лачуге в горах.
Я ухмыляюсь.
— В Поместье Николсона есть внутреннее отопление, муза. Не говоря уже об уютном камине. Идеальный фон для вечернего чтения, не так ли? Ты будешь чувствовать себя как дома.
Она наклоняет голову, голубые глаза искрятся любопытством и даже… беспокойством.
— Зачем тебе вообще нужен писательский ретрит? Ты что, не дописал свою книгу?
— Дописал. — Я ненавижу разочаровывать ее, но и нечестным с ней быть тоже не могу. — К сожалению, я пропустил слишком много дедлайнов. Мой агент уволился. Контракт расторгнут. Но я все равно сделаю все, что потребуется, чтобы обеспечить тебя, позаботиться о тебе.
Рот Браяр приоткрывается, прежде чем ее глаза становятся грозными.
— Они придурки! Твой агент идиот. Как и твой издатель. — Она прикусывает губу, прежде чем ее лицо проясняется. — Знаешь что? К черту их. Напиши письмо с запросом на твою новую книгу, и я вычитаю ее для тебя. Мы найдем тебе агента получше.
В моей груди вспыхивает радость. Надежда. Пожалуй, это первый раз, когда Браяр возмущается от моего имени, а не в мою сторону.
— Значит, ты поедешь со мной в Николсон-Мэнор. Вычитаешь мою книгу и поможешь мне найти агента.
Она качает головой с коротким смешком.
— Я не позволю тебе заманить меня в ловушку в твоем жутком особняке. Мне незачем там быть. Ты можешь отправить мне свои файлы по электронной почте. — Она хватается за дверь, готовясь захлопнуть ее у меня перед носом.
— Не заставляй меня умолять, — мурлычу я.
— Похоже, ты собираешься попрошайничать здесь всю ночь. — Браяр захлопывает дверь у меня перед носом.
Если она хочет сыграть именно так, я потакаю ее фантазиям.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ
БРИАР
Сейнт еще более сумасшедший, чем я думала, если он действительно верит, что я добровольно пойду с ним куда угодно. Я точно знаю, что он планирует сделать: заманить меня в ловушку в своем подвале и никогда не отпускать свою драгоценную музу.
Он может забыть об этом. Я планирую в полной мере воспользоваться зимними каникулами, чтобы подготовиться к следующему семестру, может быть, закончить кое-что из написанного и разыскать литературных агентов, чтобы найти С. Т. Николсону лучшего. Не говоря уже о стопке книг, которые я планирую проглотить, все из которых Сейнт исключил из моего списка желаний.
Сквозь занавеску я наблюдаю, как он возвращается к своей машине. Честно говоря, я шокирована, что он так быстро сдался — это совершенно на него не похоже. Но, может быть, в кои-то веки он действительно меня слушает.
Я опускаю занавеску и перезваниваю Мак, прежде чем подняться в кабинет. Я не могу поверить, что Сейнт вломился в мой дом, похитил Куки и вломился в квартиру Мак, чтобы оставить ее там. Я позволю Куки и Джинджер насладиться их совместной ночью, а утром схожу за ней.
Как только я загружаю свой компьютер, питание отключается.
— Черт.
Я нащупываю фонарик в телефоне и спускаюсь вниз к выключателю, ворча всю дорогу.
Посреди моей гостиной стоит человек в маске.
Крик вырывается из моего горла. Пока я не узнаю темную маску с красным пламенем и рваным шрамом.
С.Т. Николсон.
— Сейнт! — Я шиплю. — Я думала, мы с этим покончили. Помнишь, пять секунд назад ты постучал в мою парадную дверь, как цивилизованный человек?
Его голова и маска наклоняются, от тревожащей белозубой улыбки у меня внутри все переворачивается.
— Ну же, муза. Мы оба знаем, что я никогда не стану цивилизованным человеком.
У меня дрожат руки.
— Похоже, это твоя проблема.
— Сейчас. — Он делает шаг вперед, маска превращает его рычание в самое сексуальное, которое я когда-либо слышала. — Ты пойдешь со мной, как хорошая девочка, или мне придется догонять тебя?
Конечно, я должна была догадаться, что он так легко не сдастся. Он направлялся к своей машине не для того, чтобы уехать — он собирал припасы, необходимые ему, чтобы вытащить меня отсюда.
Отступая, я напоминаю ему:
— Я уже сказала, что никуда не пойду.
Несмотря ни на что, я знаю, что могу доверять ему. Он не причинит мне вреда. Но нервная энергия все еще бурлит у меня в животе. Волнение от незнания того, что он собирается делать дальше. От того, что все еще не до конца понимаю, на что он действительно способен.
От вида непредсказуемого человека в маске, стоящего передо мной, у меня по спине пробегает струйка страха. Но вместе с этим у меня между ног разливается жидкое тепло.
— Ты же не хочешь играть в недотрогу, — мурлычет он. — Я не проиграю.
Когда Сейнт делает шаг ко мне, я разворачиваюсь и бегу к лестнице, фонарик в моей руке — единственный источник света, указывающий мне путь.
Его шаги грохочут за мной, заставляя мое сердце бешено колотиться. Мой дом недостаточно велик, чтобы в нем спрятаться. В какой бы чулан я ни нырнула, он быстро найдет меня.
Я бросаюсь в свою кромешно-черную спальню, хлопаю и запираю за собой дверь. Он дергает за ручку.
— Муза, — зовет он нараспев. — Насколько ты влажная для меня?
Сукин сын. Он разыгрывает мою уловку с похищением.
— Это не смешно, Сейнт! Я же говорила тебе, что это была шутка!
В ответ раздается тихий смешок.
— Покажи мне свои трусики и докажи это.
Я снимаю их, открываю дверь и бросаю в его маску. Он ловит, когда они начинают падать, и подносит к носу, вдыхая.
— Такая влажная для меня. Трахнуть тебя до или после того, как я свяжу тебя?
Я закрываю дверь, но его рука блокирует ее, прежде чем она захлопнется. Он бросается за мной и хватает, пока я пытаюсь открыть окно.
Сейнт зажимает мне рот рукой, когда я кричу. Его голос грохочет у меня в ухе.
— Тихо, муза. Ты можешь потревожить соседей.
Я брыкаюсь, отбиваясь от его хватки, как бешеное животное, пока мне не удается вырваться из его рук, закрывающих мне рот.
— Это была шутка! Ты, блядь, сумасшедший!
— Вот почему мы так хорошо ладим. Я как раз такой же сумасшедший, как и ты.
Я бью его локтем в живот, умудряясь вывернуться из его хватки.
— Ты меня не связываешь и никуда не везешь.
— Ты заслуживаешь перерыва, — успокаивает он под своей маской, делая медленный шаг ко мне. — Писательского уединения, чтобы возродить свою страсть. Я хочу для тебя только лучшего, Браяр.
Честно говоря, писательский ретрит действительно звучит заманчиво. Мечта, которая была в моем списке желаний много лет, но я никогда не
