Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
– То есть я должна... – выговорила онанаконец.
– Да. Сразиться с Ареем, а там одно из двух:либо ты погибнешь и, тогда, возможно, если ты будешь лишь ранена, еще сумеешьпередать свое копье другой, либо ты победишь и получишь дарх Арея. Учитывая,что Безликий в Тартаре, отдавать ему дарх необязательно. Будет достаточно, еслиты разобьешь его и выпустишь эйдосы, – сказала Фулона.
– Я должна идти к Арею немедленно? –спросила Ирка, уверенная, что ответ будет утвердительным.
– Нет, – неожиданно сказалаФулона. – Не прямо сейчас. Сейчас ты должна охранять Дафну, светлого стража.Она временно лишилась дара, и ей грозит опасность. Ты станешь ее тенью, еезащитой. Если надо – умри вместо нее.
Ирка судорожно сглотнула. Охранять Дафну ей,Ирке! Охранять эту радостную улыбчивую светлую, которую любит Меф!
– И не спрашивай: приказ ли это. Да,приказ, – добавила Фулона.
«Неужели она знает?» – подумала Ирка, однаколицо старшей валькирии было непроницаемым.
Фулона поклонилась Ирке – сердечность в еепоклоне была очень умеренная – и растаяла в воздухе, оставив легкий запах мяты.Около Ирки, задев ее плечом, прошла Филомена. Затем вернулась и задела ееплечом еще раз.
– Разве валькирии убивают валькирий? –вежливо спросила у нее Ирка.
Филомена заметно смутилась и, пробурчавчто-то, шагнула в сторону, налетев на Бэтлу. Бэтла смущенно подвинулась исделала попытку спрятать бутерброд с колбасой.
– Опять ты! Позор валькирий! Толстая обжора инеряха! – прошипела Филомена.
Однако валькирия сонного копья не была смятаэтим натиском. Ирка поймала сочувствующий взгляд Бэтлы.
– Ну и что? – просто сказалаБэтла. – Да, я толстая. Да, неряха. Зато, в отличие от тебя, я счастлива,не грызу себя с утра до вечера и ни на кого не бросаюсь в надежде, что менянаконец убьют. И это уже немало. Ты не находишь?
По загадочной причине простые слова Бэтлыдостигли цели. Филомена отшатнулась, взмахнула рукой, в которой было копье, и,не дожидаясь своего оруженосца, растаяла вслед за Фулоной. Но если та исчезламедленно и постепенно, то исчезновение Филомены было резким, осколочным,сверкающим, точно прыжок с разбегу головой в стекло.
– Она тебя испугалась. Почему? – спросилаИрка у Бэтлы.
– Это наш давний спор. Мы его лишь продолжили.Не обращай внимания! – ответила Бэтла.
– Какой спор?
– Все мы занимаем какое-то место. В телах, вжизни. Иногда это место кажется нам слишком жалким или слишком скромным. Но этоничего не меняет. Единственное, что возможно, это принять правила игры и дальшеиграть по ним. Играть спокойно, радостно и без спешки. Я это поняла, а Филоменаникак не поймет. И поэтому я счастлива – хотя я толстая и некрасивая, аФиломена, которой дано больше, чем мне, раз в сто, – нет. К тому же онаслишком многого не может себе простить...
Вагончик почти опустел. Валькирии и их пажиуже телепортировали. Но Бэтла все же нашла время шепнуть Ирке:
– Ничего не бойся. В случае опасностивалькирии тебя прикроют. Даже Филомена костьми ляжет – не смотри, что онатакая... Она славная, но несчастная. Только защищай Дафну! У кого действительнонеприятности, так это у нее! Дара лишили, а теперь хотят лишить крыльев и Мефодия...Вот сволочи, да?
– Да, но Дафна... Она и Меф... – Иркапопыталась выразить слишком много, но, поняв, что это глупо, лишь махнуларукой.
Бэтла ободряюще улыбнулась. «Она что, всезнает? Откуда?» – всполошилась Ирка.
– Возьми яблочко... скушай! И все будетхорошо! – сказала Бэтла и вместо яблока почему-то сунула Ирке бутерброд.
Пока Ирка лихорадочно соображала, нет ли вэтом какого-то тайного смысла или скрытой аллегории (ну там яблоко как символцелостности и единства мира, а бутерброд как символ... м-да... ну, скажем,единства трех философских начал: колбасы, масла и хлеба?!), Бэтла тоже исчезла.
Антигон, в отличие от Багрова не имевший нималейшего желания общаться со своими – хм... – коллегами, минут десятьназад улизнул в соседнюю комнату, якобы для того, чтобы поставить чайник. КогдаАнтигон вернулся, ни одной из двенадцати валькирий и ни одного оруженосца вкомнате уже не было.
Ирка стояла в трех шагах от стола. Багровзаканчивал очерчивать круг для телепортаций. Засуетившись, кикимор уронил чайники, поспешно впрыгнув в круг, остановился рядом с хозяйкой.
Глава 9
Гадское гадство как синдром мировой культуры
Coram me tecum eadem haec agere saepe conantemdeterruit pudor quidam paene subrusticus, quae nunc exprimam absens audacious,epistola enin non erubescit (При встречах с тобой мне часто хотелось сказатьтебе об этом, но меня удерживал какой-то едва не дикарский стыд; теперь,находясь вдали, я буду более откровенен – ведь письмо не краснеет(лат.). – Обращение Цицерона к историку Лукцию с просьбой прославить егоимя в своих сочинениях.)
Цицерон
Дафне повезло меньше, чем Мефу. Послетелепортации Буслаев и Гюльнара оказались сразу у ангара скульпторов, Дафна жематериализовалась в двух шагах от охранника, истуканом торчавшего уединственных ворот бетонного забора. В выборе места материализации наверняка необошлось без лукавого участия Гюльнары.
Охранник, здоровенный мужик в черном костюме,ощутимо страдал от двух вещей: от скуки и от наличия галстука. В правом ухе унего красовался наушник рации. Когда Даф попыталась пройти на территорию, онзаступил ей путь и лениво мотнул головой. Топай, мол, отсюда. Не положено.
Вообще-то стоять на воротах не егообязанность. Он был водителем и телохранителем человека, которому принадлежалався территория. Полчаса назад они подъехали к воротам и обнаружили, что обасторожа в будке годны только на просмотр советских мультиков. Даже попав подгрозные очи, сторожа не оправдывались, а лишь мычали с сакральной таинственностью.В результате сторожа были отправлены проспаться, а телохранитель временнооставлен караулить ворота.
– Ты что, не поняла, подруга? Нельзясюда! – повторил охранник.
Даф испытала обиду. Совсем недавно ейдостаточно было поднести к губам флейту, и ее пропустили бы куда угодно, хоть вКремль. Теперь же она не могла ничего. Но все же Даф взяла себя в руки и решиладействовать другими методами.
– Доброе утро! – поздоровалась сохранником Дафна, одаривая его улыбкой щенячьей радости.
В общем реестре улыбок это была улыбка № 9.7.Цифра «семь» после точки означала модификацию: нейтрально приветливая беззаигрывающего подтекста.
Охранник в ответ изобразил губами нечто вродесудороги. Улыбаться он не умел. Умел только гоготать, но и то не на работе. Тщетнопрождав хоть какого-то ответа, Даф посмотрела на солнце и хлопнула себя ладоньюпо лбу.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 69
