энергетика основана именно на солярисе из сердец мертвых магов, а не на постсолярисе. Но вам стоит попробовать…
— Ага, спасибо, но я уже жрал трупную ауру, — отказался я, — И чуть не отправился на тот свет…
— Трупная аура — это другое. Это уже некромагия, магический перегной. Очень грубая почти телесная материя. Мертвый солярис. А я предлагаю вам постсолярис. Он живой. Попробуйте, говорю. Доверьтесь мне.
Соловьев сунул мне склянку с сердцем несчастного Рыбкина.
— Открывайте и сразу впитывайте, — посоветовал Соловьев, — Без консервации постсолярис проживет всего пару секунд. Это очень легкая и тонкая материя.
— Ну хорошо…
Я дал волю своему ГОЛОДУ, а потом решительно вскрыл склянку.
Серо-серебристая аура Рыбкина тут же метнулась в район моего сердца — одной резкой яркой вспышкой. И всё.
Сердце в банке тут же обратилось в прах.
— Ничего не чувствую… — начал было я, но тут же поправился, — Вот, блин. Ни фига себе.
Меня накрыло, как тогда, когда я вырывал сердце из ублюдка Дубравина. Но накрыло мягко и всего на мгновение. А потом мой ГОЛОД вдруг ослаб. Сразу и резко. Почти до нуля.
Я ощущал сейчас нечто вроде умиротворения. Никакой эйфории, никакого бешеного восторга. Просто чувство радости, что ГОЛОД ушёл. Анестезия.
— Вот это да, — выдохнул я.
— Ну как?
— Это примерно как никотиновый пластырь вместо сигареты. Или как мастурбация вместо секса. Или метадон вместо героина, хотя я, признаться, ни того, ни другого не пробовал… Ох, простите мои метафоры, князь. Но проблема решена. Вы правда практик, а не теоретик, причем самый шарящий практик из всех, кого я знал.
Я на всякий случай глянул на показания своих смартчасов, в отличие от долбаных швейцарских таблеток постсолярис мне ауру не просаживал.
Похоже, что Соловьев и правда нашёл изящное и филигранное решение проблемы.
— Не радуйтесь слишком сильно, — задумчиво протянул Соловьев, — Ваш ГОЛОД скоро вернется. Но судя по вашей реакции вам хватит сердец трех в сутки, чтобы держать ваш ГОЛОД под контролем. Вообще, не принято консервировать сердца магократов после их смерти, ведь они все идут на производство солярис-батарей… Но у меня полно друзей среди гаруспиков и производителей соляриса. Так что я прикажу доставить вам консервированные сердца. Немедленно. Если в Питере не хватит свежих мертвецов-АРИСТО — телепортируем сердца вам курьером из Европы. Думаю, что если вы еще час пробудете в Питере — я соберу вам десятка три консервированных сердец.
— Буду вам крайне признателен, — я отвесил Соловьеву поклон с искренней благодарностью.
Мне впервые чуть полегчало с тех пор, как я стал Крокодилом. А это дорогого стоило. Но была еще одна проблема, я указал на окно и небо за ним:
— Только вот меня все еще влечет к Солнцу, князь. Пусть меньше, но все равно — это нездоровая тема…
Соловьев позвал своего слугу и отдал ему очередное приказание на латыни, видимо, по поводу сердец для меня. И лишь после этого вернулся к беседе:
— Влечет к Солнцу, вы говорите? То есть вы верите, что вы Крокодил и буквально способны пожрать Солнце…
— Я этого не говорил. Просто озвучил факт — мне хочется чего-то от Солнца. А чего — я и сам толком не понимаю. Вообще, поясните, я могу его съесть? Чисто теоретически…
— Нет, конечно, — Соловьев хохотнул, — Вы у ума сошли, князь. Словенов запудрил вам мозги, вот что. А я тем временем уже доказал свое превосходство над ним, вылечив ваш ГОЛОД.
— Мда, но все указывает на то, что я Крокодил…
— Это неважно. Вы прежде всего Рюрикович. А ваше состояние — всего лишь побочные эффекты вашей Лунной магии. Ничего более. Просто когда возрос ваш ранг — усилились и побочки. Всему этому есть научное объяснение, без приплетания всяких Крокодилов. Но если желаете, чтобы я ответил на ваш вопрос — извольте. Нет, вы не съедите Солнце. Вы просто до него не доберетесь. Если покинете земную атмосферу — вы умрёте, князь. Будь у вас хоть восемьдесят восьмой ранг, хоть тысячный. Вы знаете, почему у нас люди не летают в космос?
— Эм…
Я вдруг впервые осознал, что в этом мире в космос на самом деле летают только спутники. Космонавты и астронавты здесь встречались только в фантастике.
— Магократы чувствительны к Солнцу, — вздохнул Соловьев, — Вот почему мы не летаем в космос. Здесь на Земле атмосфера фильтрует солярис. Мы получаем его в ослабленном виде. Но в космосе солярис сожжет любого АРИСТО в пепел меньше чем за секунду. Это подтверждено точными расчетами.
И это магическо-духовная проблема, её не решить никакой физической защитой. И магической тоже, потоки соляриса в космосе слишком сильны. А вы тем временем чувствительнее к солярису, чем любой другой маг, потому что умеете его впитывать. Но космический солярис вы пожрать не сможете, он вас немедленно убьет. Вы получите передозировку соляриса за секунду, и ваш Древосток просто сгорит.
Так что вам никак не добраться до Солнца. Смиритесь с этим и забудьте. Ну и самое главное. Вы же понимаете, что если даже каким-то чудом уничтожите Солнце — погибнет не только магократия, а вообще всё живое на Земле? Уверены, что хотите этого?
— Ясно, — я кивнул, — Спасибо за честный ответ. Непонятно только, почему в космос не отправляют неодаренных.
— Хех, — Соловьев усмехнулся, — То есть мы не будем летать в космос, а неодаренные будут? На такое магократия никогда не согласится. Вы знаете наши нравы.
— Это да.
Я глянул на часы:
— Боюсь, что меня ждут, князь. Собственно, последний вопрос. Самый важный. Что мне, леший меня побери, делать?
Словенов бы наверняка ответил, что мне просто нужно быть собой, и сама магия поведет меня. Но меня теперь интересовало мнение Соловьева, мне хотелось взглянуть на другую сторону магии и моей собственной судьбы.
— Кто я такой чтобы давать вам советы? — улыбнулся Соловьев, — Но раз уж вы спросили…. Прежде всего, выкинуть из головы все Словеновские бредни про Крокодилов, конец света и поедание Солнца. А во-вторых — исполнять вашу миссию.
— Сажать мою задницу на трон, а на голову надевать корону?
— Именно так.
— Слишком многие будут недовольны….
— Императоры, которыми все довольны, бывают только в сказках, князь. Кроме того — я вам помогу. Советом. Вы же сейчас в Новгородскую губернию? Возьмите туда с собой всех ваших друзей.
— Я так и планировал. Кстати, поедете со мной?
— Нет, — напрямик отказал Соловьев, — Там будет твориться большая политика. А это не мой стиль. Я не люблю быть частью политики. Я люблю стоять у неё за спиной и дергать за ниточки. А вы,
