— Аргус? — растерянно пробормотала Мия, глядя, как её яркий силуэт начинает легкой дымкой стягиваться в центр. — Что ты делаешь?
Артур не ответил, он не мог сейчас отвлекаться. В Мие было так много энергии, что вытянуть её, да просто удерживать призрака в круге стоило ему больших усилий. И в большей степени — моральных. Она всё еще была его частью.
— Милый? — в голосе послышался самый настоящий испуг. — Зачем? Ты же убиваешь меня, прекрати!
Она отчаянно заметалась по комнате, и линии заклинания дрогнули.
— Прекрати! Нет! Хватит!
Яркая вспышка полыхнула перед самым лицом, Артур зажмурился, не опуская рук… Но ничего не произошло. Энергия продолжала вливаться в его тело таким мощным потоком, что пекло ладони. И, открыв глаза, он увидел тонкую, но крепкую сеть, в которой металась Мия: Трэя, получив его силу и едва опомнившись, мгновенно пришла на помощь.
Вот только… он не имел возможности выбрать, он осушал их обеих. Трэя чувствовала это, но молчала, полностью сосредоточившись на заклинании. «Вот она, смотри». Артур кивнул. В круге пойманной рыбой билась уже не Мия: её образ талой водой утекал прочь. Вместо рыжей девушки проявилась другая — невысокая, смуглая, с длинными черными волосами. Лита.
Артур закусил губу. Это его вина…
— Будешь гордиться собой? Будешь?! — закричала Лита, понимая, что конец близок, но ни на миг не прекращая проверять сеть Трэи на прочность и пытаясь дотянуться до лица Артура, чтобы выцарапать ему глаза острыми ногтями. — Ты убиваешь всех, кто тебя любит, ты рано или поздно останешься один! Ты убил Мию, когда влез в её жизнь! Она ненавидела тебя за это! — Голос превратился в отрывистые звуки, но продолжал звенеть в голове: — Ты убил меня, убил Трэю! И Ксюша твоя…
Артур перевел взгляд на едва заметный уже силуэт Трэи, в этот миг окончательно развеявшийся в пространстве. Всё, что от неё осталось — яркая синяя искра сознания, тут же затянутая заклинанием в центр круга, где уже метался другой огонёк, ярко-алый. Они слились воедино и, когда Артур протянул руку, послушно нырнули в его ладонь. Круг, изменив цвет на лиловый, тоже уменьшился до размера его раскрытых, чуть подрагивающих пальцев — прерывать заклинание было нельзя. Двухцветный светящийся шарик переливался и пульсировал на ладони, а Артур никак не мог закончить с этим, заставить себя сжать кулак.
— Прости меня. Простите обе, — хрипло произнёс он.
Круг вспыхнул тёплым солнечным светом, наполнился легкой дымкой — и Артур осторожно накрыл ладонь второй рукой. Между его пальцев легко просочились две абсолютно бесцветные, яркие искры, взвились вверх и исчезли, а он медленно прижал руки к груди.
— Шеф, я нашла Ксюшу! Она… — ворвавшаяся в дом Жанна осеклась, увидев опустившегося на колени, тяжело уронившего голову Артура, держащегося за сердце. — Шеф, что с вами?!
— Она в порядке? — глухо произнёс он.
— Да, но вы…
— Уйди.
Всё, что Артуру хотелось сейчас — побыть одному.
Он знал, что нельзя жалеть призраков, он сам всё время это твердил — и ни разу еще не отпускал их за грань, потому что цена освобождения была слишком высока. Но сегодня не смог поступить иначе. Осталось самое сложное: привыкнуть к их боли и воспоминаниям, которые Артур забрал себе.
28. Одна
После такой мощной вспышки силы — как после вспышки любых эмоций, Ксюша ощущала себя опустошенной и растерянной, а еще — сильно напуганной. Она выскочила из Любиного подъезда, быстро-быстро зашагала по тротуару, даже не зная, куда идёт — лишь бы подальше от той страшной квартиры. Вот только на счет последнего она ошибалась, на улице в преддверии бури оказалось куда опаснее и неспокойнее: мелочь давно разбежалась по укромным уголкам, а неприкаянные призраки, почувствовав в Ксюше мощный источник энергии, роем теперь кружили над её головой.
— Помоги мне!
— Спаси…
— Пусти меня!
— Немного тепла…
Хотелось зажать уши руками и бежать, куда глаза глядят.
Внезапно в шаге от неё раздался скрип тормозов, резкий звук автомобильного гудка и громкий злой окрик:
— Эй, куда прешь, совсем, что ли, мозгов нет!
Ксюша, отскочив, перебежала оставшуюся часть дороги и, забившись в какой-то переулок, тяжело прислонилась к стене. Испуг за свою жизнь внезапно ей очень помог. Рассеялось мутное марево паники; остались, но отошли на второй план призраки — усилием воли Ксюша заставила себя их игнорировать. Надо думать о себе! Уже вечер, скоро ночь — а ей негде остановиться. «Ты же у меня ни на что не способна, ты жизни не знаешь, — любила повторять во время очередной ссоры мама. — Так что сиди уж на нашей шее и помалкивай» И, как бы больно не было признавать, сейчас Ксюша вынуждена была с этим согласиться. Ей повезло, что Артур её приютил, но сама она ничего не добилась, даже не пыталась. Попалась на Любину уловку, сразу же приняла её предложение — тоже потому, что боялась искать ночлег сама.
Так больше не могло продолжаться. Пора учиться жить одной, самой за себя отвечать.
На улице зарядил дождь, и продрогшая Ксюша поняла, что в данный момент главное — не промокнуть. И поесть. Ставить и решать небольшие, сиюминутные задачи, оказалось куда проще, чем разбираться с главной проблемой. Ксюша нырнула в простенькое кафе, заказала себе суп — всегда недорогая, но сытная позиция в меню, подключилась к бесплатному вай-фаю заведения. Стоило согреться — и настроение тоже улучшилось, появилась давно забытая уверенность в своих силах: в конце концов, если она так хорошо справлялась с учебой, то просто не могла быть глупой. А значит, сможет что-нибудь придумать.
И Ксюша придумала. Сразу отмела гостиницы и хостелы, вынуждена была отложить заметки о сдаче квартиры — это надо ходить, смотреть, проверять. Но вовремя вспомнила о студенческой группе в соцсети, куда заглядывала редко, почитать очередные забавные случаи. И действительно, на страничке нашлось несколько объявлений — после зимних отчислений некоторые иногородние искали новых соседей: тянуть аренду сообща гораздо проще.
Выбрав ближайшую квартиру, Ксюша поспешила по указанному адресу.
Дверь ей открыли две девушки-студентки, несколько удивленные таким поздним визитом. Ксюша не позвонила им, не предупредила и не договорилась о встрече — она боялась, что в подобном случае ей предложат прийти завтра, и ночевать придется в подворотне. А если внаглую заявиться и согласиться на любую оплату — то хотя бы до утра будет крыша над головой.
— Студенческий покажи, — недоверчиво попросила одна из них, когда они все втроем расположились на кухне.
Ксюша без заминки протянула ей пластиковую карточку. К счастью, там нигде не значилось, что она местная.
— А где раньше жила? И почему съехать решила? — допытывалась её соседка.
