— А, привет, Оль, — произнес он, пытаясь хоть немного успокоиться. Как твои дела?
Ярославна смотрела на него нервно и зло.
— Все плохо, — проговорила Ольга торопливо. — Мне очень нужна твоя помощь. Ты не мог бы зайти ко мне сегодня вечером?
— Во сколько?
— Чем раньше, тем лучше.
— Хорошо, жди.
Как только Леха положил трубку, Ярославна поднялась и вышла из кабинета, громко хлопнув дверью.
* * *
Она так и не вернулась в течение дня. Лехе даже пришлось выключать за нее компьютер. На душе было липко и тоскливо. Зачем, как последний дурак, выложил ей все? Ума-то нет, занять не у кого… Топ пожаловаться он не решился. Можно было себе представить, что она скажет, узнав, что Леха выдал Помпадуре военную тайну. Да и потом она была занята: изобретала новый способ поимки Ярославны. Сидела, обложившись справочниками по компьютеру и Интернету… Топ хотела и Леху привлечь к этой задаче, но он вовремя сбежал, сославшись на работу.
А еще что-то у Ольги случилось… Хоть бы примерно рассказала, в чем дело, а то гадай тут на кофейной гуще.
Леха сидел и вяло сердился. Настя с Танькой несколько раз заглядывали к нему в кабинет, но, увидев выражение лица начальника, тут же поспешно ретировались.
Чутье подсказывало Лехе, что его ждут неприятности. В лучшем случае Боря его уволит. Во-первых, из-за приставаний к Ярославне, а во-вторых, за проволочки в работе: в последнее время продуктивность юридического отдела почти полностью сошла на нет. У Лехи как-то не получалось одновременно мучаться душевно и работать. Потом Ярославна сто процентов настучит Боре про Лехины выпады в свой адрес, а это грозит… Нет, об этом лучше не думать. Грушков с Измайловым для решения сложных проблем иногда прибегали к услугам «братков», а от них вообще ничего хорошего ждать не приходится.
Да даже если просто уволят с работы, придется бросить любимую квартиру, переехать к предкам, томиться от безденежья и отсутствия милых сердцу стажерок… Ох, горе всероссийское! И Ярославна исчезнет из его жизни в голубой дали.
Кобец достал из кармашка бумажника ее ноготь. Вот, все что останется от нее на память: маленькая вещичка, которую она когда-то носила. Леха сам на себя удивлялся: фетишист проклятый! Только этого еще не хватало! Сидеть и тосковать над ее бирюльками!
Наконец часы в углу компьютерного экрана показали 18:00, и он смог сорваться с места.
* * *
Ольга долго вглядывалась в глазок, прежде чем открыла дверь.
— Леша, ты?
— Я, конечно.
Наконец она пропустила его в прихожую и тут же защелкнула за ним замок.
— Что у тебя стряслось? — спросил Леха, невольно заражаясь ее нервозностью.
Ольга прошла в кухню, села, уронив руки на колени.
— Леш, мне надо помочь. — Голос ее звучал горько.
— Да, конечно, — отозвался он. — О чем разговор?
— Понимаешь, мне вчера позвонил один Сережкин дружок и потребовал отдать либо компакт-диск, о котором они договаривались, либо уплаченные за него деньги. Он угрожал мне…
— А что это за диск?
Ольга чиркнула зажигалкой, прикуривая.
— Понятия не имею. Серега редко когда рассказывал мне о своих делах. Разве что уж очень похвалиться тянуло. Этот бандит сказал, что если я не верну то, что зажала, то могу заказывать себе место на кладбище рядом с мужем. Я все перерыла в доме, но никакого диска не нашла.
— Но почему он к тебе-то пристал? — в удивлении спросил Леха. Долги-то Измайловские, ты-то тут при чем?
Ольга печально покачала головой.
— А его это волнует? Я так поняла, он заказал моему мужу какую-то информацию на этом диске, заплатил за нее, а Серега не успел его передать.
— А много хоть заплатил? — осторожно спросил Леха.
Ольга опустила ресницы.
— Сто пятьдесят тысяч долларов.
Леха аж присвистнул.
— Ни фига себе!
В голове тут же покатились вопросы: «Ярославна передавала Измайлову такую же сумму! Связана ли она как-нибудь с этим субчиком или действует отдельно? Что могло быть на этом диске?»
— Ты знаешь того человека, который звонил тебе? — спросил он у Ольги.
— Да мне звонила какая-то шестерка. От некого бандита по кличке Майонез, который в основном крутится на наркотиках и вымогательстве.
— Он местный?
— Вроде бы.
— А давно этот Майонез заплатил Измайлову?
Ольга дернула плечом.
— Не знаю… Хотя погоди-ка… Да! Он сказал, что Серега и так его динамил два месяца.
«Значит, Ярославна и этот Майонез действовали отдельно, — облегченно подумал Леха. — Следовательно, у Измайлова есть какая-то очень важная информация, которую он продает за бешеные деньги местным бандитам и каким-то москвичам».
— Что он тебе еще сказал?
— Что сегодня в девять от Майонеза придут люди и потребуют ответа. Ольга затушила сигарету. — Я, собственно, из-за этого и вызвала тебя. Понимаешь, я не хочу, чтобы Никита был здесь, когда они придут. Ты бы мог забрать его на время?
— Да, конечно. А ты уверена, что тебе самой надо с ними встречаться? Бог весть, что от них можно ожидать.
— Прятаться бесполезно. Я даже из дома не выйду незамеченной. Они наверняка следят за подъездом. А потом, я думаю, мне удастся уговорить их оставить меня в покое. Ведь я действительно ничего не знаю.
— Тогда я побуду с тобой, пока все не кончится, — великодушно предложил Леха.
Но она тут же замотала головой.
— Что ты! Они сразу заподозрят какую-нибудь подставу! Лучше просто забери Никитку. Это самое большее, что ты можешь сделать.
Леха понуро кивнул. Не нравилось ему это дело.
— Тогда иди прямо сейчас, — сказала Ольга, поднимаясь. — Чем раньше вы исчезнете, тем будет лучше. Пойдем, разбудим его.
* * *
Никита спал в маленькой белой кроватке под пестреньким балдахином. Леха нагнулся, всматриваясь в его лицо.
— На тебя, Оль, похож.
Она улыбнулась своей тонкой тихой улыбкой, коснулась плеча мальчика.
— Сынок, вставай!
Никита открыл глаза.
— Ой, дядя Леша пришел!
Леха протянул ему руку.
— Здорово, боец! Поднимайся, сейчас ко мне в гости пойдем.
Никита захлопал круглыми глазами.
— В гости-и!?
— Одевай штаны, чего сидишь!
Внезапно по Ольгиному лицу пробежала тень.
— Что-то не так? — сразу забеспокоился Леха.
