Со вторым лифтом – который должен был вознести их с пятидесятого на сотый этаж – произошла та же история. Кобаяши, Михаил, Амели, Ясунаро, затем – все остальные.
Одно исключение: этот лифт имел прозрачные стенки, и по мере вознесения, открывался всё более великолепный вид на город. Те, кто стояли сзади, сначала неуверенно, но затем всё чаще стали оборачиваться. Кое-кто не сдержал восторженных возгласов. Но Мирон не мог повести и ухом: телохранитель Амели находился на работе. Вот если бы она изъявила желание полюбоваться видом… Но девушка стояла неподвижно, как стройная, затянутая в ярко-красный плащ статуя.
Когда двери второго лифта распахнулись, даже господин Кобаяши не смог сдержать возгласа замешательства. Невольно подавшись назад, он чуть не опрокинул Мелету, но её успел поддержать Мирон.
Прямо в делегацию, направив все стволы и открыв все порты, целился боевой робот. Размерами он был с датского дога, но разнообразные усики, антенны, торчащие в разные стороны стволы и броня делали его массивным, больше похожим на небольшого, но очень злобного носорога.
– Приношу извинения господину Кобаяши и госпоже Карамазовой, – Михаил говорил по японски, но Мирон видел перед глазами перевод. – Пришлось ужесточить меры охраны.
Он подал незаметный сигнал – Мирон засёк импульс через Плюс – и робот, просканировав компанию пучком ярко-зеленых лучей, отполз в сторону, освобождая проход. Японцы с облегчением высыпали из лифта. На многих лицах была едва скрываемая тревога, секретари беззвучно перешептывались между собой, бросая робкие взгляды на невозмутимого Кобаяши и недовольные – на Михаила.
Возможно, СБ-шник перешел какую-то негласную черту, демонстрируя японской стороне такую степень недоверия, – думал Мирон. А может, сделал это специально. Старая добрая демонстрация силы. Никогда не подводит.
Сам он, согласно образу, остался спокоен, только прикрыл собой Мелету – именно этого ожидают от телохранителя…
Третий лифт был значительно меньше первых двух. Сразу было видно, что все члены делегации в него не поместятся.
Мило улыбнувшись, Михаил вызвал еще один лифт и вежливым жестом указал на него сопровождающим японцам. Те безропотно переместились к охраннику в ливрее успокоительного голубого цвета. Собственно, что это охранник, понял только Мирон – по высветившимся перед глазами спецификациям вооружения и класса бронежилета, спрятанных под роскошной ливреей.
Вновь тот же порядок: Господин Кобаяши, Михаил, Амели…
– А вас я попрошу подняться на другом лифте, – СБ-шник заступил дорогу Мирону, и тот от неожиданности пошатнулся.
Он вскинул глаза на Амели, затем перевел их на Кобаяши… Даже если программа в Плюсе подкинет ему нужные слова на японском, он не сможет произнести их правильно. Что это значит? Михаил что-то заподозрил? Или просто хочет побеседовать с боссами в приватной обстановке?
Он не может остаться, – мысли проносились в голове, как скоростные болиды в Формуле-один. – В его обязанности входит сопровождать девушку везде, даже в туалете. В крайнем случае он должен применить силу… Мирон прикинул свои возможности против начальника СБ. Даже с поддержкой Плюса – ему не выстоять. И когда их блеф раскроется, всё полетит к свиням собачьим…
Положение спас Кобаяши. Обойдя Михаила, он шагнул из лифта.
– Что вы делаете? – удивился СБ-шник.
– Извините за беспокойство, – высокопоставленный чиновник смиренно поклонился. – Михаил-сан должен понять: госпожа Амели ни при каких обстоятельствах не должна оставаться одна, – спокойно сказал он на вполне сносном русском. – Если механизм вашего лифта настолько слаб, что не может поднять четырех человек – что ж, я поеду со своими сотрудниками. Еще раз извините за беспокойство.
– Но вы меня не поняли! – СБ-шник тоже выскочил из тесной кабины. В ней осталась только Мелета. Повернувшись к прозрачной стенке, она молча разглядывала далёкий городской пейзаж сквозь свои огромные тёмные очки. Так, будто её всё это вовсе не касается.
Молодец девчонка, – подумал Мирон. – Настоящая аристократка вела бы себя именно так.
– Я хотел обсудить кое-что личное, – суетился Михаил. – И посчитал, что клон может поехать…
– Не может, – отрезал Кобаяши. – Вы просто не понимаете их связи. Их отношений. Ясунаро – тень госпожи Амели. А тень не может оставить хозяйку.
Поставив точку, он резко отвернулся, и сделав несколько шагов присоединился к компании служащих.
Дважды дурак, – подумал Мирон, глядя на Михаила.
Тот замер между лифтами, как тот знаменитый баран меж двух ворот. Мало того, что выказал неуважение, продемонстрировав силу там, где это не было нужно. Теперь нагрубил начальнику делегации и оскорбил внучку главного босса… Интересно, как он выкрутится?
Но тут вмешалась Мелета.
Сняв очки, она тоже вышла из лифта и присоединилась к компании японцев. Ай да девушка! – восхитился Мирон. – Быстро соображает. Формально она – подчиненная Кобаяши, и просто не может не поддержать его решение.
Подражая скользящим плавным движениям клона, он занял место за спиной Амели.
Когда Михаил, стоя в одиночестве, молча смотрел, как за японцами закрывается дверь лифта, Мирону очень хотелось показать ему средний палец.
А ведь превысил полномочия, – подумал он. – Всего-то должен был доставить делегацию в конференц-зал в целости и сохранности, но вместо этого, можно сказать, выплеснул с водой и ребенка.
Трудненько теперь будет настроить Кобаяши на мирный лад… Стоп. Несмотря на препараты, сердце заколотилось, как бешеное. Стоп…
Михаил умён. Он работает в компании много лет и прекрасно осведомлён обо всех тонкостях общения с японцами. Весь этот цирк он устроил специально! СБ-шник ведет свою игру.
Возможно, он догадался, что они с Мелетой – не те, за кого себя выдают. И решил намеренно их спровоцировать – чтобы отследить реакцию, а может, сразу арестовать.
Ну конечно. Применить к внучке главного босса высшие приемы идентификации личности он не может, остаётся что? Как бы случайно подстраивать ситуации, в которых они поведут себя неадекватно…
Мирон подобрался. Через несколько секунд лифт прибудет на место, и… кто знает, что ждет их за его дверью?
Пространство было тесным, гораздо теснее, чем в предыдущих лифтах. Люди стояли плотной сплоченной группой, исключая возможность манёвра.
Мирон незаметно оглядел потолок: вдруг получится выбраться через люк? Но традиционного люка в крыше лифта попросту не было. Только неяркий плафон, переговорное устройство и панель с сенсорными кнопками.
Да и что толку? Даже если они смогут добраться до окна и выпрыгнуть… Дроны их собьют, как парочку ворон. Они и двух секунд не продержатся в воздухе.
– Успокойся, – голос Платона прозвучал настолько неожиданно, что Мирон вздрогнул. Задел локтем стоящего рядом молодого человека, повернул голову, чтобы извиниться, но парень, насколько это позволяла теснота, униженно поклонился сам.
