— Не бывает таких толстых мышей.
— Да ты прям профессионал в мышином деле, я смотрю. — скептически замечает преподаватель и включает свет.
— А раньше ты не мог этого сделать? — возмущённо шикаю. Опускаю голову вниз и с облегчением замечаю спящую собаку. Устала Гречка, даже не реагирует ни на какие звуки.
— Нет, ты так уверенно убежала, вот я и подумал, что у тебя включилось ночное виденье.
— Ну у тебя и логика, конечно.
— Собственно, как и у тебя.
— Спасибо.
— Пожалуйста, Саша.
Неспеша открываю глаза и первое, что вижу перед собой — плечи мужчины. Сощурившись, поднимаю взгляд выше, с интересом рассматривая лицо Дмитрия. Красив, чертяка. И даже небрежная щетина не портит его облик.
Легонько прикасаюсь указательным пальцем к щеке лектора, и в голове проносятся воспоминания о вчерашней ночи, от чего по телу пробегает жаркая волна дрожи с сотней приятных мурашек.
— Мяу.
Взрагиваю и тут же опускаю руку. Мне же не послышалось, нет?
— Ты странно храпишь. — произношу еле слышно, не понимая, спит ли сейчас преподаватель, ведь его глаза закрыты, лицо расслаблено, а дыхание ровное.
— Когда на тебя так прожигающе смотрят, вряд ли похрапишь нормально. — выдаёт Довлатов хриплым ото сна голосом и, наконец, открывает глаза.
— Я на тебя не смотрела.
— Не смотрела, а просто любовалась, да? — он ухмыляется одной стороной рта.
— Разве что твоей сединой. — откровенно вру, пытаясь сдержать глупую улыбку, за что сразу же получаю шлепок по заднице. — Ты чего?!
— Кажется, там комар сидел. — как ни в чём не бывало произносит лектор и поднимается с кровати.
— Бедное насекомое.
— Что поделать, земля ему пухом. — Дмитрий, прикрыв глаза, сонно потирает пальцами виски. — Думаю, нам нужно спускаться вниз, если не хочешь, чтобы моя мать поднялась наверх.
Глава 42— Можно вас на пару слов? — обращается ко мне Константин Анатольевич, когда мы выходим на улицу.
Внутренне напрягаюсь, но вида не подаю. Подхожу к беседке, возле которой остановился мужчина, и слегка улыбаюсь.
— Что-то случилось?
— Случилось? Нет, что вы, — усмехается отец Дмитрия. — Просто хотел сказать, что я рад был с вами познакомиться. Как вы поняли, подобного рода гостьи здесь не бывают.
В ответ на его слова начинаю широко улыбаться.
— Это взаимно.
— Лида тоже искренне рада вас видеть на самом деле, просто виду не подаёт. Так-то, она не любительница проявлять эмоции.
— В этом с Дмитрием они очень похожи.
— Да уж, это точно. Кстати, хотел спросить, вам хорошо сегодня спалось? — любопытствует Константинович Анатольевич, и мои щёки мигом вспыхивают.
Наверное, родители Довлатова слышали, что происходило на втором этаже, и, конечно же, в коридоре во время ночных похождений. И вроде бы всё банально и естественно, но в душе всё равно разливается волна неловкости.
— Вполне, спасибо. — отвечаю спустя несколько затяжных секунд молчания и тактично кашляю в кулак.
— Я рад. — кивает мужчина, сканируя меня таинственным взглядом, от которого так и хочется съёжиться.
— Ладно, — весело произношу и приобнимаю себя за плечи. — Если вы не против, я пойду на кухню и помогу Лидии Михайловне.
— Конечно, Александра.
* * *
— Ты чего такая весёлая? — вопрошает лектор, когда мы возвращаемся в город.
А ведь и правда, глупая улыбка не сходит моего лица с тех пор, как тепло со мной попрощался Константин Анатольевич и сказал пару сопутствующих слов.
— Настроение хорошее. — откидываюсь на сидение и блаженно закрываю глаза.
— Сомневаюсь, что оно может быть у тебя плохим.
— И правильно делаешь.
— Я всё делаю правильно.
— Мне бы твою самооценку. — поворачиваюсь полукорпусом к мужчине и нагло принимаюсь рассматривать его.
— Бери. Я вообще весь твой.
— Это радует.
— Я тоже рад, что ты рада. — Довлатов кидает мимолётный взгляд в мою сторону, затем открывает бардачок и что-то берёт оттуда. — Это тебе.
— Спасибо, давно хотела себе синюю коробочку. Даже не представляю, что буду с ней делать.
— Для начала откроешь её.
Следую совету преподавателя. И то, что я вижу перед собой, вводит меня в явное недоумение.
— Ключ? — удивлённо открываю рот и непонимающе хлопаю ресницами.
— У тебя фишка такая: называть вещи, которые видишь? — иронично подмечает лектор, не отрываясь от дороги.
— Какой блистательный довод. Нет, просто…
— Никогда в живую не видела ключей? — заканчивает за меня Дмитрий.
— Всё-таки ты не выносим. — беззлобно ухмыляюсь, переводя взгляд на проносящиеся дома.
— Полностью согласен с этим утверждением. А ты случайно не хочешь спросить, от чего этот ключ?
— Как раз-таки я пытаюсь сделать это уже десять минут.
— Да? Не заметил. — на лице Довлатова появляется лёгкая улыбка.
— Оно и видно. Так от чего он?
— Это волшебный ключ к твоей душеньке.
— Как поэтично. И всё же?
— От моей квартиры. — обыденно выдаёт мужчина, и я удивляюсь ещё сильнее. — Можешь приходить ко мне, когда захочешь, разве что кроме ночи. Обычно в это время я сплю, как, в принципе, и большинство людей на планете.
— А тебе не кажется, что это слишком серьёзное решение? Не боишься, что я подорву твоё доверие? — обескураженно протягиваю, рассматривая еле заметные узоры на ключе.
— Не кажется. Не боюсь.
* * *
— Нормально? — спрашиваю у Машки, кружась на месте и показывая платье.
С понедельника я с головой погрузилась в учёбу. Контрольные работы, коллоквиумы, бесконечные рефераты и тесты — минимум, что сопровождало меня на этой непростой неделе. С Дмитрием удалось увидеться только на практическом занятии. Он также, как и я, погряз в пучине университетских дел в связи с приездом комиссии.
И только сегодня выпала чудесная возможность увидеться в непринуждённой обстановке.
— Идеально. — по слогам произносит подруга, изучающе разглядывая меня с ног до головы.
Я редко ношу платья, но мимо этого — бело-красного, обтягивающего — пройти мимо просто не смогла. И ни капли не пожалела, что приобрела его.
— Осталась последняя деталь, — Маша достаёт красную помаду, подходит ко мне и аккуратно прокрашивает ей мои губы. — Вот, теперь точно всё!
