только разводит руками.
— Ну что ж, притворятться смысла больше похоже нет… Я лишь создал возможность, и все сложилось именно так, как я хотел. Когда служишь в инквизиции столько лет, сколько прослужил я, побочным эффектом является очень точное знание того, как поведут себя люди, если поставить их в определенные условия.
— То есть как подстроил? — спрашивает Клод.
— Только я не ожидал, что Клод окажется таким шустрым и честным малым, признаюсь откровенно, — с улыбкой говорит Блэйк. — Я бы не поставил на то, что он пойдет ради вас на такое… Я был уверен, что максимум, что можно ждать от него — это то, что он доведет вас до выхода из владений инквизиции, а там оставит и побежит обратно. Я еле угнался за вами, так быстро он действовал.
— Подожди, так это все сделал ты?
— Нет, — отвечает Блэйк, — это сделал ты. Можно сказать, совершил геройский поступок, которого я от тебя не ожидал. Я лишь подтолкнул Шелли в нужном направлении и сделал так, чтобы он взял тебя с собой. Да не расстраивайся ты так, брат, ты все сделал правильно. Я бы и сам это сделал, но мне было бы крайне трудно замести следы. А ты очень удачно вытащил девчонок. Так что на меня епископ не подумает точно, потому что в момент вашего побега я был у него.
— Какое-то безумие.
— Безумие будет, если мы зря сюда тащились, друг мой, — Блэйк хлопает по сундуку рукой и глядя на меня говорит:
— Надеюсь. ты знаешь, как его открыть.
50
— Я не буду делать это в грязи. Нужно оттащить его в дом, — говорю я, чувствуя, что пытаться открывать его здесь, в песке, под открытым небом — не самая хорошая идея. Хоть я и понятия не имею о том, что находится внутри этого сундука, но точно я знаю одно, там что-то важное, и что-то, что касается лишь меня одной.
— Зачем? — спрашивает Блэйк. — Ты думаешь, что сможешь оставить в тайне то, что в нем находится?
— Я ничего не думаю, просто не хочу делать это здесь. И есть еще одна маленькая деталь. Я понятия не имею, как его открыть. Если ты думаешь, что мама оставила мне какой-то ключ или вроде того, то я тебя разочарую…
— Ну да, ну да…
— Возможно в доме мне придет что-то в голову.
Разумеется я все еще не доверяю Блэйку до конца. Он может затевать все что угодно.
Блэйк трогает пальцами глубокий рельефный узор на крышке, который проглядывает даже через толстый слой ила и наросших водорослей.
— Знакомый знак, правда, Клод? — спрашивает он молодого инквизитора так, словно они старые друзья и не пытались только что прикончить друг друга.
Клод осторожно подходит и смотрит на узор.
— Ведьминский четырехлистник, — тихо говорит Клод. — Раньше таким знаком клеймили ведьм.
— Именно так, — говорит Блэйк. — Получается, твоя мать была потомственной ведьмой.
— Она не была…
— Ну да, ну да… Не была, — скептически протягивает Блэйк.
Он касается пальцами сундука и тут же отшатывается, словно обжегшись.
— Сильные чары, — говорит он. — Даже мне с ними ничего не поделать. Епископ мог бы, если бы оказался тут, но слава богу его тут нет. Потрогай.
Я осторожно касаюсь пальцами узора и чувствую, как сундук вибрирует под ними, чувствую неестественное тепло, исходящее от него, словно внутри там, что-то горячее.
В сундуке нет ни крышки, ни замка. Он словно бы сделан из цельного куска твердого черного дерева.
— Знаете что? Не хотите помогать, — встревает КЛем, — мы сами его оттащим, верно, Элис?
Она вызывающе смотрит на Блэйка и хватается за цепь. Ей едва хватает сил, чтобы оторвать ее от земли, не говоря уж о том, чтобы тащить по земле тяжеленный сундук.
— Помогай, оттащим его сами в дом, если никто нам помогать не собирается, — говорит она, напрягая все свои силы.
Я понимаю, что вряд ли мы и несколько метров сможем его протащить и вопросительно смотрю на Блэйка. Мне все еще ужасно интересно, почему он решил выбрать для себя такой путь. Если он хотел нас выкрасть, то зачем он вообще привез нас в инквизицию? Не легче ли было просто отпустить?
— Ты не доверяешь мне? — спрашивает он. — Что же, это вполне ожидаемо.
— Я все еще не понимаю, зачем тебе помогать нам и что ты потребуешь взамен.
— Ничего не потребую, — разводит он руками. — Неужели человек не может просто так сделать доброе дело? Неужели же все в этом мире прогнило настолько, что в искренней помощи даме теперь видится только злой умысел?
Клем с сомнением смотрит на Блэйка, а потом на меня.
— Что-то он темнит, это точно. Не стоит доверять ему, вот что я думаю. И волк твой тоже согласен.
Волк черной тенью подходит ко мне и я вижу, как его шерсть вздыблена на загривке. Он побаивается Блэйка, но его страх, похоже, уступает место желанию находиться рядом со мной.
— А кому вам еще доверять? — спрашивает Блэйк.
— Ну вот хотя бы Клоду, — говорит КЛем. — Ты ведь все еще с наами, верно ведь, Клод?
— Да, разумеется, с вами, — говорит он, но его голос звучит растеряно, словно само присутствие другого инквизитора сковывает его по рукам и ногам.
— Тогда помоги, — говорит Клем.
Клод начинает тянуть сундук по песку и ему удается дотащить его до края песочной приблежной полосы, но в траве он совершенно выдыхается.
— Жалкое зрелище… Ладно, будь по вашему, — морщится Блэйк и закидывает сундук себе на плечо, морщась от боли, когда его поверхность касается голой кожи рук.
И откуда такая силища в этом человеке? Просто удивительно. Я никогда не видела человека, который был бы настолько силен. Мне всегда казалось, что такой силой могут обладать лишь драконы, но уж точно не люди.
Блэйк с грохотом ставит сундук на деревянный пол внутри обветшалого дома. Клем находит несколько свечей и зажигает их. А после растапливает камин, чтобы разогнать затхлую сырость в заброшенном доме.
Все это время я изучаю сундук, не понимая, как он устроен.
Я стираю тряпкой верхний слой грязи, чтобы лучше видеть узор, изображенный на верхней части.
Кладу руки на твердое дерево, чтобы почувствовать его тепло в полной мере и чувствую, что чем сильнее я давлю на него, тем мощнее и глубже становится вибрация.
— Может быть подковырнуть его чем-нибудь? — спрашивает Клем. Я видела во дворе старые инструменты.
— Это зачарованный сундук и так просто его не открыть, — качает головой Блэйк. Его руки скрещены на груди
