Книга Барон страданий - Амврелий

Даже спал он каждый день, как обычный человек, из-за чего главная суть всего происходящего, давала о себе знать. Парень начал выглядеть куда лучше, чем раньше. Вместо жестких, практически черных мешков под глазами, сейчас уже просто казалось, что он был малость уставшим…Вместо вечно искривленных плеч, он начинал держать осанку.

Тем не менее, не сказать, что не было проблем.

— Путь баланса…ум должен быть чище, чтобы стать сильнее, — Хоть вел он себя в большинстве своем, как нормальный человек, однако временами казалось, что его состояние шизофрении становилось только хуже. Зависая на одном месте, как сейчас, он просто пялился на свою команду, и качаясь на одном месте, представлял новый вектор развития.

Путь, который как он начал верить, приведет его к просветлению…впрочем, подобные моменты зачастую прерывалась действиями самой команды. Так и сейчас, его команда с радостью танцевала, проводя вечер по уже принятой традиции, а Хати смотрел на всех них, как на придурков. Хоть он и начал нормализоваться, и отчасти приспосабливаться к обычным вещам, но все же…танцы было выше его.

— Лучше задумаюсь о балансе, — Поднявшись со своего места, Хатиман обошел всех, по его мнению, глупых людей, и вернулся к себе в каюту, где сразу же ощутил упокоение, и глубоко вздохнул.

Однако сразу же следом…

Его лицо малость дернулось от наплыва голосов в голове. Все вещи в каюте, которые окружали его, подали свои голоса. Будь то иллюминатор, стол или даже кровать. Все начало словно плыть и посмеиваться над ним. Только здесь и только в каюте, словно сами демоны поселились в этом месте, чтобы свети Хатимана с ума.

Однако все, что сделал в ответ на это, так это…глубоко вздохнул.

— Баланс, — Думая лишь об одном, Хати сел за стол, и откинул искусственной рукой накидку, после чего поднял водяной палец.

Не такой, как в момент создания, сейчас рука была уже не из крови, а из обычной морской воды. В то же время, на его кровати, был большой след от крови, которой являлось растекшейся по время сна рукой. Это было одной из причин, по которой над ним смеялись окружающие вещи.

Это же так же было единственной за все время тренировкой — засыпать, не теряя контроля над водой.

— Скоро нужно будет помедитировать, поэтому нужно себя избить, — Сказав же рядом стоящему кактусу странную фразу, Хати указал пальцем на целую руку, и…как и каждый день до этого, он начал наносить по себе удары. Достаточно мощные, чтобы чувствовать боль, и даже сжимать зубы, достаточное неприятные, чтобы сразу оставлять на себе синяки, и чувствовать даже онемение.

Пока одна конечность страдала, вторая, искусственная, по сути даже не ощущала силы удара. Сила конечно сдерживалась, но из-за отсутствия каких-либо ограничений, она в целом могла бы нанести даже намного боле жесткий удар, который бы разрушил саму конечность. Хатиман узнал это во время одной из практик…

Тем не менее, во время этого самоистязания, Хатиман так же анализировал достаточно важную вещь.

Немигающим взглядом смотря на свою искусственную руку, и не обращая при этом внимание на голоса, которые специально пытались ему все помешать, он следил за колебанием силы. Анализировал свои возможности, и то, что происходило во время ударов «протезом».

Из-за более трезвого ума, а соответственно благодаря улучшенным аналитическим качествам, он видел важную вещь…С каждым днем, что он практиковал «сиган», удары каждый раз становились все сильнее.

Даже при том условии, что мышцы по сути не тренировались, как и стиль воды, сила удара все равно выходила жестче. Прикусывая свою губу, Хатиман тем не менее старался не слишком часто об этом думать. Считая это даже грехом, тренировкой, которой ему заниматься нельзя. Но он, тем не менее, оправдывал это в своем нестабильном положении лишь одной вещью…

— Сила баланса позволяет мне стать сильнее, — Произнес он настолько уверенным тоном, насколько только было возможно. Он ощущал, как снимался эффект от супер ослабления, который преследовал его на протяжении долгого времени, что он был истощен, и видел правильный путь для развития, — Я не могу не подумать об одной очень важной вещи.

Но в конце концов остановившись от избиенияя и так уже сильно покрасневшей руки, Хатиман уставился на свой кактус и катану.

— Разве…легкость удара пальца не лучше, чем тяжелый удар кулака? — И сложив все свои накопленные мысли воедино, он выдал серьезное заявление, от которого сам же и задумался, — Я даже начинаю понимать, как увеличить площадь поражения для пальца, чтобы удар был более разрушительным, и даже энергию в это вкладывать не надо.

— …

— Я знаю, что ты не понимаешь, что для меня означает баланс, — Дернув носом, Хати скосил взгляд конкретно к кактусу, — Я и сам на самом деле целиком не сформулировал эту мысль…нет, этот путь.

— …

— Простой считай пока, что это позволит мне стать сильнее в навыках, и не чувствовать себя овощем. Я не склоняюсь к тому, что этот путь изменит мой характер, как об этом думаешь ты, однако он изменит действия. Как минимум посмотрим к чему это приведет. Рассчитывай на то, что я начну понимать, как лучше применять свои способности, и стать лучше себя предыдущего. А как только уебки увидят результат, прекратят смеяться.

Стукнув слегка стол, который глумился над ним, парень все же поднялся на ноги, и вскоре пересел на свою кровать. А как только же он сложил руки на коленях, тогда же прикрыл глаза, и…приступил к медитации. К стабилизации своего состояния, а главное к попыткам лучше понять этот странный путь баланса.

Конечно, было даже удивительно видеть его за подобными вещами. Что-то такое абстрактное, как медитации его в жизни не интересовали…однако была причина, которая убеждала его в том, что этот путь способствует балансу.

Он изолировался от внешних раздражителей, и от голосов в голове в частности. Только начиналась медитация, как все глумящиеся над ним вещи затыкались. Или, как считал он, просто изолировался от них.

Изменения в зачастую жестком парне были действительно не маленькими. Он даже понимал какого уровня ему необходимо сейчас достичь — заглушения настоящих людей. В отличии от вещей, изолироваться от своей команды он не мог, иногда они даже смеялись над ним время от времени из-за этих медитаций, из-за чего сосредоточиться было труднее. Но видел он в этом только барьер, перейдя через который, сможет смириться даже