class="p1">— Почему я? — неуверенно остановился перед железной дверью здоровяк.
— Потому что каждый должен быть занят своим делом, — повела ручкой вперед Ольга, — Тина своим даром вычисляет крысу, я нахожу ее местоположение, а ты убиваешь. Иначе нафига ты с нами перся вообще?
— Предыдущих вы убивали без моей помощи! — веско заметил Альберт.
— С этим так не выйдет, — тут же покачала головой Ольга, — Мамонт — сильный и опытный боец и к тому же, был правой рукой Вепря.
— Хи-хи, правая рука Вепря сейчас очень занята, — засмеялась Тина.
И в этот момент за дверью какой-то каморки раздался резкий шорох.
— Кто там⁈ Эй, Васян, это ты⁈ — осторожно спросил Мамонт сквозь дверь.
— Бл… хоть бы он был в штанах, — с надеждой пробурчал себе под нос Альберт, и прямым ударом ноги выбил металлическую дверь.
Десятью секундами спустя на одну крысу в Теневом Квартале стало меньше. А накопленной в этом подвале ярости к голожопым предателям, Альберту хватило на целую неделю.
Глава 24
Слепящий белый свет залил собой все вокруг, отчего я инстинктивно зажмурился.
А когда я открыл глаза, передо мной стоял темноволосый мальчишка в потрепанной льняной рубахе и штанах, перемотанных вместо пояса обычной веревкой.
Ребенок стоял на поросшей диким кустарником горной тропе, а я глядел на него сбоку и чуть сверху.
Я вытянул руки перед собой, ощупал лицо, почувствовал ноги. Но когда попытался подойти, то они меня не послушались, начав забавно болтаться в невесомости.
Интересно. Стихийной энергии внутри себя я тоже не ощущал.
Ребенок же меня не видел. Мальчик лишь мельком бросил недоуменный взгляд на свою одежду, после чего подошел к ближайшему камню и, взобравшись на него босыми ногами, во все горло заорал:
— Вылезайте тварюки большие и маленькие, всех покрошу!
Детский голос эхом разлетелся по местности, после чего на тропу перед ребенком вылез огромный волчара. Скалящаяся тварь казалась прозрачной, но если присмотреться, в ней можно было увидеть радужный перелив каждой из десяти стихий.
Я понимал, что перед ребенком стоит «Вечный Владыка Клыка», бессмертное мифическое существо вне категорий.
Я тут же закричал, чтобы мальчишка бежал от него подальше, но собственный голос меня не послушался и мне пришлось смотреть, как обреченный на смерть мальчишка протягивает руку перед собой и тихо шепчет:
— «Сгинь!».
Волчара не успел даже дернуться, как его буквально разорвало изнутри, а на его месте тут же появился волк поменьше, но тот был полностью покрыт черной, развивающейся как пламя шерстью с едва заметными фиолетовыми искорками.
И тут в мозг раскаленной иглой врезалось давно забытое воспоминание, где я стою на месте этого самого ребенка и бесстрашно заношу левую руку у себя над головой.
Стоило мне об этом подумать, как мальчик передо мной сделал именно это.
И после сказанного вслух заветного приказа «Сгинь», зажатая в его крошечной ручке россыпь мелких камешков тут же дробью вылетела и обрушилось на волчару.
Только вот атака не нанесла твари никакого вреда и мальчик, не привыкший к осечкам в битвах с монстрами, недоуменно посмотрел на свою руку.
— Здравствуй, дитя, — прогрохотал в округе величественный голос, — я ждал тебя.
И не успел мальчик ничего сказать, как черный волк обратился облаком Тьмы и втянулся в него, сбив парнишку с ног.
Я уже не пытался мешать или что-либо говорить, а продолжал смотреть, как ошарашенный ребенок со взъерошенными волосами медленно поднимается на ноги. Отряхивает налипшую грязь с локтей и осматривается вокруг сверкающими иссиня-черными глазами.
Слитый воедино дикий рев множества тварей начал разноситься по лесу и несколькими секундами спустя на мальчишку набросились сотни волков.
Огненные… каменные… металлические… водные… призрачные… они мелькали в пространстве стихийными вспышками и атаковали мальчишку со всех сторон, а он, до крови закусив губы, невозмутимо отбивался от них голыми руками.
— Спасибо, я все вспомнил! — произнес я вслух.
На этот раз мой голос действительно прозвучал в пространстве, а мальчик, продолжающий крошить волков направо и налево исчез, оставив после себя всепоглощающий белый свет.
