И снова возня.
Голос у нее был такой радостный, что я удивился. Но еще больше удивился тому, что они спелись с Зайчиком.
Пока мы с Алидиссом переглядывались, об дверь что-то стукнулось. Это что? Кысой стукнули? Если стукнули Жмуркой, то я, пожалуй, попрощаюсь с девочками. Было приятно познакомиться, зла на меня не держите, я тоже постараюсь вспоминать вас хорошим словом.
Поскольку Алидисс не шелохнулся, значит, за дверью не Жмурка. Брат завел себе еще одну кошку?
«Плохая кыса!», — в девичьих голосах слышалось осуждение. — «Ой-ой-ой Он пытается убежать! Держи его! Я пока стучу!».
Стук раздался громкий, словно стучали ногами. На фоне стука слышалась возня и чей-то протяжный, хриплый крик. Звук был полон отчаяния и мольбы о помощи. Мне стало кого-то очень жалко. Но я еще не понял кого я жалею. Но орало оно так душераздирающе.
— Открывай черский мервь! — послышались два воинственных голоса. — Тьфу! Мерзкий червь!
Я перевел взгляд на брата, мол, это ко мне. Алидисс перевел взгляд на меня, намекая, что я тоже подхожу под это описание.
— Открывай, а то дверь выломаем! Ик! — донеслось звонкое в коридоре, пока мы пытались понять, что там вообще твориться. Невозмутимость Алидисса даже бесила.
— Дверь открывается на себя, если кто-то забыл, — произнес брат, пока у меня внутри все просто кипело от негодования. Это же надо!
Мерзкий червь! Да как она посмела! Я отчетливо слышал голос Снежаны!
— Тяни! — слышался шепот, а дверь дернулась. В комнату ввалились Зайчик, Снежана и что-то черное и лохматое. Оно как ввалилось, так тут же захотело вывалиться из комнаты. Но его поймали за хвост и втащили обратно: «Дверь закрой, а то сбежит еще!».
— Два мерзких червя никуда пока не собираются, — заметил я, сверля глазами двух пьяных девиц, которые держали черное пушистое зверье. Какое позорище. Смотреть противно.
— Ой, — опешила Снежана, заметив меня в комнате. Ничего, сейчас домой вернемся, и будет тебе «Ой!». И даже «Ай!». Я это просто так не оставлю!
— Кису держи! — закричала Зайчик, пытаясь в одиночку удержать чудовище. — Я одна не справлюсь! Ик!
— Алидисс, а это мальчик или девочка? Ик! — послышались голоса девушек, а чудовище поволокли в сторону брата. Тот спокойно посмотрел на тварь, которая визжала на всю Академию.
— Это трупоед, — опознал он, видя, что раскрасневшиеся красавицы едва держатся на ногах. Они пьяны! Куда смотрел Алидисс! Где они умудрились так напиться! Брат вроде трезвый. Хотя, по нему не сильно понятно.
— О! Я говорила, что мальчик! — заметила Зайчик икотно-глубокомысленно. — А ты заладила… девочка-девочка! Значит, Мурзик! Значит, он просто толстенький, а не беременный!
— А я надеялась, что у него котята будут! Ик! — расстроилась Снежана, глядя на Зайчика. — Жаль! А что кушает? Ему можно корм?
— А из названия не ясно, да? — спросил Алидисс, а я все еще пытался понять, где девочки так напились. — Наверное, он питается цветами…
— О! Значит, мы берем его себе! Да, Андарисс? — потребовала Снежана, пока они вдвоем стягивали трупоеда со стены. Он визжал, как резанный и явно не хотел переходить на цветочки.
О, Элоир! Мне только трупоедов в академии не хватает! Всю жизнь о нем мечтал! Ночами не спал — плакал! Молил о личном трупоедике.
— Андарисс! Ты гляди, какая кыса! — взмолилась Снежана, а я с ужасом смотрел на то, как трупоед пытается вырваться из ее рук. Она что? Слепая? Она видела его зубы?! А когти?! Это какие кысы должны быть в мире этих девушек, а мы на тирана отца жаловались. Как страшно там жить!
— Фу, оставь его в покое! — заметил я. Доказывать сейчас и что-то объяснять — бесполезное занятие.
— Не надо! Ик! — обиделась Снежана, прижимая к себе часть чудовища. Оно посмотрело на меня лунными глазами, а в них читалась мольба и крики о помощи. Мне впервые стало жалко трупоеда. — Ему одиноко здесь! Надо его забрать! Ик! Мы его потолка сняли! Он просто нервничает! Ты погладь его!
Трупоед понял, что попытки тщетны, и безвольно повис на руках у мучительниц. Не я, и ладно…Прости дружок. Но сегодня явно не твой день. Добро всегда побеждает зло. А кто победил, тот и добрый!
— Ой, ты слышал! Он мурчит! — заметила Зайчик, дернув Снежану. И они приложили ухо к трупоеду. Сколько радости было в их глазах! Сколько неподдельного детского восторга!
— Ага! Замурчал! — переглянулись девочки, обрадовавшись. Их пьяные глаза светились счастьем. Не дай Элоир народ увидит императрицу в таком состоянии!!!
— Это у него живот урчит, — заметил Алидисс, умиляясь страданиям опасной твари. Вот мне бы его невозмутимость!
— Он кушать хочет… Ик! — переглянулись девочки, а радость их померкла.
Трупоед посмотрел на нас с братом, но ни я, ни Ал, спасать его не собирались. Трупоеда подтащили мне поближе! Дабы я в полной мере насладился его запахом.
— Я не буду гладить того, кто питается трупами! — заметил я, чувствуя вонь из его пасти. Уберите это от меня! Пусть живет там, где жил до нашей с ним встречи. О, светлый бог, какой же он вонючий. Кошмар какой.
— Ну позязя… — скривилась Снежана, словно вот-вот заплачет. Ее глаза смотрели на меня с мольбой.
Зайчик, а ты чего качаешься молча? Подключайся! Я не собираюсь тащить домой эту гадость! Давай, ной Алидиссу, упрашивай! Делай же что-нибудь! Но Зайчик медленно отъезжала. С видом блаженной задумчивости, она переходила в другую стадию.
Смотреть в глаза Снежаны было невыносимо. Особенно, когда они умоляли!
— Алидисс, сколько он ест? — спросил я брезгливо глядя на черную тварь, которую удерживали две пьяные в хлам девицы.
— Пять — шесть покойников в день, — усмехнулся брат, буравя взглядом Зайчика. Зайчик уже не подавал признаков присутствия. Она была как бы здесь, и как бы уже там. Где было это «там», я не знал. Но я бы с ней поменялся!
— Всего-то! Смотри как мало! — обрадовалась Снежана, едва не завалившись.
Уже привычным движением подхватил вирму и поставил на пол, убедившись, что она приняла устойчивое положение.
— Я столько не убиваю! — произнес я, посмотрев с намеком на Алидисса. Он будет участвовать в дележке трупоеда, или я один тут отдуваться должен? Ладно, если что мы подарим его отцу. Должен же кто-то трепать ему нервы. — Брось его! Он наверняка очень полезен Академии! Не зря же он в ней живет!
— Да, на нем даже инвентарный номер есть, — усмехнулся Алидисс, видя, как трупоед боится даже вздохнуть лишний раз. Наконец-то! У меня появились шансы отправиться в Светлую Академию без трупоеда подмышкой.
Я представил, как он всю дорогу визжит и тошнит, и понял,
