Перестановка в высшем командном эшелоне вермахта не спасала германскую армию от поражения.
20–я армия готовилась к наступлению. Группе Катукова предстояло штурмовать укрепления противника на Ламском рубеже. Комбриг знал, что немцы особенно прочно держали район высоты 296,3, которую попросту называли Лудиной Горой. Разведчики, уходившие во вражеский тыл, докладывали: Лудина Гора опоясана глубокими траншеями, на ее склонах — сотни пулеметных гнезд, кругом доты и дзоты, ровные площадки нашпигованы противотанковыми орудиями и минометами. Перед опорным пунктом глубокий овраг, где танки практически пройти не могут. Все это осложняло выполнение поставленной задачи.
Гитлеровское командование не случайно укрепляло этот оборонительный рубеж. Надежды все те же — отсидеться, перезимовать, а при благоприятных условиях начать наступление. Вот что говорилось в одном из приказов командира 23–й пехотной дивизии генерала Гельмесгерберга, перехваченного катуковскими разведчиками. Генерал обращался к командному составу:
«Господа командиры! Общая обстановка военных действий властно требует остановить быстрое отступление наших войск на рубеже реки Ламы. Позиция на реке Ламе, поселок Лудина Гора, должна защищаться до последнего человека…
Дивизия прочесывает в настоящее время все свои тылы и возвращает в полки оставшихся солдат. В дальнейшем требуются энергичные действия всего личного состава, чтобы каждый берег свое и собирал брошенное оружие. У каждого воина должны снова пробудиться и укрепиться воля к обороне, вера в нашу собственную силу и превосходство. Настоящий кризис должен и будет преодолен. Вопрос поставлен о нашей жизни и смерти. После оповещения этот приказ уничтожить».[84]
Первые атаки на Лудину Гору не принесли успеха. Причина скрывалась не только в прочной обороне противника, в мощи его огневых средств, но и в том, что наступающие войска слабо поддерживали артиллерия и авиация. Об этом красноречиво говорил опыт предыдущих наступательных боев. После взятия Волоколамска комбриг Катуков, батальонный комиссар Бойко и начальник штаба Кульвинский в докладе командованию армии подчеркивали, что для успешного наступления нужны подвижные артиллерийские средства на механической тяге, противотанковые орудия, гаубицы калибром от 76 до 122 мм, которые успевали бы за танками, в нужный момент использовались бы при штурме сильных узлов сопротивления противника. Важно, отмечали они, включать в состав подвижных групп и мотопехоту для поддержки танков и успешного с ними взаимодействия.[85]
Оставался один выход — брать укрепленный район фронтальным и фланговыми ударами одновременно. Связавшись по телефону с управлением 20–й армии, Катуков объяснил начальнику штаба генерал—майору Л.М. Сандалову ситуацию у Лудиной Горы, убедил его в том, что надо искать обходные пути для прорыва. Тот согласился перебросить оперативную группу с левого фланга армии на правый, чтобы повести наступление совместно с 352–й стрелковой дивизией полковника Прокофьева.
Положив трубку полевого телефона, комбриг попросил у Кульвинского карту.
— Если гора не идет к Магомету, то Магомет идет к ней сам, — иронически заметил он начальнику штаба. — Нам разрешили обойти Лудину Гору и действовать с исходной линии Тимково — Тимонино.
— Это уже меняет дело, — оживился Кульвинский.
25 декабря оперативная группа Катукова ударила по селу Ивановскому, выбила немцев и вытеснила их за реку Ламу. Штаб группы сразу же стал размещаться в полуразрушенном здании бывшего ветеринарного техникума, налаживал связь с соседними частями и группой Ремизова. Комбриг решил дать короткий отдых танкистам и мотострелкам, чтобы затем атаковать соседнее село Михайловское. Оно почти рядом, километрах в двух с половиной. Но немцы, по донесению разведки, начинили вокруг поля минами, и пройти это в сущности пустяковое расстояние будет стоить немалых трудов. Засветло саперы начали проделывать проходы для танков и мотострелков.
Утром 26 декабря на командный пункт позвонил капитан И.В. Голубев, доложил: мотострелки готовы к атаке!
— Хорошо, Иван Васильевич, жди сигнала.
Комбриг с уважением относился к этому офицеру, всегда точному и исполнительному, до дерзости смелому, умеющему найти выход даже в самой сложной ситуации. С легкой руки Катукова его прозвали в бригаде «следопытом».
Саперы закончили расчистку проходов от мин, теперь торопились обратно. В воздух взвилась ракета — сигнал к атаке. Первыми пошли вперед мотострелки. Они бежали по полю, рассыпавшись как горох, падали в глубоком снегу, поднимались и снова бежали, стремясь как можно быстрее достигнуть окраины села. Гитлеровцы открыли шквальный огонь, положили в снег наступающие цепи.
— Танки, вперед! — подал команду Катуков.
Прошли считаные минуты, и картина на поле боя резко изменилась. Хозяевами положения стали танки, они повели за собою мотострелков. Дружным, напористым ударом немцев выбили из села.
Атакой на Михайловское был вбит клин во вражескую оборону, создавались благоприятные условия для ее прорыва. Но для этого предстояло захватить еще одно — село Владычино. Катуков решил использовать приданную оперативной группе 64–ю морскую бригаду под командованием полковника И.М. Чистякова.
Полковник Чистяков прибыл в Ивановское по первому же вызову. Одет он был в обычную полевую форму, хотя и командовал морской бригадой.
— Чтобы взять Лудину Гору, Иван Михайлович, мы должны разгромить владычинский гарнизон немцев. — Катуков ставил комбригу задачу, обозначая стрелкой на карте направление предстоящего удара.
— Думаю, для морских пехотинцев эта боевая операция вполне по силам.
— Танками поддержите? — спросил Чистяков.
— Много не обещаю, но машин пять—шесть выделю.
Морские пехотинцы неплохо справились с поставленной задачей. При поддержке 6 танков они в течение нескольких часов захватили Владычино и закрепились на его западных окраинах, обеспечив широкое поле деятельности основным силам группы для штурма Лудиной Горы. Только события развернулись несколько иначе.
Спохватившись, гитлеровское командование поняло, что на карту ставится слишком многое в результате потерь ряда сел, организовало контратаку на село Ивановское, где находился штаб 1–й гвардейской танковой бригады. Резким ударом немцы решили срезать клин, вбитый в Ламской оборонительный рубеж, и таким образом обезопасить себя, приостановить наступление советских войск.
Утром на село Ивановское обрушились бомбовые удары немецкой авиации, сразу же за этим последовал артиллерийский и минометный налет. Еще ветер не разнес запах пороховой гари от разорвавшихся бомб и снарядов, как в поле появилась вражеская пехота в сопровождении нескольких танков.
Под руками у Катукова оставался лишь комендантский взвод, ремонтники, впереди на позициях находилась минометная рота и неполный дивизион реактивной артиллерии. Действовать надо было быстро и решительно.