— Этого недостаточно… — прогрохотал завывающий словно ветер голос и я вдруг ощутил твердую землю под ногами.
Едва я успел осознать, что чувство невесомости исчезло, как осознал себя стоящим посреди круглой тренировочной платформы.
Приятный солнечный свет попадал внутрь помещения сквозь витражные окна восьмидесятого этажа Башни.
Я медленно поднял голову и увидел напротив себя широкоплечего старика с развевающейся по ветру мантией Магистра.
— Ну ты и козлина, Аргус, — сплюнул я на землю, ощутив тонкий черный клинок у себя в руках.
До боли знакомая рукоять, оплетенная кожей «Ночного Василиска», легла в руку как влитая.
— Чего ты хочешь, Паладин? — спросил неестественным голосом старик, который только внешне выглядел как мой наставник Акс в последний день перед попаданием в злополучный Портал.
Его неживые глаза с угрожающим вызовом смотрели мне в самую душу, а тяжелые морщинистые руки сжимали трость, выставленную перед собой.
— Ничего не изменилось, — без улыбки ответил я, — моя цель крошить тварей.
— Ложь! — холодно отозвался старик и заостренное лезвие трости в мгновение ока оказалось перед моим лицом.
Я тысячи раз видел как от одного пореза этой трости, пачками умирали враги Ордена.
Удар только поначалу показался быстрым, однако у меня было достаточно времени, чтобы выставить клинок и отразить его, но вместо этого я разжал кулак, и оружие упало мне под ноги.
Казавшийся неминуемым смертельный удар в шею остановился, а старик вернулся в изначальное положение также быстро, как и атаковал. Безжизненные глаза Акса сощурились, и он тут же отбросил трость в сторону и распахнул руки в стороны, словно готовясь к объятиям.
В коридоре тут же начал раздаваться шум. Башню тряхнуло от череды взрывов. Пол пошел трещинами… хлынувший отовсюду огонь заволок собой южную часть помещения, а из дверей за моей спиной внутрь ворвались десятки безликих вооруженных людей.
Я же даже не шелохнулся и неотрывно смотрел в глаза наставника.
— Чего ты хочешь теперь, Паладин? — прогрохотал голос.
— Ничего не изменилось, — равнодушно ответил я.
И стоило мне это сказать, как ворвавшиеся десятки убийц рванули ко мне. Инстинкты вовсю затрубили о смертельной опасности, и мне потребовалось немало волевых усилий, чтобы остаться неподвижным.
Тело не понимало разницы и принимало все происходящее за реальность.
За миг до того, как меня настигли клинки еретиков, тело напряглось, готовое принять смертельный удар, но убийцы вдруг пробежали мимо, намереваясь атаковать моего наставника, в глаза которого неожиданно вернулась жизнь, взгляд Акса стал осознанным, а его губы едва слышно прошептали «Помоги»…
— Ну и сука же ты… — до крови сжал я кулаки, и зло прошептал: — «Прочь!»
Приказ сопровождался взмахами обеих рук, из которых вырвались сотни сверхтонких черных нитей и разорвали каждого еретика на мелкие кусочки словно сито.
Подняв глаза, я увидел окровавленное улыбающееся лицо старика Акса, невредимо стоящего посреди горы окровавленных ошметков.
Не успел я моргнуть, как звуки пожара пропали и тело обдул горячий воздух. Я открыл глаза и увидел ненавистный белый песок, который тут же противно заскрипел на зубах.
Я стоял посреди бесконечной белой пустыни и смотрел на свои босые ноги.
— Взгляни на меня! — прогрохотал призывающий величественный голос Аргуса.
— Пошел нахер, — не поднимая взгляда ответил я.
— Так ты разговариваешь со своим наставником? — укорил меня голос.
— Мой наставник мертв, — холодно произнес я.
— Вот именно! — торжествующе прогрохотал голос, и земля под ногами качнулась.
Угол зрения сменился без моей воли, и я второй раз в жизни был вынужден бессильно наблюдать, как тело старика Акса рассыпается в белый прах посреди иномирной пустыни и оставляет после себя лишь потрепанную старую мантию.
— Зачем тебе все это? — холодно спросил я в пустоту, — так сложно было обратиться волком или еще какой хренью и напасть? Что тебе от меня нужно?
— Честный ответ, — раздался отовсюду разом голос, — чего ты хочешь, Паладин?
Пустыня начала изменяться, а вместо нее вокруг стали показываться картинки воспоминаний убийств людей, совершенные моими руками.
Аргус показал чернобородого лесника, которого я, еще будучи мелким щеглом, сначала спас от прорвавшейся к нему в деревню
