Убить. Ликвидировать. Пустить в расход. Прикончить. За гибель ребят на Вьянгасе, за Маршала, за то, что не сломался в сагатрианских пещерах, хотя не имел на это никакого права…
И еще он не давал поводов для презрения – от этого Римме-Анджеле было совсем тошно.
Презрение играло в ее жизни громадную роль, гораздо большую, чем любое другое чувство. Оно окутывало Римму, словно незримая волшебная оболочка, способная сделать приятной для пребывания любую среду. Оно добавляло куража, бодрило и опьяняло, как выдержанное вино, доставляло полновесное наслаждение.
На Яхине она презирала своих родителей, родственников, соседей, учителей в школе, прохожих на улице – весь этот омерзительный человеческий студень, серый, аморфный, зыбкий, лишенный воли и индивидуальности.
Удрав оттуда на Рубикон, презирала похотливых подвыпивших мужчин, которых грабила в грязных закоулках, озаренных радужным сиянием мельтешащих в высоте фонарей: и средства на пропитание, и пища для души.
Попав в Организацию, стала презирать сытое человечество, которое Контора Игрек призвана была защищать от монстров, сектантов, мутантов и прочих уродов. Впрочем, голодное человечество – всяких там бомжей, плаксивых малообеспеченных теток и хронических неудачников – Римма тоже презирала.
Еще культурненьких мальчиков и девочек, выросших в цивильных условиях на планетах с высоким индексом благосостояния. Еще стажеров-салаг – но этих лишь до той поры, пока они не превращались в полноправных бойцов Организации.
Презрение, словно луч маяка, шарило по окружающему ее враждебному пространству, высвечивая то один, то другой подходящий объект.
Поль Лагайм принадлежал к предпоследней категории, но ни в какую не соглашался соответствовать той роли, которую Римма отвела ему в своей системе мироздания. С ним ничего нельзя было сделать – только убить.
Когда выбрались из карстового лабиринта на поверхность, в промозглый лесок на склоне горы, она попыталась это сделать. Выстрелила вслед, целя в рыжую голову.
Оружие оказалось неисправным, хотя еще минуту назад глазок индикатора горел рубиновым светом. То ли сам «сканер» это подстроил, то ли его защитила какая-то непонятная сила. Короче, Римма проиграла.
Перед тем как уйти, он бросил в ответ на ее упреки: «Найдешь себе нового Маршала и новое великое дело».
Римма надеялась, что он сгинет в слякотных сагатрианских лесах, но позже узнала, что он объявился на Незе.
Сама она долго пряталась, питаясь сначала остатками пищевых концентратов и вязкими сладковатыми ягодами, после – продуктами, которые удавалось стащить на научно-исследовательской станции. Конторская выучка – это вам не какой-нибудь факультет болтологии! Ученые так и не догадались, что к ним наведывается из заболоченной чащи человеческое существо, думали на животных.
На Сагатре она застряла надолго. Ночевала в разбитом аэрокаре, оплетенном хлипкими ползучими побегами. На ее счастье, пилот со станции однажды по пьянке навернулся, и машину так и бросили ржаветь в лесу.
Переболела какой-то местной заразой, колола себе антибиотики. Презирала соседей-биологов – возятся с ерундой и не знают, что у них под боком живет террористка из Конторы Игрек, еще и припасы ворует! Такую публику голыми руками бери. Презрение помогало вытерпеть вечную сырость, от которой не было спасения, кожный зуд и болячки, зыбкое творожистое небо.
Вспоминала ожесточенные споры с Полем в карстовых пещерах, и от этого ее ненависть росла, разбухала, как на дрожжах.
Убить. Уничтожить. Размазать по стенке.
Потом нагрянули экологи и защитники природы, их было много – и ученые, и инспектора от Галактической Ассамблеи, и представители общественных организаций, Римме удалось затесаться в ряды последних и вместе с ними добраться до Ниара.
Добывание денег. Пластическая операция. Постоянный риск разоблачения. Больше всего она боялась двух вещей – ареста и встречи с Зойгом.
Разоблачить ее могли бы, сделав соответствующие анализы.
А Зойг – это отдельный разговор. В прошлом образцовый ликвидатор, один из лучших офицеров Организации, под конец свихнувшийся и ставший предателем. Свихнулся он из-за Поля Лагайма.
Когда «сканера» захватили и привезли на корабль, Зойг не позволил ребятам его бить. После того как тот сбежал из лаборатории, заколов стилетом двух здоровяков-санитаров и профессора Пергу (хорош гуманист!), Зойг вывел из строя систему внутреннего слежения и открыл сезон охоты на оперативников, которым поручили поймать беглеца. Их трупы, завернутые в черную пленку, находили в самых неожиданных местах. Римма не сомневалась насчет того, чья это работа – нутром чуяла, хотя никаких улик против Зойга не было.
Как такое вообще могло произойти, что там перезамкнуло у него под черепом – этого она даже представить не могла, но результат был налицо. Очень наглядный результат: целый штабель герметично упакованных мертвецов, грамотная работа ликвидатора-профессионала. Недаром Зойг считался одним из лучших.
После провокации Клисса и бегства Маршала на флагмане царил бардак, убийце это было на руку. К тому же, размеры и внутренняя планировка корабля позволяли играть в прятки хоть несколько суток кряду – при условии, что системы слежения не работают, что Зойг и обеспечил.
Правда, осуществить задуманное до конца – разыскать беглого «сканера» и вместе с этим бесценным трофеем смыться – предателю не удалось. Римма нашла Поля раньше.
Ее самолюбие получило тогда чувствительный щелчок: «сканер» ее побил, связал и заставил показать дорогу в ангар. Римма утешалась, во-первых, тем, что все равно он слабак с Неза и его победа в драке – то самое исключение, которое подтверждает правило, а во-вторых, она его перехитрила: посадила в машину, из которой сделали ловушку для Маршала, и отправила на гарантированную смерть.
Чего она не знала – так это того, что в маршальском ангаре видеокамеры успели починить и уже через полчаса все были в курсе, что боец Кирч пленного «сканера» укокошила, не имея на то приказа. По крупному счету это не имело значения: вместо того чтобы держать ответ перед начальством, Римма вместе с несколькими надежными ребятами в тот же день рванула на поиски Маршала. Но незадолго до бегства ей сказали, что ее зачем-то ищет старший офицер Зойг. Римма сразу поняла, зачем: чтобы свернуть ей шею за Поля.
Она не смогла бы выстроить убедительную цепочку доказательств, просто знала наверняка, что это именно так, а не иначе и что Зойг теперь ее смертельный враг.
Потом оказалось, что чертов Поль каким-то чудом уцелел и вернулся к своим, потом был Вьянгас…
А что касается Зойга – тот бесследно исчез.
Списки арестованных позже появились в глобальных сетях на многих планетах, но его имени там не было. Сбежал? Или его все-таки разоблачили, как убийцу товарищей, приговорили к смерти и наскоро привели приговор в исполнение? Хорошо, если так… Потому что если они встретятся и он узнает в Анджеле Римму Кирч – только один из них выживет. Это она тоже чувствовала нутром, без всяких там умозаключений. И она ой как не была уверена, что сможет одолеть Зойга.
