— Заканчивай бухать, Саня, и включай голову! — укоризненно наставил его отец. — Всех подставил…
— Не надо, пап. — вздохнула я. — Он тебя не слышит и…
Не успела договорить, как нас окликнул знакомый голос. На всех парах к нам мчался дядя Юра и держал в руках бинты.
Пробежав по нашей компании быстрым внимательным взглядом, огляделся вокруг, подошёл к папе и тихо произнёс:
— Вовремя ты, конечно… повезло, что свидетелей нет…
— Потом всё, Юр. Уведи его к себе пока, после больницы заберём. — также еле слышно ответил папа и подтянул к нему Бушуя за ошейник. — Не волнуйся, он не опасен.
Пока меня от этой фразы знатно перекосило, сосед насмешливо отмахнулся и спокойно взял пса за поводок.
— Полинка, зубы не выбила? — уходя, кинул он на меня отеческий взгляд.
— Только руку. — отозвалась я, смотря, как папа подошёл к Сане и начал заматывать бинтами плечо.
— Спасибо, Юр. — кинул он вслед другу.
— Да ну тебя! — дружески ответил тот и увёл взлохмаченного добермана к себе домой.
Буквально через минуту возле дороги остановилась карета скорой помощи и нам навстречу выбежали врач и фельдшер.
Сразу же бросившись к пострадавшему, они принялись проводить все требуемые с ним манипуляции.
Пока они не обращали на нас внимания, папа вдруг снял с себя куртку и аккуратно её на меня одел.
— Молчи, я буду говорить. — шепнул он мне на ухо.
Догадываясь зачем это, согласно кивнула.
— Ваша собака? — поступил нам вопрос.
— Моя. — вышел вперёд папа. — Я выводил. — и незаметно прикрыл меня спиной. — Дочь уже потом подошла.
От его геройства у меня стянуло все нервы. Зачем? Я же виновата…
— Запиши. — пробубнил врач своему помощнику. — Вам требуется помощь?
— Нет. — твёрдый ответ. — Нам обязательно ехать?
— Нет. — помотал головой фельдшер, записав у себя что-то в документах и подав их папе для подписи. — Будьте готовы, что поступит иск.
У меня внутри всё похолодело.
— Его можно будет посетить? — подала я голос, указывая на Саню.
Папа на меня недовольно оглянулся, но я не могла ни спросить.
— Эти вопросы уточняйте в больнице. — и нам продиктовали её адрес.
— У него серьёзная травма? — уточнил отец, пристально смотря, как мужчину собираются грузить в машину.
— Достаточно. На всю жизнь запомнит. — промолвил пожилой врач и ненадолго задержав на мне взгляд, опустил их на мои грязные колени.
Папа напрягся, а моё мертвенно-бледное лицо застыло в неестественной маске.
— Такое часто случается. — отметил доктор и сосредоточился на пациенте.
Когда они уехали, я поняла, как сильно меня трясёт.
Папа, подхватив меня за талию, медленно повёл к дому. Но вместо того, чтобы зайти в подъезд, он сменил направление к нашей машине.
— Куда? — не поняла я.
— Как куда, Поль? В травмпункт. Вдруг вывих? — посмотрел на меня, как на ненормальную.
Стоило вспомнить о руке, как она тут же дала о себе знать ноющей болью. Кожу саднило и я рефлекторно поморщилась.
Без слов сев в авто, откинулась на спинку сидения и всю дорогу молчала.
Папа тоже не спешил говорить, я не возражала.
В травмпункте нас встретил сонный врач. Отправив меня на рентген, успокоил тем, что я отделалась только ушибами и царапинами.
А ещё испугом на всю жизнь.
Но могло быть и хуже.
Также в тишине подъехав к дому, папа заглушил двигатель и протёр лицо ладонями.
— Давай отгородим маму от подробностей. — наконец заговорил он. — Скажем, что упала. Пёс потянул за собой, ты не устояла.
— Хорошо. — это и правда самое разумное решение.
Не за чем маме волноваться.
— Пап? — остановила я его перед подъездной дверью. — Как ты там оказался? — этот вопрос не давал мне покоя.
— Следом шёл. — нехотя признался он. — Твоя мать мне всю плешь проела, что доченька сгинет в темноте… Спать не ложилась и мне не давала…
Это похоже на правду. Мама никогда не ляжет спать, если её что-то беспокоит. Кошки на сердце скребут.
— Пап… — снова позвала его прежде, чем он постучит в дверь дяди Юры. — Спасибо. — прикусила дрожащую губу, чтобы не расплакаться. — Без тебя я бы пропала…
— Не пропала бы. — нежно притянул к себе. — Силёнок у тебя больше, чем я думал.
Шмыгнув носом ему в грудь, дала знак, что можно двигаться дальше.
Ухмыльнувшись, мужчина опустил кулак на дверь и в следующую минуту нам выдали счастливого пса.
Будто и не пытался пару часов назад прокусить человеку артерию.
— Завтра, Юр. — предугадал следующие слова соседа папа. — Устали очень.
Друг не глупый, лёгкий кивок головы и он исчез за дверью.
— Не злой он, Поль. Тебя защищал. — встал на защиту Бушуя папа, когда я инстинктивно отошла от него в дальний угол лифта. — Они не жалеют пьяных. Так всегда было.
— Я понимаю, но ты видел, как беспощадно он…
— Видел. — прервал отец. — Не искушай судьбу и всё будет хорошо. — ласково потрепав добермана по голове, он повёл его домой.
Я же в подорванных чувствах не знала, как теперь буду находиться с собакой наедине.
Даже дышать страшно. Вот поэтому я и боюсь собак. Они глазом не моргнут и вцепятся зубами в шею.
Но всё же где-то внутри теплилась та же мысль, что и у папы.
«Защищал…»
Как мог. По-звериному. Но ко мне не подпустил.
Эх…
В квартире было подозрительно тихо. Обычно мама всегда дожидалась меня, чтобы убедиться, что ничего плохого не случилось.
Но пока папа был в ванной и смывал с Бушуя кровавые следы, я зашла в спальню родителей и увидела то, отчего на лице расплылась благодарная улыбка.
Мама, как ни в чём не бывало, спала крепким сном, а это означало только одно.
Она вообще не в курсе того, что её муж и дочь покинули ночью убежище, прихватив с собой чёрное чудовище.
Он сам.
Сам дождался моего решительного шага и последовал за мной, чтобы я не попала в беду.
Чуть-чуть не успел, но всё же не оставил одну.
Уже покидая спальню, столкнулась с папой лицом к лицу.
— Спасибо. — тихо сказала я, давая понять, что догадалась.
— Дверь оставь открытой. Он тебя не тронет. — настойчиво попросил мужчина и переведя глаза на мою перебинтованную руку, грустно улыбнулся. — Боевое крещение.
