быстро найдутся люди, которые ни перед чем не остановятся, лишь бы заполучить такой артефакт.
— Я понимаю. Хорошо. Спасибо.
Мила направилась к двери, но вдруг остановилась. Вернер же кладезь знаний. Пусть на первый вопрос он не ответил, но было ещё кое-что, мучившее не меньше. Чувства не способны меняться из одной крайности в другую за считанные минуты, разве нет? Откуда же тогда все те метания, что переживает Мила который день подряд? Вдруг это влияние какого-нибудь артефакта?
— Скажите, Отто Гербертович, а вы хорошо разбираетесь в свойствах артефактов?
— Пока ты не огорошила меня своей находкой, я думал, что разбираюсь превосходно, — усмехнулся Вернер. — Уж не хочешь ли ты окончательно меня в этом разуверить?
— Нет, я просто… — Мила глянула на дверь и убедилась, что она плотно закрыта. Подошла к искателю и шёпотом продолжила: — Понимаете, я люблю Олега. Сейчас я в этом уверена. И все три года была в этом уверена. Ну, почти все, но дело не в этом.
— Это же прекрасно, разве нет? — сказал Вернер, когда Мила прервалась набрать в грудь побольше воздуха. — Или ты опять заходишь издалека?
Мила смутилась и покраснела. Неловко было о таком рассказывать почти чужому человеку.
— Извините. Я уже почти дошла до сути. Дело в том, что после нашей недавней ссоры, я перестала себя понимать. Когда Олег рядом, я люблю его. Но стоит ему уйти подальше, и меня охватывает какое-то странное чувство к другому мужчине. Я даже любовью это назвать не могу. Он становится единственным смыслом моей жизни. Причём, чем дальше, тем это чувство сильнее. Сегодня я и вовсе была готова на всё ради него, а потом встретила Олега, и всё прошло. Вот я и подумала, не влияние ли это какого-нибудь артефакта?
— Молодость порой бывает непоследовательной. Горячая кровь, гормоны, бурлящая энергия. Иногда и голова за сердцем не поспевает. И никаких артефактов не нужно.
Мила замотала головой.
— Я просто не могу любить того человека. Понимаете, я столько узнала о нëм, что только омерзение осталось. Но…
— Это ж кто такой? Уж не Фринн ли? — вздëрнул брови Вернер.
А Мила потупила взгляд и робко призналась:
— Он самый. Это ведь ненормально. Я уже даже с его дочерью познакомилась…
— Помню еë, да, — перебил Милу Вернер. — Бедная девочка. Страшные испытания устроил ей собственный отец. Такого даже врагу не пожелаешь. А твои метания… Если даже ты сама понимаешь, что это невозможно, то это и впрямь неестественно. Похоже на приворот, но очень грубый. Иначе ты бы сама не заметила, как забыла про всë на свете, кроме этого мерзавца.
— Приворот? Вы уверены? — Мила попыталась вспомнить, не ела ли чего, что предложил бы ей Фринн. На ум приходил только глоток чая, но это было уже сегодня. А первые намëки появились после приëма. — Но он мне ничего съедобного не давал.
— Для приворота не обязательно съесть что-то, пропитанное зельем. Есть и другие способы. Например, инвазивный приворот. Не знаю, были ли вы настолько близки…
Мила вдруг вспомнила про царапину на левом боку, что осталась после падения в воду, и стало всë ясно. Фринн воспользовался еë беспомощностью, пусть не совсем очевидным способом. И одежду он порвал не только для того, чтобы спасти.
— Вот козлина… — возмущëнно протянула Мила.
— В академии преподаëт моя хорошая знакомая, — без лишних вопросов произнëс Вернер. — Ты должна немедленно идти к ней и объяснить ситуацию. Она поможет. Фрида Клярова, ты знаешь еë?
— Да, она у нас ведëт ворожбу… О Дэв, какая же я дура! — воскликнула Мила.
— Не время винить себя, — замахал руками Вернер. — Немедленно беги в академию. И пусть Олег всегда будет рядом. Пока он действует как противоядие, ты соображаешь. Если уйдëт, ты и не подумаешь снимать приворот. Всë понятно? — на его вопрос Мила кивнула. — Ну так иди уже. Каждая минута на счету.
— Спасибо, — кинула Мила уже возле к двери.
Глава 26. Очищение
— Олег, нам срочно надо вернуться в академию! — крикнула Мила из прихожей.
Не дожидаясь ответа, выскочила на улицу и поспешила к окраине посëлка. Олег быстро нагнал еë и, поравнявшись, сбавил ход.
— Что случилось? Где горит? — шутливо спросил он.
— Меня приворожили! — гневно объявила Мила. Она даже не задумывалась, стоит ли ему об этом рассказывать. Все мысли охватил страх потерять над собой контроль.
— Кто? Когда? — удивился Олег и встал. Вот только Мила не остановилась, и еë опять пришлось догонять. — Ты серьëзно?
— Да! Фринн меня приворожил тем вечером. А я то ещё удивлялась, почему меня так к нему тянет постоянно. С каждым днëм всë сильнее.
— Даже сегодня?
— Особенно сегодня! Я же… — Мила прикусила язык на полуслове. Едва не сболтнула, чем занималась с профессором на большой перемене.
— И ты из-за этого была такая странная? — догадался Олег. — Надо было всë мне рассказать.
— Послушай, я сама пока ничего толком не понимаю. Давай мы сейчас с этим разберëмся, а уж потом всë обсудим. Договорились?
Олег поник, но больше ни о чëм не спрашивал.
В академии к этому часу уже не осталось студентов. На тропинках встречались лишь преподаватели и разнорабочие. И тишина стояла необычайная. Не будь Мила так взволнованна, она бы непременно задержалась в одном из сквериков, где под вечернем солнцем густо расползлись тени, а воздух наполнился запахами прелых цветов и зелени. Но она проскочила внутренний двор, не отрывая взгляда от дороги и юркнула в корпус факультета колдовства.
В аудиторию ворожбы Мила и Олег ввалились как раз, когда профессор Клярова уже собирала вещи. На студентов она глянула таким ледяным взглядом, будто ничего хуже и вообразить не могла.
— Вы что себе позволяете? _ воскликнула она фальцетом. — Немедленно к ректору! Оба!
— Подождите, пожалуйста, профессор, у меня дело жизни и смерти, — взмолилась Мила, сложила ладони.
Клярова поджала губы и легко коснулась пучка на затылке. Не в еë правилах было отказываться от своих слов. Сказала к ректору, значит, к ректору. Но всë же сопротивляться жалостливому виду Милу она не смогла и спросила, не шевеля уголками губ:
— Что это за дело такое, из-за которого можно носиться по академии сломя голову? Возмутительное хамство.
— Меня приворожили, и я не знаю, что делать. Прошу, кроме вас мне не к кому обратиться.
Клярова оценивающе посмотрела на Милу, перевела взгляд на Олега. Тот неуверенно сжался, словно сам был в чëм-то виноват. Впрочем, под тяжëлым взглядом профессора виноватой себя ощутила и Мила. Сразу захотелось поставить себе «неуд» в зачëтку.
— А с чего вы решили,
