– У вас та же фамилия, что и у обвиняемой?
– Она носит мою фамилию, сэр.
– Вы были ее мужем?
– Да.
– Когда?
– Примерно полтора года назад.
– Решение суда вступило в силу?
– Да.
– Вы платите алименты?
– Да.
– Вы встречались с ней пятого числа вечером?
– Да.
– В котором часу?
– Около половины седьмого. Возможно, чуть позже.
– Где?
– Я был в клубе «Бродвей атлетик». Она позвонила и спросила,не могу ли я с ней встретиться. Я сказал, что сойду в холл, но если онапопытается устроить скандал…
– Я протестую, – перебил Мейсон. – Это не имеет ничегообщего с вопросом, который был задан и на который уже получен ответ.
– Очень хорошо, – раздраженно сказал Бергер. – Вывстретились с ней в холле?
– Да.
– Кто был при этом?
– Мы были одни. Только Люсиль и я.
– Что она вам сказала?
– Сказала, что произошло нечто страшное и она должнапокинуть страну. Спросила, не могу ли я дать ей пятнадцать тысяч наличнымивзамен отказа от алиментов и освобождения от всех обязательств.
– Вы платили ей алименты?
– Да.
– Сколько?
– Двести долларов в неделю.
– Она объяснила, почему хочет уехать?
– Да.
– Почему же?
– Сказала, что в ее гараже лежит труп мужчины. В концеконцов призналась – ее первый муж, и, если это откроется, рухнут все ее планы.
– Что вы ей ответили?
– Я, естественно, постарался уменьшить требуемую сумму.Сказал, что не располагаю такой суммой наличными и что должен буду сообщить оее предложении своим адвокатам, дабы узнать, имеет ли ее отказ в сложившихсяобстоятельствах юридическое значение. Сказал, что мне это не по душе и что онахочет слишком многого.
– Она посчитала ваш ответ окончательным?
– Нет. Сказала, я должен действовать быстро, потому чтоответ нужен до полуночи. Обещала позвонить мне в это время. Хотела ночьюулететь. Потом согласилась на десять тысяч наличными.
– Она вам позвонила?
– Нет. Я повидался со своими адвокатами и решил принятьпредложение. Снял со счета десять тысяч долларов и подготовил акт отказа. Ноона ко мне больше не обращалась.
– Когда вы встретились, кто-либо был с нею?
– Нет.
– Вы знаете женщину по имени Анита Джордан?
– Как-то встречался.
– Была она с обвиняемой при вашем разговоре?
– Нет. Обвиняемая была одна.
– Перекрестный допрос, – вызывающе сказал Бергер.
– Вы платили ей еженедельно по двести долларов? – спросилМейсон.
– Да.
– И вы думаете, суд поверит, будто вы колебались, когда онапредложила отказаться от такой суммы за пятнадцать тысяч?
– Ну… нет. Я хотел только, чтобы она подумала, что яколеблюсь.
– Значит, вы ей сказали, что колеблетесь, не так ли?
– Я хотел произвести такое впечатление… Да.
– Но в действительности вы хотели такой замены?
– Конечно.
– Только, как бизнесмен, вы притворялись, что это вас неинтересует?
– Да.
– И вы ей сказали, что не знаете, выгодно ли это будет длявас?
– Правда.
– То есть вы ее обманули?
Бартон покраснел.
– Ваша честь, – сорвался со своего места Бергер, – япротестую. Это утверждение оскорбительно для свидетеля.
– О, если вам не нравится, как я выразился, могу употребитьдругое слово, чтобы обрисовать ситуацию. Иными словами, вы, когда разговаривалис ней, сказали неправду? Это так?
Глаза Бартона гневно блеснули.
– Протестую по той же самой причине, – сказал Бергер.
– Вы можете ответить: да или нет, – подытожил Мейсон.
Бартон смотрел на него с бешенством.
– Я спрашиваю, – повторил Мейсон, – вы сказали бывшей жененеправду? Можете ответить кратко: да или нет.
– Но о чем я должен говорить?
– О вашем желании произвести предложенную замену.
– Считаю, это к делу не относится.
– Я считаю, что относится, – сказал Мейсон.
– А я считаю, что нет, – вмешался Гамильтон Бергер. – Ипоэтому протестую. Этот перекрестный допрос ведется не по правилам.
– Отклоняю протест, – сказал судья Осборн.
– Вы ей сказали неправду? – спросил Мейсон.
– Да, – со злостью выдавил Бартон.
– Как давно вы знаете Питкина?
– Я встречал его, но не знал, кто это. То есть не имелпредставления, что он был мужем Люсиль. Когда узнал, был потрясен.
– Но вы видели Питкина?
– Знал, что он шофер Аргайла. Мистер Аргайл – член моегоклуба. Туда приходят много нефтепромышленников.
– Поскольку вы, Аргайл, Росс Холлистер, Дадли Гейтс и другиечлены клуба интересовались нефтяными спекуляциями, вы должны были хорошо знатьдруг друга.
– Нет. Аргайл, Холлистер и Гейтс были компаньонами. Ониинтересовались определенными нефтяными акциями, а мои интересы в иной сфере,хотя, в общем, мы люди одного круга. Я не хотел, чтобы они узнали о моих делах,как и они не хотели посвящать меня в свои. Когда мы встречались, то обсуждалинекоторые вопросы, но общего у нас было немного.
– Вы когда-нибудь разговаривали с Питкином?
– Конечно, но по личным делам.
– Пытались узнать у него, чем занимаются эти трое?
Бергер гневно вмешался:
– Ваша честь, это уже второй оскорбительный вопрос.Абсолютно незаслуженный.
– У вас есть доказательства, подтверждающие вашепредположение, мистер Мейсон? – спросил судья Осборн.
– Доказательств нет, – спокойно ответил Мейсон. – Вашачесть, этот вопрос – только попытка выудить истину.
