– Это создает определенную атмосферу, – пояснила Милдред. –А заказы мы принимаем…
– Насколько звуконепроницаемо это стекло?
– Оно вполне надежно.
– Я заметил, что девушка за прилавком, похоже, весьмазаинтересовалась нашим появлением.
– Пусть вас это не волнует! Просто она немного любопытна.
– Это она дружила с девушкой, что работала здесь до нее, – стой самой, что получила пять процентов акций?
– Да.
– А после того, как та вышла замуж, они продолжали общаться?
– Конечно. Они очень дружны.
– Тогда она, вероятно, знакома и с Пивисом?
– Ну да. Пивиса она знала и раньше. Он все пытался выведатьу нее, как у нас идут дела. Приносил ей конфеты, комплименты говорил, датолько, видать, так ничего и не добился. У Пивиса манера такая – задабриватьдевиц конфетами. Наивный простачок… но опасный. А эта девушка свое дело знает,можете не сомневаться.
– Я не хочу ехать к вашей сестре, пока не выясню все точно,– сказал Мейсон. – Не хватало нам еще попасть в западню. Ведь лейтенант Трэггтоже далеко не дурак.
– Но я вас умоляю! Это же был голос моей родной сестры. Яслышала…
Она вдруг замолчала, ибо в этот момент дверь открылась иГарри Пивис в сопровождении какого-то узкоплечего человека в броском костюме, сличиком, напоминающим мордочку какого-то зверька типа ласки, вошел в магазин ибыстро направился к кабинету, выгороженному из общего пространства торговогозала.
– Это Пивис. Он…
– Знаю, – перебил ее Мейсон.
Пивис подошел к двери кабинета, открыл ее и, войдя, сказал:
– Мне очень жаль, Милдред, но у меня нет иного выхода. – Онобернулся к сопровождавшему его тщедушному, нервному человеку: – Это она.
Тот сделал шаг вперед:
– Милдред Фолкнер, в связи с тем, что вы являетесьпрезидентом корпорации «Фолкнер флауэр шопс», я уполномочен вручить вам даннуюпретензию, судебную повестку, запрос на представление оснований, а такжепредварительное ограничительное судебное предписание.
Милдред невольно отшатнулась от него.
– Не бойтесь, берите, – велел ей Мейсон и, повернувшись кПивису, спросил: – По какому делу?
– Гражданский иск, – ответил Пивис, наблюдая за выражениемлица Милдред. – Не хочу, чтобы объявился кто-нибудь еще с этим сертификатом наакции, прежде чем я смогу заявить о своих правах на них.
– Ну и в чем же заключаются ваши претензии? – спросилМейсон, в то время как Милдред Фолкнер нерешительно протянула руку задокументами, которые нервный человечек с блестящими глазами с готовностьюпротянул ей.
Судебный исполнитель словно обрадовался этому вопросу ипринялся вдохновенно объяснять:
– Данный иск рассматривается как официальное заявление обутере или уничтожении сертификата на владение акциями, с тем чтобы взаменутраченного был выдан новый документ; от вас требуется предоставить гарантийноеобязательство, защищающее интересы корпорации и ее сотрудников от любойправовой ответственности в случае предъявления оригинала надлежащим образомоформленного сертификата; судебная повестка и запрос на предоставлениеоснований подлежат возврату в суд завтра в два часа пополудни, с сохранением закорпорацией ответчика права отложить слушание дела по выбору последнего;ограничительное судебное предписание, на основании которого корпорации доокончания судебного разбирательства воспрещается передавать свои акции иномулицу, кроме Пивиса. На данный момент это все, мисс Фолкнер.
Милдред Фолкнер, казалось, совершенно растерялась от такогообилия малопонятных юридических терминов.
– Звучит запутанно, – сказал ей Мейсон, – но вы на этот счетне волнуйтесь.
– Все предельно просто, – объяснил Пивис. – Те акциипринадлежат мне. С сертификатом что-то произошло. Человек, которому я передалего на хранение, был убит. А документ, судя по всему, исчез.
– Убитый был вашим агентом? – уточнил Мейсон.
– Прочтите бумаги, там все ясно написано.
– Гарри Пивис, – вдруг подала голос Милдред Фолкнер, – вычто, готовы прилюдно признаться, что наняли профессиональных игроков с цельюзаманить моего зятя…
– Я никого не нанимал и никого никуда не заманивал, – невозмутимовозразил Пивис. – Просто мне стало известно, что Лоули играет на скачках,делает долги и вообще любит покрасоваться и пустить пыль в глаза. Я такжеузнал, что он в очередной раз решил поставить на кон все, что ему доверила вашасестра, в надежде выбраться из той финансовой пропасти, в которой он в концеконцов оказался. Ему тогда крупно повезло, и он выиграл кучу денег, но неуспокоился на достигнутом и принялся с азартом играть дальше. Я понимал, чторано или поздно он снова попытается сыграть ва-банк и в этом случаекакой-нибудь счастливчик заполучит акции этого цветочного магазина. И тогда ярешил, что этим счастливчиком вполне могу быть я.
– И вы подстроили западню, – презрительно сказала Милдред.
– Ладно, – ответил Пивис, – пусть будет так. Возможно, я ипоманил его щедрой приманкой, но его никто не заставлял бросаться туда очертяголову.
Мейсон мельком взглянул на входную дверь и увидел, что ДеллаСтрит уже возвращается.
– Ладно, Пивис, – сказал он, – вы свое дело сделали. Так чтотеперь встретимся в суде и там во всем разберемся.
– Возможно, мы могли бы не доводить дело до суда, а уладитьэтот вопрос как-нибудь полюбовно, – предположил Пивис.
– Нет! – возмущенно воскликнула Милдред Фолкнер.
Делла Стрит остановилась перед стеклянной дверью, достала изсумочки блокнот, из которого поспешно вырвала листок, черкнула на нем буквальнонесколько слов, после чего вошла в кабинет.
– Добрый день, мисс, – учтиво приветствовал ее Пивис. –Похоже, своим появлением я прервал тут какое-то важное совещание.
– Именно так, – подтвердила Милдред.
Делла протянула Мейсону сложенный листок из блокнота. Онразвернул его и пробежал глазами по строчкам: «Миссис Данкерк съехала из отеля.Около часа назад за ней заехал какой-то мужчина».
Мейсон передал записку Милдред.
Она прочла ее, встревоженно взглянула на Мейсона и отвелаглаза.
– Мейсон, мне, конечно, очень неудобно, – проговорил Пивис,– но я не могу уйти, потому что еще не закончил.
– Вот как?
– Я ожидаю еще кое-какие бумаги. А, вот и они.
