— Я знаю, что она не идеальна, у всех нас есть свои пороки. Но… она не поступила бы так со мной. — тихо произнес он, качая головой.
Все ясно. Он ушел в полное отрицание очевидного. Отрицание это один из защитных механизмов психики, но в мире магии такая реакция была непозволительной роскошью. Даже опасной. Олив на своем опыте поняла, как важно критически относится к любой ситуации не поддаваясь на эмоции. Четкое осознание проблемы помогает сэкономить время в случае опасности и принять наиболее верное решение для своего спасения. И потому Олив решила не сдаваться:
— Мне тяжело видеть, как ты страдаешь, но я не могу закрывать глаза на очевидные вещи. Кто-то явно против нашего с тобой совместного будущего и пока, самое заинтересованное лицо, это, как ни крути, Фредрик, твоя мать.
— Замолчи. — грубо оборвал он Олив, — Замолчи, я сказал. Не смей так говорить о ней! Она моя мать, а ты… — он уже повернулся к ней крича, но вовремя осекся. Она опешила от его слов и его тона. И вновь Олив почувствовала этот холод и пустоту, которые начинали уже расползаться от ее груди по всему телу.
— А я кто? Кто я тебе? — Олив почти кричала, — Все правильно, я так… какая-то простушка в крестьянском платье. Все верно, спасибо, что напомнил мне. Мускул на щеке Фредерика дернулся.
— И не смей затыкать мне рот! Слышишь ты, ублюдок! — проговорила Олив стальным голосом. Огонь в камине резко замерз и языки пламени так и застыли в ледяной скульптуре, — Это меня сегодня ударили головой о стену и сломали мне ребра. Это мой дом разнес какой-то гребенный отряд магических головорезов, а моя подруга чуть не умерла от ранения… А ты еще смеешь орать на меня и затыкать мне рот? Да пошел ты, — от гнева ее грудь быстро поднималась и опадала. В комнате появился сильный ветер, который начал завывать. Олив даже не сразу поняла, что плачет… и ей больно. Фредрик так легко отрекается от нее… снова. Трясущейся рукой она вытерла слезы и начала пятиться к двери.
— Я была полной дурой, что поверила в то, что… — она помотала головой.
— Олив, послушай, — он дернулся в ее сторону.
— Не подходи ко мне! — крикнула она.
Она сделала взмах рукой и около нее открылся портал.
— Даже не смей, — угрожающе проговорил Фредрик.
Фредрик рванулся к ней, но сильный столп ветра блокировал его. В этот раз поток воздуха был перемешан с кусочками льда, которые больно ударяли его по всему телу.
Тем временем, Олив шмыгнула носом и вошла в портал, который тот час же закрылся за ней. В комнате резко стало тихо и спокойно. Олив забрала с собой свой ветер.
Фредрика захлестнуло отчаяние и паника, и он иступлено заорал.
— Нет! Он не мог поверить в то, что она снова так поступила. Просто зашла в свой гребаный портал и исчезла. Да, он однозначно наговорил того, чего не стоило говорить, но что ему теперь делать, где прикажете ее искать? Ее друзья. Наверняка она придет и за своими друзьями. Фредрик кинулся в комнату Кассандры, но там никого не оказалось. Он зарычал от страха и боли. Его грудь словно царапали изнутри дикие звери. Он с размаху отворил двери в комнату Ноа и Арьи и застал их там вместе с Кассандрой.
Фредрик даже растерялся от того, что нашел их там. Он уже было подумал, что Олив забрала всех и покинула его.
— Вы тут… — сказала он больше себе тяжело дыша.
— Да мы тут… и все слышали, — она сказала это самым разочарованным тоном в мире.
— Да, любовничек, ты знатно, облажался. — это был Ноа.
Но Фредрик даже не слушал их. Он обратился к той, кто по его мнению могла ему помочь.
— Кас, мне нужна твоя по…
— Просто иди и ищи ее, — только и сказала она. Лицо Кассандры было нейтральным. Оно не выражало осуждения или порицания.
— Но где? — Фредрик был в отчаянии.
Каси усмехнулась, но была немногословна:
— Ты знаешь где. Почувствуй ее.
Она повернула голову к Ноа и Арье, давая Фредрику понять, что на этом их разговор закончен. Фредрик закрыл за собой дверь их комнаты и застыл в коридоре с приглушенным светом.
Сейчас немного успокоившись, до него стало доходить, насколько он был неправ. Образ плачущей и шмыгающей носом Олив словно из глубины вылез на поверхность сознания Фредрика. Он вспомнил то, как дрожали ее руки, и то, в какой защитной позе она стояла перед ним после его слов, и его пронзило чувством вины и сожаления. В очередной раз. Да, он реально облажался.
Он вспомнил боль в ее глазах и ранимость… Фредрик осекся и подумал о том, что эта боль и поможет ему найти ее сейчас. Он закрыл глаза и настроился на ее эмоции, и тут он словно поймал нужную волну. Фредрика повело в сторону, и он доверяя их связи, пошел по коридорам замка. Его вело по лестницам в отдаленную часть замка. Его осенило: библиотека, вот куда его тянуло. И в подтверждение его мыслей, связь близнецовых пламён вывела его к резным дверям библиотеки.
Фредрик некоторое время постоял у дверей, собрался с мыслями и тихо открыл массивные деревянные двери.
В библиотеке горел камин, и никого не было видно. Но Фредрик чувствовал присутствие Олив. Он подошел к мягкому углу возле камина и увидел ее лежащую на диване. Казалось, она спала, но это было не так, по ее щекам тихо текли слезы. Ее окутывала аура печали и грусти. Фредрик также уловил острое чувство одиночества. Свет от пламени в камине теплыми тенями падал на лицо Олив.
Это его сразило, и он чуть не упал на колени пред ней, но сейчас не время быть мямлей, подумал он. Фредрик тихо подошел к дивану и присел у ее головы. Он знал, что Олив уже давно почувствовала его присутствие в комнате.
Он пока не позволял себе прикасаться к ней, тем самы желая показать ей, что уважает ее личное пространство и не хочет давить на нее. Он почувствовал холодный промозглый ветер на своем лице.
— Зачем ты пришел? — спросила она тихим голосом.
— Потому что я не мог не пойти за тобой, ты любовь всей моей жизни. — таким же тихим голосом ответил ей Фредрик, — А почему из всех мест во вселенной, где ты могла бы скрыться от меня, ты выбрала именно библиотеку? Олив ничего не ответила. Слезы продолжали ручейками скатываться с ее щек.
— Я отвечу за тебя. Потому что ты хотела, чтобы я пошел за тобой, ведь и я любовь всей твоей жизни. А еще потому, что эта библиотека — наше место.
Олив помолчала, а потом тихо произнесла.
— Ты сделал мне больно.
— Я знаю.
— Я очень злюсь на тебя.
— Я знаю.
Тишина легла между ними снова. Но воздух вокруг, казалось, уже немного разрядился.
— Оливка, прости меня, пожалуйста. Я не хотел тебя обидеть. Я был не в себе из-за Кендрика. — Фредрик постарался вложить всю свою искренность в сказанное. — Ты самое дорогое, что у меня есть.
Он не торопил ее… и себя. В конце концов они оба учатся быть вместе и справляться с проблемами. Он ждал пока она заговорит.
