После такого хоть на край света.
Из зала мы вышли последними, но Мор, как оказалось, поджидал меня на крыльце. Я не испытывала ни малейшего желания видеть его, не говоря уж о разговоре и демонстративно прошла мимо, но он догнал меня возле ступеней и вышел вперед, преграждая путь. Маленькие бесцветные глаза сверкали от злости.
– Думаете, что обвели меня вокруг пальца? – процедил он.
– Сказал тот, кто ждал шесть месяцев, в надежде прибрать к рукам ателье, – холодно сказала я.
Злость ушла, уступив место отвращению. Мор был из тех людей, после встречи с которыми возникает желание принять душ – настолько липкое впечатление они производят.
– Эй, ты полегче, – Хардвин опустил ладонь ему на плечо.
Мор ойкнул от неожиданности, оступился и едва не упал.
– Оставь его, – попросила. – Он того не стоит.
Хардвин нехотя убрал руку, хотя все еще горел желанием спустить ростовщика по ступеней.
Мор посмотрел на него так, словно хотел плюнуть в лицо. И, как я догадывалась, от опрометчивого поступка его удерживал лишь здравый смысл. Он вновь посмотрел на меня.
– Думаешь, если раздвинула ноги перед выродком- полукровкой, то все можно, да?
Смотрите, как заговорил. Вот и вскрылась истинная натура. От улыбчивого и галантного джентльмена, коим он предстал передо мной в первую встречу, не осталось и следа.
– Ну, все, – карие глаза Хардвина сделались черными, на щеках заиграли желваки. – Сам напросился.
Все произошло слишком быстро, чтобы я могла остановить его. Рука Хардвина взметнулась в воздух, а миг спустя раздался глухой звук удара, сменившийся вскриком. Мор повалился назад, не удержал равновесие и кубарем слетел по деревянным ступеням.
– Еще добавить? – выдохнул Хардвин.
Его грудь тяжело вздымалась, дыхание было частым и прерывистым, а лицо таким злым, что даже мне стало не по себе.
Мор стоял на четвереньках, с лица его капала кровь, и когда он, кряхтя, поднялся на ноги, я увидела разбитый и скошенный набок нос.
– Тебе это с рук не сойдет, ублюдок, – прошипел он, отряхивая грязь со светлых брюк. – Ты! – Мор ткнул в Хардвина пальцем. – И ты! – затем в меня. – Я этого так не оставлю.
Он расправил плечи, но как только Хардвин шагнул на лестницу, отскочил на шаг.
– Только подойди!
Мор подобрал шляпу, водрузил на голову, быстрой походкой двинулся прочь и несколько раз оглянулся, прежде, чем скрыться в переулке.
– Не стоило этого делать, – покачала я головой.
– Нет, стоило. – Хардвин дунул, убирая с лица прядь темных волос. – Будет мерзавцу урок.
Урок? Очень сомневаюсь, что Мор его усвоит, а вот отомстить захочет наверняка. Причем, скорее всего, исподтишка.
– Хардвин.
Он повернулся и посмотрел на меня.
– Спасибо, что заступаешься за меня, но… я не хочу, чтобы у тебя были неприятности.
Он улыбнулся.
– Ты говоришь это, наверное, раз в десятый.
– А ты все так же меня игнорируешь, – я улыбнулась в ответ.
Хардвин посерьезнел.
– Я и впредь буду защищать тебе, коли потребуется.
Его слова отозвались теплом внутри. Мой опыт в общении с мужчинами был небогат: не считая школьных привязанностей, я лишь однажды была в серьезных отношениях, которые распались за несколько месяцев до моего «попаданства». И отношения эти были не из лучших.
Нет, он не оскорблял меня, не поднимал руку, но и помощи от него ждать не приходилось. Если в квартире что-то ломалось, у него сразу появлялись неотложные дела, а когда я угодила в больницу с аппендицитом, он ни разу не навестил меня. «Прости, зайчик – нужно было помочь маме на даче».
Словом, я не привыкла к мужской заботе и потому сейчас пребывала в растерянности. Впервые в жизни кто-то встал, заслоняя меня широкой спиной и говоря: «Я все улажу, не волнуйся». И это при том, что мы даже не пара.
– Знаешь, Хардвин, я…
Он улыбнулся и приложил палец к губам:
– Не надо объяснять. Я все понимаю. Ты не готова к отношениям. Не стану скрывать, что ты мне нравишься, и я не прочь стать твоим кавалером, но и настаивать не буду. Можем просто дружить.
У меня камень с души упал. Последние две недели я несколько раз обдумывала, как объяснить Хардвину свои чувства, но он и от этого меня избавил.
– Ты тоже мне очень нравишься. Но я боюсь давать тебе ложную надежду. Пойми, в моей жизни столько всего произошло… Я не хочу и не буду отталкивать тебя, но и чувствами играть не стану. Да, дружба – это хороший вариант.
Его лицо расслабился: видимо, он и впрямь боялся моего отказа.
– Сходить с тобой к шерифу?
Я покачала головой.
– Не надо. Будь что серьезное, он бы меня арестовал.
– Может, и нет… – задумчиво протянул Хардвин.
– В смысле?
– В смысле, что ты ему нравишься.
– Едва ли, – фыркнула я.
– Нравишься, еще как нравишься. Уж я-то знаю, как ведут себя мужчины, когда женщина им небезразлична.
– Но ты-то себя так не ведешь.
Они были как лабрадор и немецкая овчарка: неунывающий, полный любви и дружелюбия Хардвин и суровый, вечно несущий дежурство Джеффри.
- Не стану скрывать: я ревную тебя, но в сложившихся обстоятельствах, помощь шерифа может оказаться не лишней.
- Не к чему тут ревновать, - я подернула плечами. - Да и опасность мне вряд ли грозит. Не думаешь же ты, что Мор станет караулить меня с ножом в подворотне?
- У него другие методы, - серьезно ответил Хардвин. - Он хитрый и подлый. Так что, пожалуйста, будь осторожна.
Я улыбнулась.
- Как скажете, господин Фоинсон.
Хардвин проводил меня до конторы шерифа и еще раз вызвался сопровождать, но я отказалась: не хотелось, чтобы Джеффри думал, будто я опасаюсь его.
- Я зайду вечером, узнаю, как дела, - пообещал Хардвин.
- Тогда подходи к ужину: Элла обещала приготовить что-то особенное.
На том мы и простились.
Что ж... пора узнать, зачем я опять понадобилась шерифу.
Глава 36
То, что разговор мне не понравится, я поняла сразу, как вошла в кабинет. Если до этого шериф глядел на меня с подозрением и недовольством, то сейчас его лицо выражало угрюмую решимость. И еще знание.
– Ну, вот я и здесь. О чем вы хотели поговорить?
Попытка разрядить
