Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
Солнце пригревает, но не палит, ветер охлаждает, но не тормозит путешествие – сегодня хороший день для велосипеда. Как всегда, открытым остается вопрос, где он будет ночевать, но это его совершенно не беспокоит. Это неизвестность, с которой он привык жить и которая ему пока даже нравится. Он уже спал в палатках, садовых домиках и даже в хлеву. Всегда что-нибудь да находится.
Он или умрет, или достигнет цели. Если бы была жива мама, его любящая противоположность, все было бы иначе. Но сейчас он бежит от огромного количества бессмыслицы в жизни, которая в его мечтах полна смысла. Он едет, чтобы снова ощутить то чувство, которое подарила ему Лотта, что жизнь имеет смысл.
Но что, если она передумает, пока он добирается? Что, если она больше не хочет с ним быть?
Пока Пикей колесит по Ирану в направлении Запада, известность о его путешествии распространяется дома, в Ориссе. Он постоянно шлет отрывки из дневника путешествий в местную газету, и там публикуют каждое его слово. Старший брат вкладывает в письма вырезки из газет. Брат рассказывает, что все, кто его знает, читают его рассказы о путешествии и говорят о нем. С некоторых пор он стал в Ориссе ключевой темой для разговоров.
И хотя он еще никогда не уезжал так далеко от дома, никогда раньше он не чувствовал такую сильную связь с родиной. Теперь, когда он далеко от брахманов, его статус неприкасаемого вдруг перестал что-то значить. Все любят успешных. Он думает: «Пока ты живешь в своей родной деревне, выполняешь простую работу, получаешь мало денег и не знаешь ни одного важного человека, брахманы плохо с тобой обходятся. И они говорят только про чистоту ритуалов. Но когда карьера идет в гору и ты становишься известным, твоя каста сразу перестает иметь значение. И тогда даже высшие касты начинают перед тобой лебезить. Ох уж эта фальшивость, это лицемерие!»
Рассказ, который он посылает из Ирана домой, имеет в Ориссе большой успех. Его брат пишет, что статья получила одобрение и что все знакомые только об этом и говорят. Наверное, думает он, так много людей в Ориссе заинтересовались этим рассказом, потому что в нем я одушевил природу, ведь у лесного народа есть давняя традиция населять природу духами.
Он или умрет, или достигнет цели.
Он присаживается на корточки в иранской пустыне рядом с кустом сухой травы и справляет нужду. Велосипед с плакатом и портфолио стоит на обочине дороги и всматривается вдаль, как вынесенная на берег парусная лодка. Солнце палит, и стебли покачиваются на легком ветерке. Когда он снова садится на велосипед и отпускает свои мысли, он вспоминает о событии, которое произошло, когда ему было шесть или семь лет. Тогда он сидел на ветке дерева на краю поля прямо перед деревней, чтобы в тишине и спокойствии опорожниться. На самом деле в этом нет ничего особенного. В родной деревне Пикея, как и в тысячах других индийских деревень, принято скорее присаживаться на корточки на природе, чем искать туалет. Пикей считал себя особенно ловким, потому что нашел способ облегчаться на дереве – так он избавлялся от запаха и мух. Но он забыл посмотреть вниз.
Неожиданно он услышал чей-то удивленный и в то же время гневный крик. Он с опаской посмотрел вниз. Под ним сидел человек, которому на голову упало то, что он выделил. И это был не просто какой-то там человек, а брахман, который обычно не выносит даже тени Пикея. Поэтому Пикей быстро спрыгнул с дерева и побежал со всех ног. Брахман попытался догнать его, но Пикей был молодым и проворным, а брахман старым, медленным и ко всему прочему одет в длинное, мешающее одеяние.
После этого Пикей больше никогда не садился покакать на дерево.
Сейчас он осматривается в иранской пустыне. Куда ни кинешь взгляд – ни одной души. И нет опасности осквернить святых людей. Он смотрит на верхушки стеблей травы, которые находятся на высоте его лица. Как будто они друзья: он и стебли травы.
«Дорогая трава, – говорит он громко, после того как для верности оглянулся еще раз, чтобы рядом точно никого не было. – Ты растешь и борешься за жизнь, – говорит он траве, – когда твои друзья уже высохли в пустыне».
Стебельки отвечают на его вежливые слова, трепеща на ветру.
«Вы одна большая семья, но здесь остались только вы. Вы очень важны. Без вас в пустыне пропадешь. Здесь любое дуновение ветерка может перерасти в бурю, и песок начнет ударять в лицо, как тысяча иголок. Вы, немногие еще живущие стебельки, держитесь вместе и заботитесь о том, чтобы песок отсюда не сдуло. Дома, там, откуда я, в индийском городе Атмолик в штате Орисса, у нас другие стебельки травы. Трава – это наше счастье. Рис – наша ежедневная еда – это тоже трава, ваш двоюродный брат, вы знали?»
Порыв ветра быстро проносится над травой, которая сгибается, как будто склоняясь перед его умными словами.
«Я люблю траву. Трава – это примиритель людей и защитник земли. Без травы будет хаос».
Стебельки хранят молчание.
«Мы, люди, выдираем вас с корнями, чтобы добывать богатства земли и строить дома. Нельзя с вами ругаться. У человека есть свое место, у ветра и песка – свое, а у вас, травинки, тоже свое место».
Он стряхивает несколько капель из своей дорожной фляги на стебельки, чтобы показать им свое почтение.
Трава вздрагивает от благодарности, по крайней мере, ему так кажется.
Когда он садится на велосипед, чтобы продолжить свой одинокий путь, он решает записать свой глубокомысленный диалог со стебельками травы и послать рассказ домой своему брату.
И вот рассказ уже опубликован в газете. Статья имела большой успех! Наверное, это потому, что многие в Ориссе нашли в этом рассказе себя. Каждый когда-нибудь присаживался на природе и философствовал. Каждый когда-то думал, что деревья, кусты и трава одушевленные и что можно ухудшить свою карму, если плохо с ними обращаться.
Быстрее, чем обычно, он пустился в Тебриз. Он надеялся, что там, на почте, его ждут письма.
Тебриз – Меренд – Догубаязит – Эрзерум – Анкара – Стамбул
Полный страстного ожидания, он едет на велосипеде и иногда автостопом. Усталыми ногами он давит на педали своего нового иранского велосипеда, уже третьего по счету с тех пор, как он покинул Нью-Дели и поехал на запад в направлении Тебриза.
Там, в городе, где родился пророк Заратустра, его ждет письмо от Лотты, которое начинается словами «мой любимый», и письмо Линнеи, австрийки, которой он помог добраться до больницы в Кабуле. Она снова в Вене, и ее письмо тоже начинается словами «мой любимый». Только спустя много времени он поймет, что она, наверное, тоже была влюблена в него, но тогда он этого не видел. Когда земляки пишут письма, их речь всегда пестрит красивыми словами. Письма, которые пишут друг другу в Индии, часто сладкие, как сахар. Поэтому он не видит ничего странного в том, что пишет Линнея:
«Мой любимый П. К. Я надеюсь, что у тебя все хорошо. П. К., мой дорогой, скоро ты приедешь в Вену! Я ждала тебя уже на прошлой неделе. Надеюсь, что ты приедешь, как только сможешь. Я часто думаю о тебе, и это приносит мне радость. Это будет незабываемое время, и я хочу так много тебе показать. Сейчас я заканчиваю письмо, но буду с нетерпением тебя ждать».
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
