– Амели известна тем, – взял слово Соломон. – Что очень любит играть. Не важно, во что: двадцать одно, рулетка, ма-джонг… В каждом городе, где бы она ни была, первым делом она находит казино.
– Просаживает большую часть своего немаленького содержания – двадцать миллионов в год. Лечилась дважды, в закрытых клиниках Тибы и Анклава Рюкшлаг в Германии. Не помогло.
– К ней приставлен личный секретарь, он же – охранник, он же – телохранитель, – сказал Соломон и картинка сменилась.
Зал казино. Столы с рулеткой, баккара, покером и блэк-джеком. Гости – в дорогих смокингах и вечерних платьях. За одним из столов – Амели, волосы собраны в высокую причёску, глаза накрашены так густо, что издалека девушка смахивает на панду. С плеч, на тонких бретельках-ниточках, спадает серебристое платье. Рядом с девушкой – высокий японец, лет тридцати-сорока, с короткими, зачёсанными назад волосами, взгляд – как у сытой, только что пообедавшей крупным цыплёнком кобры. Смокинг на нём сидел так идеально, что казался нарисованным на широкоплечем, отлично развитом теле.
Японец стоит к девушке очень близко, так, как может стоять партнер по постели или муж. Одной рукой он по-хозяйски обнимает Амели за талию, другой бросает фишки на зеленое сукно рулетки.
– Ясунаро, – комментирует Саул. – Генмодифицированный клон, собственность клана Карамазовых. Находится рядом с Амели неотлучно, и днём и ночью, с самого её рождения. Ублажает, охраняет и… несколько сдерживает её безбашенные порывы. Направляет энергию, так сказать, в мирное русло.
– Теперь о главном, – объявил Саул. – Вы проникните в Технозон, воспользовавшись документами Амели Карамазовой.
– Прямо сейчас любимая внучка босса развлекается в казино "Мидас" – самом дорогом и фешенебельном казино Большой Москвы. Ясунаро, разумеется, при ней, – сообщил Соломон и снял Плюсы. Остальные последовали его примеру. – Наши люди, – продолжил негр, – похитили бейдж идентификации у Амели, когда она посещала туалет. На его место положили точную копию, но без электронных кодов допуска. Впрочем, до следующего утра он ей не понадобится – администрация казино сделает всё возможное, чтобы внучка Карамазова чувствовала себя там, как дома. Иногда ей дают выиграть, что, в свою очередь, не даёт Ясунаро повода увести Амели из казино…
– А клон? – спросил Мирон. – У него тоже есть документы?
– Только идентификационный штрих-код в виде татуировки на запястье. Он – собственность компании, а не личность.
– Я, кажется, понимаю, куда вы клоните, – кивнул Мирон. – Хотите выдать нас с Мелетой за эту парочку. Но есть небольшая, просто крошечная проблемка: мы на них совершенно не похожи.
– А в этом концерте первую скрипку исполняет Мышонок, – Соломон широким жестом пригласил японца к выступлению.
Пока все остальные были в Плюсе, японец успел достать откуда-то раскладной столик и разложить на нём неприятные на вид инструменты и стерильные упаковки. Над столиком синей каплей повисла ультрафиолетовая лампа, распространяя запах зубоврачебного кабинета.
– Временные подкожные нано-импланты, – сказал Мышонок, руками, затянутыми в синие латексные перчатки, разрывая первую упаковку. Показался небольшой толстенький шприц с длинной, сантиметров десяти, иглой. – Вводятся интрадермально, рассасываются в течении суток. Меняют угол и напряжение лицевых мышц, подкрашивают кожу. Ларингофон вводится в трахею и меняет голос.
Мирон ёжится.
– Как-то это всё страшновато… – не хочется думать, что эта длиннющая иголка сейчас войдёт в его тело…
– Больно не будет, – успокаивает японец. – Раз – и всё.
Он брызгает на лицо Мирона из пульверизатора – в воздухе повисает стойкий запах антисептика, затем – из баллончика, покрытого мелкими каплями влаги. Лицо сразу немеет. Мирон не успевает закрыть глаза и теперь они так и остаются открытыми… В глаза тут же падает по капле бесцветной жидкости.
– Нано-линзы, – сообщает Мышонок. – Меняют цвет глаз.
Затем он чувствует тупое давление в разных местах лица и понимает, что это – уколы.
То и дело японец ныряет в Плюс – там висит объёмная голограмма лица Ясунаро. Как художник, рисующий портрет, он сверяется с оригиналом.
– Сколько продлится онемение? – хочет спросить Мирон, но не может. Не двигаются даже глаза.
Мышонок, тем временем, продолжает процедуры. С веками он возится дольше всего: микроинъекциями заставляет измениться разрез глаз, при этом не потревожив зрительный нерв.
Зеркала Мирону не дают, но по выражению глаз остальных он понимает, что преображение удалось.
Теперь – татуировка, – говорит японец. Обнажает запястье Мирона – тот чувствует мгновенный ледяной ожог.
– При проверке будешь показывать штрих-код, – говорит он. – Алмазное напыление, титановые проводники. Копия, на сто процентов неотличимая от оригинала.
В последний момент Мышонок капает чем-то ему на голову.
– У клона – азиатский тип волос, – комментирует он. – Более жесткие и густые. Цвет и форма стрижи совпадают… – через минуту он зачёсывает волосы Мирона назад, закрепляет их гелем и одним движением разворачивает перед лицом гибкое зеркало.
– Мать моя женщина! – вскрикивает Мирон, видя в зеркале лицо японца. Кажется, что это всё та же голограмма из Плюса… Он вытягивает руку, касается кончиками пальцев холодной плоскости зеркала, затем – своего лица… Мнёт кожу, оттягивает веки – двойник проделывает то же самое.
Оставляя Мирона любоваться своей новой внешностью, Мышонок поворачивается к Мелете.
– Твоя очередь, дорогая.
Девушка кивает и садится на стул.
Мирон видит, как на глазах меняется её лицо. Мышонок – истинный художник. Он умудряется передать совершенно точный облик оригинала, включая особенный прищур и лёгкую усмешку в уголках губ. Надевает на Мелету парик, и она становится точной копией Амели Карамазовой.
В завершение – импланты ногтей, ярко-красные, в тон помаде. Их Мышонок приклеивает на настоящие ногти Мелеты.
– Осторожно, – предупреждает японец. – В ногте указательного пальца правой руки – молекулярная мононить. Режет бетон и сталь так же легко, как лазерный скальпель. Это – на крайний случай.
Похлопав девушку по плечу, он отходит на пару метров и смотрит на них с Мелетой, как художник, только что закончивший свой главный шедевр.
– Делегация господина Кобаяши покинула отель, – говорит Саул, снимая Плюсы. – Через час их личный лимузин прибудет к КПП Технозон.
– Из отеля уже позвонили в казино, – подтверждает Соломон. – Мы перехватили звонок и заверили господина Кобаяши – сгенерированным голосом Ясунаро – госпожа Амели будет ждать их у КПП, чтобы вместе войти в здание.
– Затем, на сто тридцать шестом этаже, прямо перед залом для переговоров, госпоже Амели сделается плохо, – Саул посмотрел на Мелету и девушка кивнула. Пряди нового парика качнулись вокруг лица. – И Ясунаро отведет её в дамскую комнату…
