— Ты готов? — спросил Стас, когда мы стояли перед залом суда.
Всё готово, но я всё равно переживаю.
— Всё будет хорошо. — Стас приобнял меня за плечи, успокаивая. — У нас всё готово, придраться не к чему.
На кой чёрт я залез в интернет и прочитал про неудачные попытки получить опекунство над родственниками? То средств недостаточно для воспитания ребёнка, то жилплощадь не подходящая. И многие другие страшилки, из-за которых я стою и трясусь тут. А что, если не отдадут Милу? А что, если не посчитают меня способным растить и ставить на ноги сестру?
Милу отвезли к старой знакомой мамы, вещи собрали, вот только предчувствие, что зря мы так торопились, не покидает меня с самого утра.
Из родительского дома решили ничего не выносить, а продать его полностью одетым. Кое-что отдали просто так тем, кому нужнее, остальное — новые хозяина разберутся. Договорились за дополнительную плату и взяли со всем, что в нём есть. До отъезда мы ещё побудем тут, будет время попрощаться с домом.
76
— В просьбе Артёма Соколова, получить опекунство над Эмилией Соколовой — отказано! — сказал судья после полутора часа в зале суда.
Что она говорила дальше, я не слышал, руки похолодели, сердце отдаёт глухие удары в ушах… Нет! Как?
— Стас? — повернулся я к единственной моей поддержки.
— Успокойся! На, выпей, — протянул он бутылку воды, и я сделал глоток, чувствуя странный вкус и запах.
— Что мне теперь делать? Я не могу отдать её в детский дом… — зарылся пальцами в волосы и качнул головой. Рука Стаса успокаивающе погладила по спине.
— Какого хрена?! — заорал он, как только представители суда покинули помещение. — За что тебе деньги платят? — наступал он на нашего адвоката.
— Не волнуйтесь, мы подадим апелляцию, попробуем исправить ситуацию и получить желаемое, — спокойно, но с долей страха в голосе ответил он.
— Я тебе попробую, блядь! Яйца вырву с корнями и тебе ж их скормлю! — Он перегибает палку уже.
— Стас… — позвал я его.
— Ты сказал, что все нормально и шансы высоки, так какого хуя это только что было? — не слыша меня, продолжал он высказываться.
— Стас! — чуть громче попробовал я, без толку.
Взял его за руку и резко потянул в низ. Он от неожиданности громко грохнулся на стул.
— Если ты не перестанешь орать всеми возможными матами, то мне придётся вытаскивать тебя из обезьянника.
Его ошарашенное лицо стало мягче и красные пятна злость стали спадать.
— Извини, — тихо сказал он мне. — А ты сделай все, что хочешь, но что бы мелкую отдали нам. Иначе я сделаю с тобой все, что недавно сказал.
О, Господь! Пороховая бочка, ей богу.
Нет, то, что он так борется, очень радует, он сам к Миле прикипел. Но тут везде камеры напичканы и обернётся это явно не в нашу пользу.
— Пошли, — приказал он, я встал со стула и шёл за ним молча до самой парковки.
— В воде что-то было, да? — удивительное спокойствие наполнило каждую клетку, и сердце уже не так громко стучало.
— Да, — открывая дверь и садясь в машину, ответил он.
— Что мне делать, Стас?
Он вырулил с территории судебного учреждения.
— Нам. Что нам делать, — нервно посмотрел на меня. — Сколько раз повторять?!
— Я на нервах, мог бы и не упрекать в оговорке.
— Это не оговорка. Ты мне не доверяешь. Ты ведь думаешь, что в один день я поступлю с тобой по-свински. Так?
