потерянно проговорил Виталий. Ему показалось, что он понял сказанное стариком. И мужчина подыграл самому себе. Чтоб хотя бы успокоить сердце.
— Молодость такова, — пожал плечами старик. — Не всех она заведет в хорошие места. Хотя порой в нашем возрасте не хватает подобного безрассудства.
— Это точно, — согласился Виталий, глядя в зеркало на девушку.
Она остановилась ненадолго. Уставшая, запуганная. Рюкзак упал с ее плеч, она села на землю и спрятала лицо в ладонях. «Сделала свой выбор», — повторял про себя Виталий. Сознательно ли? Вряд ли можно сделать выбор, если не знаешь, между чем приходится выбирать. Хотя она могла знать. Однако точно нельзя куда-нибудь дойти, если не знаешь, куда идешь. И абсолютно точно невозможно сбежать от рока, если он уже нагрянул.
— Ты веришь в судьбу, Харитон? — спросил Виталий, когда девушка скрылась из виду.
— В судьбу? — задумчиво повторил старик. — Судьба — это цепочка закономерностей. Просто ты не все видишь. Но сегодня с этим многие могут поспорить, — сказал он, глянув на небо.
— Красиво, — проговорил Виталий, проследовал за его взглядом. Он увидел огромную, сверкающую всеми возможными и невозможными цветами, комету, разрезавшую небо пополам. Она неслась на всех порах с горизонту, догоняя уходящее солнце. И казалось, что ночь придет после ее ухода, а не царствующей на небе долгие миллионы лет звезды. — Она там весь день была?
— С добрым утром, — усмехнулся старик. — Хочешь еще раз задаться вопросом, жив ли ты?
— Я спрашивал, мертв ли я, — поправил Виталий Харитона.
— Так каков ответ?
— Мне нужно с кем-то посоветоваться, — вздохнул мужчина.
Харитон ухмыльнулся и включил радио.
— О, ну, конечно. Кто ж, если не он, — покачал головой Виталий.
— Соглашусь, меланхолия была излишней, — говорил диктор, — но что ж поделать. Все мы люди. Вот и я поддался. Но да ладно, забудем. Меня сейчас волнует другой вопрос. Комета сразу прилетела на нашу половину шара или она прилетела с другой стороны? Я про то, что она куда дальше? Будет продолжать кружить вокруг или уже направляется в далекий космос? Это вопросы куда важнее, чем вам кажется. Если кажется, конечно, — диджей отпил чай и продолжил: — Я говорю об неопределенности. Можно даже вспомнить того зловредного кота Шредингера. Уверен, многие из вас сейчас сидят в томительном ожидании утра. Кто-то не сможет заснуть, кому-то будет просто-напросто не до сна. Но каждый из нас, друзья, думаю, задумался, а что если завтра утром это все не прекратится. И ведь для кого-то этот день стал лучшим в жизни, а для другого — сущим кошмаром. Одни из нас боятся, что завтра не вернется все на круги своя, другие молятся на это. И сейчас совсем не понятно, кто прав. Уверен, лучше всех тем, с кем вообще ничего не случилось. Да… порой рутина — настоящий спасительный круг.
Когда-нибудь Виталий вспомнит этот день с грустной улыбкой. «Да, было, — скажет он себе, — Это был отвратительный день. По-настоящему говеный». Сегодня определенно точно стало судьбоносным, но куда в итоге приведет дорога, которую Виталий в жизни бы не искал, разумеется, сейчас сказать невозможно.
Пока что можно сказать, что жизнь уничтожена. Либо дотлевает, либо уже превратилась в чистый прах. К тому же у Виталия есть все причины считать, что он мертв и едет сейчас в последний путь. Что ж. Не самая простая вещь, с которой можно свыкнуться.
Слишком много навалилось за один раз.
Виталий глянул на сосредоточенного старика. А знает ли он, куда держит путь, согласившись поехать с ним? Мужчина вдруг понял бредущую по дороге девушку. Причем в ней куда больше смелости признаться самой себе, что она не знает, куда двигаться дальше.
Виталий хотел бы расспросить ее о недалеком прошлом. Что случилось с ней перед тем, как она очутилась на дороге. Если он и она в похожей ситуации, если они зависли где-то на перепутье, если одной ногой у Аида за пазухой, то еще большой вопрос, кто из них сделал правильный выбор. Виталий вполне себе мог взять прямой билет в места, откуда не возвращаются. Или это незнакомка упустила последний шанс доделать что-нибудь важное. Покормить кота, скажем.
Неопределенность… Сплошная неопределенность.
— Видишь его? — Харитон подал голос.
— Кого? — Виталий выпал из своих мыслей и пригляделся к дороге.
У дороги сидел мужчина и грустил. Его белая рубашка пропиталась кровью, сидел он в луже крови, и кровь капала с лица. Голова его была сильно сдавлена обычным кожаным ремнем, а сам держался за голову так, будто она готова отвалиться и укатиться.
— Садись, — сказал Харитон, остановившись. — Подвезу.
— Что? Так сразу? — удивился незнакомец.
Его левый глаз западал и косил. Волосы висели липкими комками, по круглым очкам пробежали трещины, и бледным он был настолько, что понемногу начинал растворяться.
— Что стряслось расскажешь по пути, — брякнул старик.
— Ладно, — пожал плечами мужчина.
Он кое-как поднялся, шатаясь, спотыкаясь и падая, шел к машине два метра. С третьей попытки он открыл дверь. Со второй попал всем телом в дверной проем. Усевшись, тут же завалился на бок, а потом некоторое время упорно поднимался, чтобы закрыть дверь. Руки не слушались его. Голова ходила ходуном. Мужчина старательно прицеливался, чтобы схватиться за ручку двери и захлопнуть ее. Вскоре у него это вышло.
Незнакомец тяжело выдохнул и откинулся на сидении, закрыв глаза.
— Что стряслось? — спросил старик.
— Я, видать, умер, — пробубнил мужчина.
— С чего такие выводы? — поинтересовался Виталий.
— Мой череп лопнул, — невозмутимо отвечал мужчина. — Мой мозг вываливается. Я кое-как запихал его назад в черепную коробку. Наверное, часть оставил в кустах. Мозг запихал и стянул ремнем череп. Как-то держится, не знаю.
— Нихера себе, — проговорил ошарашенный Виталий.
— Ага. Друзья кинули меня, сволочи, — обиженно отвечал мужчина. — Договорились на путешествие в машине. Ну… точнее они собрались, а я напросился. Едем спокойно. Тут в какой-то момент один из них говорит, что они не путешествуют, а собираются улететь на Психофору. А потом дальше с ней бродить по космосу. Настойчиво начали мне предлагать выйти из машины. Я, конечно же, отказался. Меня предупредили, что я не выдержу перегрузки, что моя голова может лопнуть. Бред какой-то, — вздохнул мужчина. — Тогда один из этих мудаков предложил забить на меня. Лопнет, так лопнет. Второй начал ругаться, что я ему весь салон мозгами заляпаю.
— И в итоге что? — спросил Харитон.
— Они решили, что на комете им машина будет не нужна. Решили улетать! Дальше помню обрывками. Мы, кажется, начали взлетать. Резко заболела голова, и вот я уже лежу на земле, собираю мозги и череп. Очень странно…
— Что именно странно? — спросил Виталий.
