– Придётся отвезти её назад, в отель, – скорбно кивает Соломон. – Госпожа Амели будет не в силах присутствовать на переговорах. Скажется бессонная ночь, проведенная в казино… Господин Кобаяши, разумеется, справится и сам – ему только на руку отсутствие внучки босса. И не будет слишком волноваться.
– Когда он вернется в отель, – продолжил Саул. – Амели будет мирно почивать в своём номере. Об этом позаботится администрация "Мидаса"…
– Время, – неожиданно говорит Голиаф и все поднимаются. – Пора выдвигаться.
Глава 15
Старая добрая демонстрация силы. Никогда не подводит.
Вингсъют, тонкий и невесомый, почти не чувствовался под деловым костюмом от Ошии Симамото, точной копии костюма Ясунаро, в котором клон выходил сегодня из отеля. В руке – небольшой кейс. Мышонок заверил, что по размеру он точь-в-точь квантовый массив с Иск-Ином, который Мирону предстоит вынести из здания Технозон.
Мелета в новом облике загадочна и далека. Ярко-зеленые глаза Амели, её ломаная походка, размашистые движения рук… Мирон был не уверен, что играет роль Ясунаро столь же артистично.
Конечно же, он запомнил всё, что требовалось. Особенности телодвижений, выражение лица, то, как клон прикрывает глаза тяжелыми веками, если чувствует недовольство… Лицо, в согласии с японскими традициями старой школы, остаётся неподвижным. Никаких проявлений чувств. На публике это недопустимо – всё равно, что пукнуть в ресторане.
Такси – не тот мобиль, который водил Саул, а обычный городской жучок, подвёз их к проходной Технозон в точности тогда, когда прибыл лимузин с делегацией.
Покинув салон первым, Ясунаро-Мирон распахнул пассажирскую дверь и подал руку Амели-Мелете.
Тот же ритуал проделал и водитель лимузина – придерживал дверь перед господином Кобаяши.
Плюсы, пропатченные Мышонком, он надел перед выходом. Теперь, как только он наводил взгляд, над головами членов делегации тут же появлялись их имена – хитросплетение рангов, должностей, прав и обязанностей. Всё было подчинено раз и навсегда заведенному танцу иерархического превосходства.
Господин Кобаяши, наблюдая, как подходит Амели и занимает своё место – за его левым плечом, – ничем не выказал своего неудовольствия долгим отсутствием девушки. Но спина его заметно расслабилась. Он испытал огромное облегчение, – заметил про себя Мирон.
Его место было рядом с Амели, впереди других членов делегации. Никто его не оспаривал: личная собственность босса в корпоративной иерархии намного превосходила их собственный ранг.
Как только все выстроились – начальство в центре, мелкая сошка по бокам – господин Кобаяши подал незаметный сигнал и вся группа начала движение.
Бейджи и верительные грамоты были готовы заранее. Всё действо походило на танец театра "Но", в котором каждая фигура знает свою партию.
Узкий проход через КПП, заставленный бетонными блоками и прозрачными бронестенами, с воздуха прикрытый сегментированной подвижной крышей, для Мирона сиял, как новогодняя ёлка: сквозь тонкую настройку Плюсов он видел все пулеметные гнёзда, все автоматические пушки и спрятанные ангары танковых дронов – с количеством выстрелов, дальностью полёта и убойностью снарядов. Люди подсвечивались, как прозрачные фигурки: зеленые – военные, желтоватые – штатские. У каждой фигурки над головой сияли строчки кода…
От обилия информации закружилась голова, но сделав несколько вдохов и разбудив спящие навыки командира отделения игры КонтрТеррор, он быстро освоился. Даже почувствовал себя лучше: о любой опасности или непредвиденной ситуации Плюсы предупредят заранее.
Вестибюль встретил негромкой музыкой, прохладным морским бризом и приятным цитрусовым ароматом – ничто внутри не напоминало о военной бдительности снаружи.
Мирон вздрогнул. Прямо по курсу, впереди небольшой группы людей в деловых костюмах, стоял Михаил. Без шляпы, зато с тростью из черного дерева, с металлической рукояткой.
Перед глазами тут же вспыхнули строчки кода: вооружение охраны Михаила, марки бронежилетов, скрытых под искусно пошитыми костюмами… Сам начальник СБ был вооружен небольшим хеклером в наплечной кобуре и электрошокером. Вся команда была объединена в единую сеть – прозрачные капли гарнитур позволяли держать связь.
На миг показалось, что Михаил его узнал. Вот сейчас он вскинет руку, призывая охранного робота… Хотя нет. Чтобы призвать робота, ему достаточно мысленного усилия, лёгкого шепота в прозрачную, почти не видимую гарнитуру за правым ухом…
Но начальник СБ лишь мазнул по клону равнодушным взглядом, сосредоточив всё внимание на господине Кобаяши и Амели.
Сойдясь посреди идеально круглого зала, возле дизайнерского палюдариума в стиле Такаши Амано – журчание водопада, зеленый мох и золотистые карпы в прозрачной кварцевой чаше – делегаты пожали друг другу руки. Те, кто был недостоин рукопожатия, просто поклонились.
Господину Кобаяши Михаил сказал несколько слов на японском, тот коротко ответил. Затем настала очередь Амели… У Мирона обязательно заколотилось бы сердце, если б Соломон не снабдил его лошадиной дозой чудесного средства, которое оставляло разум совершенно холодным и отстраненным, не притупляя при этом реакции.
К внучке Карамазова Михаил подступил с заметной долей подобострастия. Клюнул запястье, произнес несколько слов на французском… Мирон затаил дыхание.
Всё обошлось: не снимая громадных, скрывающих пол-лица очков и завесив остальное чёрными шелковистыми волосами, Мелета спокойно ответила на приветствие. Французские слова слетели с её языка свободно и непринужденно, будто она знала язык с детства.
Лифт – один из череды точно таких же – начальник СБ вызвал своим собственным способом, видимо, отдав приказ через гарнитуру.
Перед глазами Мирона поплыли цифры: скорость, грузоподъёмность, вместимость… Чтобы подняться на сто тридцать шестой этаж – именно там находился конференц-зал, им предстояло прокатиться на трёх лифтах последовательно. Пятидесятый – сотый – сто тридцать шестой.
…Охрана Михаила в лифт входить не стала, – отметил Мирон. Значит, поднимется на соседнем. Лифт, больше похожий на дорогой салон – сплошь зеркала и натуральная кожа – мягко подкинул их вверх, на высоту пятидесятого этажа.
Мирон чуть не рассмеялся, наблюдая, как члены делегации размещаются в просторном, но всё же ограниченном пространстве.
Михаил с Кобаяши вошли первыми. Но не отошли к задней стенке, а встали тут же, у выхода. Остальным, включая Амели, его самого и остальных, пришлось просачиваться мимо.
Самым незначительным в иерархии, заходящим последними, был уготован путь сквозь плотную толпу ранее вошедших… Кобаяши всё это время хранил невозмутимость каменного истукана – что поделать? – еще раз усмехнулся про себя Мирон, – старая школа…
Но у Михаила, особенно, когда проходил он, глаз заметно дернулся. Еще бы: каждая собака осведомлена о превосходных боевых качествах клонов Компании… По идее, уложить всех присутствующих, несмотря на оружие, Ясунаро мог секунды за две-три.
