и не произошло. Потом зашли на рождественский базар, купили пару печенек с шафраном и по стаканчику сока, разыскали свободное место за столиком.
– Может быть, надо копать вокруг? – предложила я. Когда в прошлом году мы нашли подсказку возле дуба ленсмана, оказалось достаточно покопать вокруг пня.
– Но ведь тут совсем другое, – возразил Орест. – Дуб ленсмана уже существовал, когда Аксель зарыл что-то возле него. А этот каштан – он только кажется большим, но ему вряд ли больше ста лет! Стало быть, каштан всеми своими корнями пророс над тем, что было закопано в этом месте в 90-е годы девятнадцатого века!
Ситуация выглядела совершенно безнадежно. Мы сидели молча и уныло пили сок.
Прежде чем уйти с базара, я купила лотерейный билет у той тетеньки с прямыми волосами, которая обычно стоит за прилавком в магазине Красного Креста. Я выиграла целую банку конфет в виде рыбок. Ну хоть так.
34
Прошло несколько темных декабрьских дней, в школе каждый день были контрольные и последние сроки сдачи работ. Никогда еще нас так не загружали. Даже хорошо, что мама все время дома, – я могла поговорить с ней, когда начинала нервничать так, что даже не понимала заданий.
– Сосредоточься на одной задаче за раз, – советовала она. – Один маленький шажок, потом другой, и все получится.
При этом сама находилась в постоянном стрессе. Это было заметно по утрам, когда она начинала работать суперрано, а еще – по ее телефонным разговорам и особенно по частым и глубоким вздохам. Ведь папа по-прежнему почти всегда отсутствовал!
Пару раз я пыталась делать уроки с Орестом. Но это очень сложно, потому что он не впадает в стресс – типа никогда! Он из тех, кто просто пропускает вопрос, если он ему кажется странным, в то время как я катаю ответ на несколько страниц… Поэтому он всегда быстро заканчивал с уроками и уходил вниз, в компьютерную комнату. Мы собирались было вместе что-то поделать, когда я закончу, – вот только я никак не успевала закончить, а потом уже становилось совсем поздно.
Весело было только один раз, когда мы с Анте сидели у него дома и делали задание по шведскому языку. Дом у Анте такой суперсовременный и кажется немного чужим. Его мама была дома. На ней всегда модная одежда, она с прической и все такое, словно собирается на праздник, хотя это самый обычный день. Мне всегда кажется, что люди, которые так выглядят, должны быть высокомерными, что им вряд ли нравятся такие, как я, – ведь у меня-то по утрам едва хватает сил собрать волосы в хвостик. Но я ошиблась: она оказалась очень любезной и симпатичной. Угостила нас фруктовым салатом, а когда задание по шведскому было отослано, мы с Анте поиграли в трогательную компьютерную игру, где фигурировал вязаный человечек, живущий у старушки.
Так что в первые дни этой недели у меня совсем не было времени думать о подсказках Акселя. Но о самом Акселе я думала: о нем, и о Сильвии, и обо всех остальных, кто жил здесь, в Леруме, и бывал в тех же местах, что и я. Теперь, узнав о них, я обращаю внимание на всякие старинные дома, вроде здания тинга или голландского дома. Я вижу остатки серых каменных стен между современными коттеджами и фрагменты старой дороги рядом с новой. Словно старое никуда не исчезало, а новое просто легло сверху. А когда темно, мне иногда кажется, что я вижу людей из прежних времен. Мужчин в черном и женщин, идущих по улице или ожидающих у дверей…
В среду у нас была последняя в этом году встреча оркестра, а я бежала всю дорогу вверх по склону от Альмекэррсвеген, и мне показалось, что какая-то тень преследовала меня от самого моста! Ясное дело, это была полная ерунда. По крайней мере, придя домой и усевшись в теплой светлой кухне, я была совершенно уверена, что все это лишь мои фантазии. Только я успела согреться, как на глаза мне попалась статья в «Лерумской газете», лежавшей на столе. Вот что там было написано:
Лерумская газета.
СРЕДА, 10/12
ОШИБКА МУНИЦИПАЛОВ ПОГУБИЛА КАШТАН
Вчера утром управление по благоустройству срубило большой каштан у здания тинга.
«Произошла ошибка, – говорит представитель муниципалитета Эва Сальбранд. – Именно это дерево рубить не планировалось. Указание было убрать небольшие кустарники».
Пришедшие сегодня утром на еженедельное совещание Красного Креста глубоко возмущены.
– Такое величавое дерево! Кому и зачем понадобилось его рубить? – говорит Арвид Лидхульт. – Оно всегда так красиво зеленело! Летом давало тень, а осенью приносило каштаны, с которыми любили играть дети. Ужасная глупость!
Управление по благоустройству приносит свои извинения.
Просто невероятно! Но уж если написали в «Лерумской газете» – стало быть, так оно и есть! Каштан перед зданием тинга, мешавший нам выкопать очередную подсказку, срублен! Пойди я из музыкальной школы другой дорогой, наверняка бы сама это увидела. Подумать только: его срубили всего через несколько дней после того, как мы там побывали! Это наш шанс. Теперь, когда дерева нет, мы, возможно, доберемся до следующей подсказки! Я собралась бежать к Оресту, но обнаружила, что его кроссовки уже стоят у нас в прихожей, так что понеслась вниз, в компьютерную комнату.
Он, как всегда, сидел там, усталый и бледный. Неужели до сих пор пытается разыскать Месину?
– Бросай компьютер! – выпалила я. – Нам нужна лопата!
Когда мы с Орестом добрались до центра, пень уже убрали. Все большие корни вытащили и увезли. Остался лишь плоский кусочек земли на том месте, где раньше стояло дерево.
– Мне кажется, невелики шансы, что здесь сохранились какие-то подсказки, – пробормотал Орест. Но сам тут же вонзил лопату с такой силой, что в земле захрустело.
Да, мы принесли с собой лопаты. Да, мы копали, хотя магазины еще были открыты и мимо проходило множество людей, которые могли нас заметить. Некоторые, конечно, косились на нас. Но прошло около получаса, прежде чем к нам подошел какой-то мужчина и спросил, чем мы занимаемся.
– Я тут потеряла украшение… весной, – начала плести я. – И подумала: вдруг оно найдется, когда дерево увезли.
– Никаких шансов, – ответил мужчина. – Всю землю вокруг пня тоже выкопали, а потом насыпали новую, привозную. Если ты потеряла украшение, то оно уехало со старой землей.
Похоже, все безнадежно. Ведь мы понятия не имели, куда девались пень и вывезенная земля. Из меня словно разом вытекла вся энергия, сразу навалилась
