до слез. Но спасла нас моя культяпка, — он похлопал обрубок правой руки, и резкая боль внезапно пронзила культю. Евгений чуть отшатнулся и вмиг покрылся холодным потом.
— И как мне тебя отблагодарить? — спрашивал Дмитрий. — Ноги целовать?
— Можешь просто отсосать, — прохрипел Евгений, пытаясь справиться с болью, и получил тут же в зубы.
Евгений упал, распластавшись на асфальте. Левая рука удачно подвернулась под затылок, чем спасла его от участи стать овощем. Дмитрий продолжал избивать Евгения. Удар по спине, удар по голове. Евгений особо не защищался, он что-то искал в кармане плаща, усиленно истекая кровью. И вдруг уже Дмитрий ощутил резкую боль в голени.
В руках Евгения блестело маленькое лезвие раскладного ножа, обагренное кровью. Эта же кровь окрасила в темный штанину Дмитрия и щедро вытекала из раны, пропитывая носок и обувь. Дмитрий уронил челюсть в беззвучном крике, и глаза его ошарашенно распахнулись. Он резво отпрыгнул, когда Евгений начал подниматься, держа нож перед собой.
Евгений сплюнул кровь, ядовито улыбнулся и сделал резкий выпад, старясь скорее испугать, чем ранить. И это у него получилось.
— Псих! — крикнул Дмитрий, прихрамывая, убегая.
— А ты что? — спросил Евгений у Дианы, пряча нож, вытерев его плащом.
— Ничего, — пожала плечами Диана и села на бордюр. — Посижу немного, отдохну.
— Ну ладно, давай, — сказал Евгений. — А я немного прогуляюсь по парку.
— До встречи, — сказала Диана.
Евгений ничего не ответил.
Глава 12
Зомби туда, зомби обратно
Виталий не помнил, как разбился, не помнил, как ожил. Он сидел в грязи возле перевернутого автомобиля. Протрезвевший и потерянный.
Он не помнил, как далеко отъехал от города и сколько оставалось до дачи. Так или иначе ни вперед, ни назад пути нет. День подходит к концу. День может жарить сколько угодно, ночь есть ночь. Виталий был уверен, что после заката ему совсем не поздоровится. Он глянул на небо — половина почернела, вторая медленно дотлевала. Время заканчивается. Но Виталию не хотелось куда-то уходить.
Он впервые за день сидит в полном блаженстве. Нет суеты, нет тревожащих мыслей. Их отголоски слышатся где-то на затворках разума, но до руководящего телом Я им не добраться. Виталия не пугала перспектива замерзнуть. Возможно, даже насмерть. Разумеется, он давал себе отчет, что пожалеет об этом, когда придет полноценная ночь. Ему не удастся развести костер, ему не согреться в машине и не дойти до дома. Возможно, природа закончит то, что он начал.
— Эй! Ты чего там расселся?
— А? — Виталий обернулся. Кто-то звал его со стороны дороги.
— Спрашиваю, чего ты расселся там? — с ним разговаривал высокий, худой старик, одетый в дорожный непромокаемый плащ. Накинутый капюшон подчеркивал острый овал бледного лица. Его фигура — практически идеальный темный прямоугольник — словно нарисована. Не видно рук, не различить ноги. И тот самый бледный овал словно парит в облаке осязаемой тьмы.
Глядя на незнакомца, Виталий не смог сдержать вздох полный печали:
— Разбился я, судя по всему, — честно ответил он.
— Понятно, — задумчиво ответил старик. — Ты там и собираешься так сидеть?
— А что вы еще предлагаете? — удивился Виталий.
— Поедем со мной, — предложил старик.
— Куда? — смутился Виталий.
— Подброшу тебя до города, — сказал старик.
— До города? — растерялся мужчина.
— Ну да. Тебе ведь уже пора домой?
Виталий неуверенно кивнул.
