убийства.
— Он просто ушел? — Спрашивает Смит. — Без объяснений?
— Полагаю, ему надоело ждать. — Пусть они сами приходят к выводу о том, почему я так долго пробыла в ванной.
— И вы больше не видели доктора Барретта после того, как он вышел из бара? — Спрашивает Росарио.
Я качаю головой, благодарная за то, что могу ответить честно.
— Нет, не видела. Это был последний раз, когда я видела его и ничего о нем не слышала больше.
— И вы уверены, что вам больше ничего не нужно нам рассказывать? — Голос Смит звучит резко.
Я напрягаюсь, подражая ее тону.
— Я уверена.
Учитывая, насколько они уверены в том, что я виновна в смерти Остина и исчезновении доктора Барретта, я сомневаюсь, что они вообще заметили Сейнта.
Даже если бы я захотела бросить его под автобус в этот момент, они бы мне не поверили. Они бы решили, что я выдумываю историю о каком-то сумасшедшем преследователе, чтобы прикрыть собственную задницу.
— Спасибо, что уделили нам время, Браяр. Мы позволим вам вернуться к своей обычной жизни. — Росарио улыбается, направляясь обратно к полицейской машине.
— Мы будем на связи, — угрожает Смит, прежде чем последовать за ним.
Сейнт сказал мне, что позаботится о том, чтобы я не села ни за одно из его преступлений. Как бы сильно я ни ненавидела это делать всеми фибрами своего существа, у меня нет выбора, кроме как довериться своему преследователю.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ
СЕЙНТ
В моем офисе на моем телефоне высвечивается имя Деррика. Крайний срок сдачи этой книги наступил и прошел на прошлой неделе, но последние слова появляются на экране, когда мои пальцы стучат по клавиатуре. Конец близок.
Я провожу большим пальцем по экрану телефона.
— Привет, я почти закончил с рукописью. Этот черновик на удивление хорош. Мы должны иметь возможность пропускать правки и отправлять их прямо моему редактору…
— Уже слишком поздно, Сейнт. — Голос Деррика ровный, безжизненный. — Издатель аннулировал твою сделку.
Мое сердце падает. Нет. Эта книга должна была стать моим билетом к завоеванию сердца Браяр. Она прочитала эту книгу и поняла, что это моя лучшая книга на сегодняшний день, благодаря ей. Потому что я встретил ее и смог написать историю любви, превосходящую все, что я когда-либо представлял раньше. Она прочитала посвящение и стала моей навсегда.
Мы познакомились из-за этой книги, и она любит романы С.Т. Николсона больше, чем любого другого автора в мире. Она заслуживает еще одного рассказа от своего любимого автора.
— Мы можем договориться с ними. Отправь им рукопись сейчас и уменьши предоплату…
— Контракт недействителен. Мне очень жаль.
У меня в голове все перемешалось. Должно быть другое решение. Эта книга — наша история — не может так закончиться.
— Тогда мы отправим ее другим издателям. Кто-нибудь захочет опубликовать еще один роман С. Т. Николсона…
— Может быть, ты сможешь сделать это с другим агентом. — Деррик вздыхает. — Извини, приятель. Я считаю тебя великим писателем, правда. Но тебе нужен агент, который сможет лучше работать с твоей… эксцентричностью.
— Ты увольняешься? — Вспыхивает ярость, когда мой сжатый кулак начинает дрожать.
— Мы работаем вместе уже много лет. — Я — его первый бестселлер. То, что я есть в его списке, привело его к появлению еще нескольких авторов-бестселлеров в середине карьеры. Теперь, когда я впервые в жизни облажался, когда я впервые сорвал сделку, он разрывает наше партнерство.
— Ты совершаешь ошибку, — предупреждаю я его.
— Желаю тебе всего наилучшего в поиске агента, который лучше подходит для твоей карьеры. Я пришлю уведомление о расторжении нашего агентского контракта. Удачи, Сейнт. — Эти слова слетают с его губ без малейшего намека на раскаяние.
Электронное письмо от Деррика приходит через минуту. Он уже подготовил его, когда звонил мне. Сейчас у меня нет ни агента, ни контракта на книгу.
Я ударяю обоими кулаками по столу, прежде чем позвонить Зейдену. Он берет трубку после четвертого гудка.
— Привет, приятель, — приветствует он с фальшивым, шикарным английским акцентом. Он родился и вырос на Среднем Западе.
— Мой агент только что уволился, — выпаливаю я, беспокоясь, что телефон вот-вот рассыплется у меня в руке, прежде чем я успею сообщить все новости Зейдену. — Я потерял свой контракт.
— Черт, — шипит Зейден. Повисает тишина. — Отправь мне свою рукопись по электронной почте. Я прочитаю ее и пришлю вместе с заметками. Ты найдешь другого агента. Ни один издатель в мире не отказался бы от шанса опубликовать следующий бестселлер С.Т. Николсона.
— Спасибо, — бормочу я, хотя на самом деле мне насрать на контракт и на агента в этот момент.
Это она. Это всегда была она. Моя муза заслуживает этой книги. Она заслуживает столько, сколько я смогу написать для нее.
— Я пришлю тебе эту рукопись.
Будь я проклят, если позволю кому-либо помешать мне передать эту книгу — нашу историю — в ее руки.
В первый вечер зимних каникул я подъезжаю к дому Браяр с уже упакованными сумками. Зная мою музу, ей потребовалось бы по меньшей мере два часа, чтобы решить, какую одежду взять с собой, поэтому я взял на себя смелость собрать вещи за нее.
Когда я стучу в дверь, с улыбкой прислоняясь к косяку, она распахивает дверь, в глазах у нее безумие.
— Вау, ты действительно постучал в дверь, как нормальный человек. Послушай, я впущу тебя только потому, что не могу найти Куки и мне нужна твоя помощь в ее поисках. Ты ей нравишься по какой-то необъяснимой причине.
Моя улыбка становится шире.
— Мак тебе не сказала? Куки в целости и сохранности в ее квартире с Джинджер.
Браяр изумленно смотрит на меня.
— Ты украл мою кошку?
— Во-первых, Куки теперь наша кошка. — Она хмурится и открывает рот, чтобы возразить. — Я отправил ее поиграть и оставил Мак записку о наших планах. Ты уверена, что она не написала тебе об этом?
Браяр тянется за своим телефоном, и ее плечи опускаются от облегчения.
— Она поблагодарила тебя и уже прислала мне пять фотографий, на которых они втроем вместе. — Она хмурит брови. — Подожди. Почему она думает, что меня не будет целый месяц?
— Потому что так и будет.
Ее голубые глаза вспыхивают, встречаясь с моими.
— И куда, черт возьми, я предположительно собираюсь на месяц?
— Мы отправляемся на писательский ретрит. В мое поместье, высоко в горах.
Она отрывисто смеется.
— Хa! Я никуда с тобой не поеду, но надеюсь, тебе понравится отмораживаться в своей
