Невыгодная ставка, выплата за которую меньше, чем вероятность исхода события, именуется андерлей. В просторечии она еще зовется дуралеем и характеризует умственные способности игрока.
Из поучения Хайроллера новичкам Сон манил, сон ласкал, сон обещал… В общем, сон был настолько хорош, что отпускать не хотел, как и одна особа, бывшая его главной героиней… Но все-таки чутье дознавателя подсказывало хозяину, что проснуться стоит. Эрден ему доверял, а потому осторожно приоткрыл один глаз, обозревая комнату. С сожалением покосился на беловолосую шевелюру – во сне волосы имели другой цвет и принадлежали отнюдь не мужчине. «Жаль, что это всего лишь баловство Молиты-сновидицы», – разочарованно подумал мужчина и, печально вздохнув, убрал руку с затылка еще спящего Иласа.
Перевел взгляд на мальца, что стоял у двери в несуразной одежде (какую иной босяк и не наденет) и неверяще таращился на него, Эрдена. Дознаватель потянулся и, подмигнув парнишке, заговорщицки предложил:
– Присоединяйся.
Правый глаз Леша нервно задергался, и парень уперся спиною в косяк. Так, на всякий случай. Меж тем и остальные действующие лица начали просыпаться. Илас сонно сощурился и, сфокусировав взгляд на юноше, буднично, как надоевшему, но верному камердинеру, который несколько лет подряд будит господина по утрам, буркнул:
– А… это ты… – и, широко зевнув, добавил: – Опять справедливости ищешь?
Леш, осмысливший услышанное, но не сумевший подобрать достойного ответа, лишь произнес:
– Да.
Илас же, скептически окинув юношу взглядом, вынес вердикт:
– Это ты зря.
– Почему? – Почти детская обида в голосе пацана заставила блондина продолжить:
– Потому что справедливость на всех одна. А нас много, поэтому ее на всех никак не хватит.
Васса в момент мудрой иласовой речи закопошилась под одеялом и, спросонья не определив, где она и как оказалось в одеяльном коконе, начала сдавать назад. В результате с противоположной от изголовья стороны кровати сначала показались лодыжки, затем стройные ножки с весьма фривольно задранным подъюбником, попа, спина и, наконец, лохматая голова. Панталончики, не закрепленные на коленях завязками, собрались гармошкой, обнажая бедра. Леш успел рассмотреть появление Вассы с весьма примечательного ракурса. И покраснел.
– Умеешь ты произвести впечатление… – то ли восхищенно, то ли обреченно вынес вердикт Эрден.
Девушка же, подслеповато заозиравшись вокруг, оценила ситуацию и, быстро оправив юбку, начала в поддержку Лешу заливаться румянцем. Лицедейка поймала себя на мысли, что, когда Илас выносил ее из Илрети, продрогшую до костей, ей было абсолютно наплевать на то, как она выглядит, а сейчас… Впрочем, решила девушка, время и силы на самоанализ лучше тратить тогда, когда твоя жизнь хотя бы не висит на волоске, а в спину не дышит погоня. Посему, взяв себя в руки, она светским тоном осведомилась, обращаясь к Лешу:
– Чему обязаны?
– Ты бы еще книксен сделала, – прокомментировал увиденное Илас.
Пацан же, шок которого переходил в стадию галлюцинации, икнул, нащупал рукой стул, стоявший рядом с косяком, и, опустившись на него, жалобно произнес:
– Отдайте подвеску, пожа-а-алуйста! – То, что честного боя с этими ненормальными ждать бесполезно, начало доходить до сознания мальца. Красть же ему не позволяла совесть. Осталось последнее – попытаться договориться. Как бы унизительно для Леша это не было.
Фьерра Зи-Зи же, прибывшая из кухни с графином взвара и не обнаружившая там гостя, вскинулась и, быстро осмотрев первый этаж на предмет кражи, ринулась на лестницу. Раскрытая дверь комнаты, которую вчера пожелал снять герр весьма импозантной наружности для себя, своей дамы и ее компаньонки, манила женщину непреодолимо. Она на цыпочках подкрадывалась к проему, когда услышала: «Пожа-а-алуйста!» Желая узнать больше, она приблизилась еще, но тут подвела половица, запевшая сольную партию. Фьерре пришлось раскрыть свое присутствие и, нарочито громко топая, дойти до распахнутой двери со словами:
– Хотела осведомиться, герр не желает…
Чего герр не желает, так и осталось тайной, потому как картина из двух мужчин в одной постели заставила фьерру Зи-Зи поперхнуться словами. Девушка (не рыжая и не старуха) стояла к вошедшей спиной. «Неужели этот добропорядочный с виду герр провел еще кого-то у меня под носом?» – была первая мысль Зи-Зи от увиденного. Потом фьерра перевела взгляд на лицо Леша, которое находилось от нее в двух локтях.
Опережая вопрос, который уже была готова озвучить хозяйка, Эрден произнес:
– Спасибо за беспокойство, досточтимая фьерра, нам пока ничего не нужно… А этот молодой человек, – он кивнул в сторону Леша, – наш хороший друг, который решил к нам присоединиться. Пожалуйста, покиньте нас.
После этих слов дознавателя все мироздание фьерры Зи-Зи рухнуло. До этого момента женщина, конечно, слышала о мужеложестве. Но чтобы посреди бела дня, в ее заведении? Спасла женщину от душевной разрухи любовь. Любовь к сплетням. Было практически слышно, как шестеренки в ее мозгу закрутились, смакуя новость. Удаляясь, фьерра думала, под каким пикантным соусом можно подать подругам с рынка увиденное.
Как только дверь закрылась, с Эрдена шутливый настрой съехал горной лавиной. Не вылезая из кровати, он задумчиво и по-новому рассматривал посетителя, отмечая и коричневую грязь на подметках, которая была характерна для трактов (в городе грязи тоже хватало, но она была иного рода), и одежду, великоватую, но одинаково великоватую, словно доставшуюся от кого-то одного по наследству, и жадный взгляд парня, обращенный к лодыжкам Вассы.