Старик помог ему выбраться из оврага, немного очистил от грязи одежду, утверждая, что всего-навсего не хочет чистить салон после Виталия, а потом пригласил его на переднее сиденье своего жигуля, украшенного абсурдными и дурацки пестрыми, блестящими наклейками: толстый кот, плотоядный цветок, летающая тарелка, хоккейная маска — и целая куча другой всякой ерунды.
— Классные наклейки, — усмехнулся Виталий.
— Внуки постарались, — ответил старик.
Жигули завелись и лениво двинулись с места. Полувековая тарахтелка довольно бодро неслась по пустой дороге. Мягкое, дрожащее сиденье, качающая головой собачка на бортовой панели и приятный, насыщенный запах от ароматической елки на зеркале усыпляли Виталия. За рулем старик держался, как примерный ученик автошколы. Он всем своим видом показывал случайному попутчику, как нужно водить.
Виталий поддался сонливости. Он закрыл глаза.
— Что случилось-то? — старик точно ждал этого момента.
— День говно, — сквозь дремоту ответил Виталий.
— Смерть должна была его сделать лучше? Или это закономерное продолжение?
Сон как рукой сняло. Виталий понял, что старик не отстанет, а его вопрос ударил в больную точку.
— Я умирать не планировал, — отвечал мужчина. — Само как-то получилось.
— А оно всегда так, — понимающе кивал старик.
Виталий на секунду призадумался, а потом спросил:
— Я действительно мертв?
— С какой стороны посмотреть, — пожал плечами водитель.
— Не думаю, что здесь много точек зрения, — проворчал Виталий.
— С юридической точки зрения, думаю, ты пока что живой, — пояснял старик.
— А с чисто человеческой? — поинтересовался Виталий.
— Кто знает, кто знает, — вздохнул старик. — Время покажет.
— Жутковато как-то, — съежился Виталий в сидении.
— Ничего, привыкнешь. Теперь и не к такому привыкать придется. Как звать-то?
— Виталий.
— Я Харитон.
В собирающихся сумерках они увидели бредущую по обочине фигуру. Длинные темные волосы развивались в порывах редкого ветра. Спортивная, грязная одежда, чем-то груженый рюкзак. Она шла так быстро, как могла. Почти бежала, но было очевидно, что сил осталось не так и много. Девушка хотела добраться до дома раньше, чем придет ночь. Этому сбыться не суждено. Если только…
Старик остановился около девушки. Виталий опустил стекло.
— Садись, дочка, подвезу, — сказал Харитон.
Заплаканная девушка глянула на мужчин. Тушь текла по ее белому лицу черными полосами. Рука, впившаяся в шлейку рюкзака, дрожала от обиды и напряжения. Вся ее фигура олицетворяла потерянность и отчаяние.
— Отвалите, — шикнула она и пошла дальше.
Харитон медленно двинулся следом.
— Скоро ночь, дочка. Как бы быстро ты ни шла, тебе не успеть.
— Не знаю. И вы тоже не знаете, куда мне нужно.
— Куда бы ты ни шла, скоро потемнеет, — сказал Виталий. — Мы довезем, куда тебе нужно.
— Двое старперов в задрипанной машине? — фыркнула девушка. — Я еще пожить хочу.
Харитон резко остановился. Он задумчиво потирал лоб. Девушка останавливаться не собиралась. Тогда старик тяжело вздохнул и поехал дальше
— Ты ее так и оставишь?! — воскликнул Виталий. — Она же совсем ребенок! Ее явно кто-то обидел! Блять, Харитон, быстро разворачивайся.
— И не подумаю, — сказал старик. — Она сделала свой выбор.
— Выбор?! Какой, сука, выбор?! Она в беде! — кричал Виталий.
— Я знаю, не ори, — устало отвечал Харитон. — Я не подбираю тех, кому со мной не по пути. Я бы хотел ее увезти, правда, — вздохнул старик. — Но, увы. На этой дороге выбор делается единожды.
— Она даже не знает, куда идет, —
