только когда он встал, чтобы расстегнуть брюки. Глядя на достоинство своего мужчины, я поняла, что совсем не против последовать примеру Грэма и попробовать партнёра на вкус. На пике возбуждения эта мысль казалась чрезвычайно соблазнительной.
— Так ты не против, если сегодня получится жёстче, чем обычно? — спросил Грэм, принимаясь мять мою грудь.
— На это и рассчитываю.
Пусть он делает что угодно, только бы унять этот мучительный жар. Пусть вымотает меня до предела, чтобы я перестала желать его так нестерпимо сильно.
Грэм сгрёб меня в объятья, перенёс на диван. Мне не хотелось думать, сколько девушек успело тут побывать. Сейчас я на полном серьёзе мечтала закрепить единоличное право приходить сюда в качестве любовницы.
Увлечённая дерзкими мыслями, успела расправиться с его рубашкой и осыпать поцелуями сильные плечи, прежде чем он ворвался в меня напористо и жадно. Вторжение отдалось дрожью в каждой мышце моего тела. Искра боли — Грэм либо забыл о деликатности, либо нарочно показал, на что я подписалась, — растворилась в нараставшем удовольствии.
Вцепившись в мужчину, я вскрикивала каждый раз, когда он входил до упора, то есть не закрывала рот. Грэм задал жёсткий темп, то наполняя меня, то почти выскальзывая, и эти два состояния сменяли друг друга так быстро, что я окончательно утонула в волнах острых ощущений.
До предела напряжённое тело содрогалось и пульсировало изнутри, кожа вспотела. Не помню, в какой момент мои ноги оказались на его плечах и сколько времени он вколачивал меня в диван, прежде чем сменить позу на ещё более развратную.
Теперь я, выгнувшись и оперевшись на подлокотник, стояла на коленях, пока сзади раздавались влажные шлепки. Пальцы Грэма впивались в мои ягодицы, он сам поддерживал всё тот же бешеный темп, а я стремительно приближалась к финальной черте. Даже если бы попыталась продлить удовольствие, у меня бы не вышло укротить разбушевавшуюся стихию.
Тяжёлая судорога прокатилась от шеи до пяток, и её затухающие отголоски сотрясали моё тело, пока кончал Грэм.
Я сомневалась, что после такого доберусь до лифта на своих ногах. Тяжело дыша, прикрыла глаза. Одними губами произнесла:
— Кажется, я влюбилась в тебя.
Грэм не мог услышать моих слов. Бесшумные, они выскользнули и растворились в пространстве, словно лёгкое дуновение ветра. Я сама не успела их распробовать и принять, а повторить не решилась.
Знал ли Грэм о новых терзаниях в моей душе, виновником которых стал?
Если и догадывался, то не виду подавал.
"Прорыв" случился на следующий день.
Его приближение я не чувствовала до последнего момента, потому что была озабочена другим. В половине шестого утра вскочила с тревожной мыслью о предстоящем отчёте.
Слишком уж беспечно отнеслась к первому официальному выступлению перед начальством. Не перечитала, не перепроверила презентацию, мало думала над возможными вопросами.
Допустим, увольнять меня не станут, но ведь в моих планах было двигать вперёд науку, а не прозябать под опекой партнёра.
Чтобы не тревожить Грэма, я перебралась из спальни на кухню, открыла компьютер и начала повторять заготовленную речь, меняя на экране слайды и попутно замешивая тесто для блинчиков. Кулинарное вдохновение в последние дни меня не покидало, и Грэм с энтузиазмом поглощал его плоды.
Асшер озабоченно кружил рядом, не теряя надежды продегустировать завтрак, однако Петергрэм его опередил. Первые блинчики только перекочевали со сковороды на блюдо, а эрзар уже появился рядом.
Несмотря на ранний час, был он бодр, свеж и настроен игриво, поскольку первым делом полез целоваться. Подкравшись сзади, коварно выбрал чувствительную к ласкам зону на шее, чуть ниже уха. Его ладони накрыли мою грудь, приготовившись нырнуть под халатик, неосмотрительно накинутый на голое тело.
— Грэм! — выдохнула я скорее томно, чем возмущенно. — У меня отчёт сегодня.
— Очень хорошо, — одобрил он. — Для серьёзного дела надо создать особое настроение.
— Из-за такого настроения я думать ни о чём не смогу!
— Уверен, ты отлично справишься.
— Легко говорить со стороны.
— Ты похоже на студентку перед экзаменом. Очень возбуждающе!
— Грэм! — я обернулась до того, как он успел распахнуть мой халатик. — Для меня это важно, понимаешь? Не хочу опозориться. Краснеть и знать, что поддерживают меня из-за статуса спутницы. Нужно показать, что я чего-то стою, а не получила проект благодаря хитрым манипуляциям и связи с тобой.
— Ты неисправимая карьеристка, — заключил он.
— Надеюсь, это был комплимент?
— Тебе я могу говорить только комплименты.
— А войти в моё положение?
— Ладно, секс отложим до вечера, откупайся блинчиками, — согласился Грэм и немедленно стянул тот, который лежал сверху.
Бормоча презентацию под нос, я продолжила готовку.
— Говори громче, не стесняйся, — подбодрил Грэм. — Рассказ о зелёной тине, которая растёт в твоих аквариумах, отлично сочетается с завтраком.
Я бросила на него гневный взгляд, не особо оценив шутку.
— Мне правда интересно, — оправдался эрзар. — Хочу познакомиться с той частью тебя, благодаря которой мы встретились.
— Очень романтично.
— Никогда не видел в аквариумах таких ракушек, — он ткнул пальцем в микрофотографию диатомей.
— Это водоросли, — объяснила я. — Их можно рассмотреть только при увеличении. Ульвар говорил, что захотел стать биологом после того, как увидел под микроскопом каплю воды из пруда.
— Я подозревал, что заглядывать в этот прибор опасно.
— Ещё слово — и больше ничего не расскажу.
— А если буду жевать и слушать, расскажешь?
— Смотри не засни.
Я установила компьютер прямо напротив него и мстительно начала с первого кадра. Грэм, как ни странно, даже не зевнул. Возможно, поддерживать интерес помогали блинчики и горячая карфа.
Только под конец его взгляд стал задумчивым, и вопрос, который прозвучал по завершении доклада, был обескураживающим:
— У меня ведь не получится отговорить тебя идти на совещание?
— Всё так плохо? — ужаснулась я.
— Наоборот, отлично, — успокоил он. — Я проникся важностью включения диатомовых водорослей в искусственные биоценозы на Верной. Дело в другом. Твой "прорыв" вот-вот случится.
— Ты именно сейчас это понял?
— Да. Признаки появляются не раньше, чем за несколько часов до кризиса.
Не скажу, что новость меня обрадовала. Очень уж не ко времени она пришлась. Да и слово "кризис" звучало более угрожающе, чем "прорыв".
— Я справлюсь. Читала в М-Сети впечатления спутников. Говорят, это похоже на опьянение. Нужно держаться подальше от хрупких и воспламеняющихся предметов и попросить помощи у эрзаров.
Грэм продолжал пристально
