постельное белье и скатерти, а туфельки, сапожки и перчатки просто сами просились в руки.
Оказываться делать покупки это так приятно, а ещё приятней было окунуться во всю эту атмосферу. И подарить улыбку интересному мужчине, который просто глаз не сводил с нашей графини, и почувствовать, что тебе снова шестнадцать и что вся жизнь впереди, а значит всё просто обязано быть хорошо.
Но! Всё было куплено в меру и на деньги, которые накопились еще, когда мы жили в усадьбе. От проданных товаров, что закупали в дороге.
Графиня, была строга, вела бухгалтерию очень скрупулёзно и не уважала расточительство. Всё было закуплено по списку, который мы обсудили еще дома. В том числе мы, наконец, то заказали по размерам наших кроватей матрацы, заполненные хлопком грубой обработки. Это напоминало мне современную вату. Они были тонкие, и удобные в уходе. На одну кровать в комплект входило около четырёх изделий. От пуховых перин решили избавиться совсем, продав их в той же самой мастерской. Заказ должны были привезти в конце недели.
Ювелирные лавки поразили своими роскошными, а иногда и просто безвкусными изделиями и высокими ценами на них. Я рассматривала украшения и понимала, что мое производство отличается от местного и достаточно сильно.
Графиня одела цепь с кулоном, что я ей сделала, поверх платья цвета нежной зелени. А кольцо, так она вообще снимала очень редко. Только во время уборки, и когда занималась детьми. Сделанные в одном стиле изделия привлекали внимание ювелиров. Красивый, ювелирного качества, темно фиалковый флюорит с переливами, с огранкой, подчеркивающей все его достоинства, обвивала тонкая виноградная лоза с маленькими листочками. Инструктирована она была маленьким ограненными флюоритами в тёмном изумрудном тоне.
Кулон же был больше чем кольцо, и самоцвет в нём был просто фантастической красоты, он сразу бросался в глаза своей яркостью и индивидуальностью.
Кто-то из ювелиров сказал, что это очень тонкая работа, а в другой лавке мастер стал быстро зарисовывать эскиз подвески.
Отдельно драгоценные камни не продавались, а я их и искала. Продавались только готовые изделия, и мы собрались уже ехать домой.
Выйдя из скромной ювелирной лавки, приютившейся в самом конце торгового ряда, я заметила мальчишку — подростка. Он был чем-то очень расстроен, тащил небольшой мешок на плече и огорчённо шмыгал носом.
Он так напомнил мне того самого «мальчишку», что шел когда то по Тулузе и не знал куда деваться в чужом городе. Что я не выдержала:
— Не везет? — подойдя к нему, спросила осторожно, мой легкий акцент был почти не заметен.
— Выгнали, из подмастерьев, а мамка в деревне умерла, отец на войне сгинул — нахмурился малой, но слезы сдержал. Хотя я видела, с каким трудом он продолжает держать «марку».
— И куда теперь?
— К сестре, она у меня старшая. Буду работу завтра искать.
— Старше на сколько?
— Ей восемнадцать уже, на два года и будет старше — буркнул в ответ.
— А что умеешь делать? — спросила я.
— Да все, а вообще на ювелира учился. Получается, ювелир — я.
— И давно учился то.
— Да уже с полгода.
Вот как значит, ювелир… ну, ну. Смотрю, парень серьезно настроен, уверенно так, и со знанием дела. Это передалось и мне. Вот, что значит уверенный в себе человек. И тут вдруг я сказала,
— А приходи завтра по такому то адресу и спроси мадмуазель Каталину. И время назначила и еще, чтобы эскизы свои захватил.
— Так нет у меня, эскизов — говорит парнишка, и надежда загорается в его глазах.
— Нарисуй, за вечер мне знаешь, подвеску — кулон, да такую, чтобы я ее одеть захотела и чтобы ты прям, видел бы меня в ней. Пойдем тебе куплю бумагу и грифель.
На том и решили, паренек отправился домой, аккуратно сложив покупки в сумку, да и мы тоже не стали больше задерживаться.
* * *
Домой вернулись довольные, столько покупок разложили в малой гостиной. Всем купили небольшие подарки. Близнецам игрушки: Анжелик конечно куклу, Антонио маленький кинжал и книжку про войну. Хоть и Жанна говорила, что рано ему, но книга маленького графа очень заинтересовала.
Сеньоре Пломмии — красивую скатерть, Мари-Энн миленькие перчатки и вышитый платок с цветочным ароматом. Мужчинам по добротной сумке — кошельку. Ну, вроде и все, но самое главное мы, наконец, то вышли за периметр, не прошло и месяца, нужно отвоевывать для себя этот мир, хватит постоянно бежать и прятаться. Надоело бояться.
А утро началось…., ну вначале всё как всегда. Зато, уже, будучи в мастерской, меня позвали в малую гостиную. А там ждал паренек Ивонн, что вчера познакомились, да не один, а с сестрой Илоной. Оказалось, не пустила одного, переживает за брата. И так легко стало, мне с ними общаться, что удивительно просто. Девушка, оказывается, работает приходящей служанкой у какой-то пожилой дамы, они снимают небольшую комнатку чуть ли не на чердаке в старом доме.
А Ивонн, конечно очень мечтал стать ювелиром, нравится ему это. А выгнали его за то, что советов стал давать мастеру много, вот и получил выговор вчера, и не только выговор, рука у мастера была тяжёлой.
— Ну а что эскиз готов, то? — Спросила с улыбкой.
Ивонн полез в сумку и достал свернутый лист бумаги грубой обработки. Развернула, вот тебе и паренек. Я увидала на эскизе подвеску, да какую, я на нее заглядывалась в свое время, в двадцать первом веке: фрукт граната в разрезе с маленькими рубинами — вставками. А на обороте фрукт оказался круглый, выпуклый с листиками и с красивой гравировкой. Посмотрела пареньку в глаза, а ведь мы с ним сейчас примерно одного возраста. Поймала его взгляд, а сама спрашиваю:
— Сам придумал? — он кивнул и насторожено смотрит.
— А где такие камни взять знаешь? Они не крупные, но должны быть качества хорошего — опять положительный ответ. Ну и задача… вот не врет же.
— А ко мне пойдешь помощником? Только жить здесь придется, в отеле, комната у тебя будет и питание как у всех работников и жалование. — Волнение его было видно невооруженным глазом. Сидел и перебирал пальцами старенький, но чистый камзол. Потом поднял на меня глаза:
— Сестру не могу оставить одну. Возьмите на работу Илону, она очень старательная.
— Ты поручишься за нее? — спросила. У девушки прилила краска к лицу, и от волнения сбилось дыхание. Брат кивнул головой
— Конечно.
Вот так оборот. Попросила Мари — Энн позвать госпожу графиню. Ну, тут ребята мои и вовсе потерялись. Если я пришла в рабочем своем платье, и руки у меня не графские совсем, я если что на выход всегда в перчатках хожу. То Жанна вплыла в гостиную пусть и в домашнем, но очень идущем
