– Я не помню.
– Что это была за собственность?
– Земельные участки с застройкой.
– Несколько участков?
– Я не помню.
– Обвиняемая сказала вам, что ее интересуют земельныеучастки?
– Она попросила меня сопровождать ее.
– Она говорила вам, что ее интересуют земельные участки?
– Она попросила меня сопровождать ее.
– Говорила она вам, что ее интересуют участки?
– Она попросила меня поехать с ней.
– Говорила она вам, что ее интересуют участки?
– Она попросила меня сказать таксисту, что мы едемосматривать выставленные на продажу земельные участки.
– А теперь, миссис Марвел, – сказал Гамильтон Бергер, – ядолжен напомнить вам, что вы находитесь под присягой и свидетельствуете в делеоб убийстве. Вы дали клятву говорить правду, одну только правду и ничего, кромеправды. Существуют суровые наказания за лжесвидетельство. Существуют суровыенаказания для косвенных соучастников. Я спрашиваю вас, объясняла ли вамобвиняемая причину, настоящую причину, по которой она хотела ехать именно втакси?
– Одну минутку, ваша честь, – встрял Мейсон. – Я не хотел бывыдвигать возражений против рутинных вопросов, задаваемых этой второстепеннойсвидетельнице, но…
– Второстепенная свидетельница! – в ярости закричалГамильтон Бергер.
Мейсон с явным удивлением посмотрел в его сторону.
Прокурор начал было что-то говорить, но перехватил взглядсудьи и прикусил язык.
– Пожалуйста, мистер Мейсон, – сказал судья.
– …Однако в данном случае обвинение подвергает перекрестномудопросу своего собственного свидетеля. Прокурор задает наводящие вопросы. Онугрожает свидетельнице. Более того, само свидетельство выглядит некомпетентным,несущественным и не относящимся к делу.
– Могу я говорить? – спросил Гамильтон Бергер.
Судья Сидгвик кивнул.
– С позволения суда, – сказал прокурор, – я высказываюубеждение, что эта свидетельница, если ее принудить давать показания, можетрассказать факты, неопровержимо уличающие обвиняемую. Она – подруга обвиняемой;она враждебно настроена ко мне; она никогда не говорила мне, что она знает.Содержание ее признания мне известно только из того, что она говорила третьимлицам. Я хочу, чтобы суд принял мои профессиональные заверения, что делообстоит именно так.
– Протест защиты отклоняется, – сказал судья Сидгвик. –Однако я вношу предложение удалить показания свидетельницы из протокола, еслиони окажутся не относящимися к делу.
– Отвечайте, миссис Марвел, – обратился Бергер к Рут Марвел.
– Она сказала мне, что хочет нанять определенное такси.
– Она сказала почему?
– Она… она сказала…
– Да-да, продолжайте, – поощрял прокурор Бергер.
– Она сказала, что это должно быть такси, в котором она ужеездила в тот день.
– А она не говорила вам, что не хочет быть узнаннойтаксистом?
– Да, что-то в этом роде.
– Продолжайте, – велел Гамильтон Бергер. – Что еще она вамговорила?
Рут Марвел начала плакать.
– Я вынужден настаивать на ответе, – холодно произнесГамильтон Бергер.
– Она сказала, что ее адвокат посоветовал ей поймать этотакси, взять меня с собой в поездку и расплатиться с таксистом, когда насчетчике будет два доллара девяносто пять центов.
– Вы бы узнали таксиста, если бы снова его увидели?
Рут Марвел молча кивнула.
– Не будет ли мистер Джером Кидди так любезен подняться? –спросил Гамильтон Бергер.
Таксист Кидди молча встал.
– Это тот человек? – спросил Гамильтон Бергер.
– Да, – тихо ответила Рут Марвел.
– Вопросы защиты! – триумфально рявкнул прокурор.
Мейсон ободряюще улыбнулся свидетельнице.
– Миссис Марвел, совершенно нет нужды расстраиваться поповоду данных вами показаний. Разве подсудимая не сказала вам, что онапросто-напросто действует по моему совету и думает, что некий таксист будетвызван, чтобы опознать ее, что она желает всего лишь проверить его память,посмотреть, знает ли он на самом деле, кто она такая?
– Теперь я протестую! – заявил Гамильтон Бергер. – Защитаподсказывает свидетельнице ответы, а поскольку свидетельница находится на егостороне…
– Из чего следует, что она на моей стороне? – перебилМейсон. – Она достаточно полно свидетельствовала в вашу пользу. Сейчас времяперекрестного допроса, и защита имеет полное право допросить свидетельницу.
– Протест отклонен, – сказал судья Сидгвик.
– В сущности, именно это и произошло? – сочувственным тономспросил Мейсон Рут Марвелл.
– Да, – ответила та.
– Что ж, не стоит расстраиваться лишь из-за того, чтообвинение вызвало вас свидетельствовать против вашей подруги. Подзащитнаясказала вам, что, согласно полученным от меня инструкциям, она собираетсяпроверить крепость памяти одного из возможных свидетелей?
– Да.
– И вы сели в такси, которое вел этот джентльмен, котороготолько что попросили встать?
– Да, сэр.
– И мистер Кидди не узнал подзащитную, не так ли? По крайнеймере, он ничем не показал, что узнает ее?
– Вы правы, сэр.
Мейсон ласково улыбнулся.
– Вот и все. Все, что пыталась проделать обвиняемая. Тут нетникакого секрета.
– Теперь нет! – заорал Гамильтон Бергер. – Теперь, когда вашплан обернулся против вас же!
– Обернулся против меня? – спросил Мейсон сочувственно.
– Прекратите! – приказал судья Сидгвик. – Я не допущу, чтобыстороны перешли на личности. Мистер прокурор, ваше замечание сделано не поправилам. Свидетельница свободна.
– Вызываю Джерома Кидди, – заявил прокурор Бергер.
Кидди прошел на свидетельское место и присягнул.
– Видели ли вы обвиняемую третьего июня сего года или в дни,близкие к этой дате? – спросил Бергер.
– Да, сэр.
– Где?
– Я возвращался из загородного клуба и…
