кнут, однако, вместо того чтобы попасть по руке, случайно угодил по лютне, разломав её на две части: под какофонию умирающих аккордов гриф отлетел в траву и затих на взъерошенных струнах.
— Из-за тебя всё! — с досадой воскликнул Гектор, наблюдая, как незнакомка гладит треснувший корпус музыкального инструмента. — Такую вещь испортил…
Девушка приподняла голову — нарастающее негодование крестьянина остудила застывшая в жилах кровь: за сползавшими по лицу, спутанными прядями багровел жуткий глаз…
* * *
Вовремя примеченные сырые ветви избавили странников от долгого хождения вдоль обрыва: привели сразу к нужному месту, где за блестевшей на уровне лица хвоей резко открывался вид на лунные холмы. Неужели всё-таки спрыгнула?.. Сброшенные с отвесных скал взгляды разбились о наготу каменных глыб. Никого. У Рэксволда прямо от сердца отлегло:
— Видимо, передумала и вернулась тем же путём. Если не щёлкать клювом, по веткам можно отсле… — ассасина прервал истошный вопль со стороны ближайшего холма.
Потом наступила тишина, скрашенная слабым потрескиванием факелов.
— Вернулась, говоришь? — мрачно изрекла Эрминия. — От испуга так не орут. Она вышла на охоту, — северянка сняла с пояса моток верёвки. — Некогда искать склон. Слезаем здесь.
— Лучше бы ты ошибалась. Иначе… — Рэксволд не договорил, хмуро наблюдая, как ствол дерева окольцовывает тугая петля.
* * *
Покачиваясь камышом на ветру, Лайла стояла у подножия холма, где начиналось скошенное ржаное поле. Затмившая сознание ярость постепенно отступала — сквозь сумятицу в голове начинали прорезаться мысли и ощущения. Недавний бег… Благостный привкус во рту… Тепло в ладони… Вампирша опустила взор на занятые чем-то руки и рухнула в бездну потрясения: державшая кнут оторванная кисть и сломанная лютня, которые тотчас же выпали из разжатых пальцев на острые соломенные пики.
— Нет… Не может быть… — изумлённо зашептала Лайла, рассматривая багровые пятна на мраморно-белой коже. — Это всё не по-настоящему… Это кошмар… Обычный кошмар… Нужно проснуться… — она крепко зажмурилась и, больно ущипнув себя, вновь взглянула на ладони: кровь никуда не исчезла. — Не получается… Почему не получается⁈ Так, спокойствие… — сжав задрожавшие руки в кулаки, девушка вновь закрыла глаза. — Сейчас я досчитаю до десяти и…
Нарастающий свист — затем толчок, будто кто-то тыкнул пальцем в грудь. Вампирша с удивлением приподняла веки. Ночь стала похожа на взбаламученную воду, посреди которой ширилась глубокая воронка. В неё затягивало ржаные просторы, серевшие за полем скалы и тёмное небо, смазавшее два далёких огонька в яркие спирали. Лайла опустила затуманенный взор на корсет, сумев различить жёлтое оперение болта, а через секунду пластом рухнула на землю. В сердце возникло жжение, что за считанные мгновения переросло в ощущение горевшего на груди костра, где вместо поленьев тихо трещала каменеющая кожа. Ни закричать. Ни шевельнуться. Полный паралич… Устремив немигающий взгляд в небеса, только и оставалось смотреть, как бездонный вихрь поглощает тусклые звёзды… Так, беззвучно воющим зверем, погибал обезумевший от боли рассудок.
Остановившись в дюжине шагов от темневшей в соломе цели, Нактарра вновь вскинула арбалет. Даже отсюда, через прицел, было видно, как вытекавшая из раны кровь улетучивается струйками чёрного пара. Созданная по древнему рецепту пепельная смола обращала нутро вурдалака в раскалённое варево. Но обольщаться не стоило: хоть упырь и не подавал признаков жизни, всё ещё представлял опасность — подойти ближе охотница не рискнула.
Обычно вампиру хватало одного меткого выстрела, но на легендарную колдовскую тварь следовало истратить все боеприпасы, чтобы уж наверняка. Второй выпущенный болт вонзился рядом с первым, вошёл в тело, как нож в масло, отчего пар над грудью слился в обрывок траурного облака. Нактарра перезарядила арбалет и прицелилась — третий штырь угодил в живот, да так глубоко, что оперение почти полностью скрылось из виду. Мертвенно бледное лицо вампирши уже захватывали ползущие с шеи трещины — верный вестник последних минут существования. Ещё чуть-чуть, и кожа начнёт осыпаться подобно облупившейся краске. Однако это не повод останавливаться…
В жёлоб лёг новый болт. Заскрипела тугая тетива. Выстрел — что-то мелькнуло перед прицелом и кубарем покатилось по лунному полю. Подстреленная птица… Ворон… Откуда ему тут взяться⁈ Если только погибающий рассудок не сумел взять под контроль дремавших в округе животных… С дурным предчувствием охотница быстро взвела арбалет и, прищурив один глаз, вознамерилась продырявить вурдалаку голову. Выстрел! На полпути к телу болт с чем-то столкнулся и вдаль, роняя перья, отлетела ещё одна чёрная тень — слабая надежда на роковое совпадение угасла. Магия…
— Не стоит портить то, что тебе не принадлежит… — раздался недобрый голос за спиной.
У Нактарры внутри всё похолодело, а волнение ударило в горло внезапной тошнотой. Как кто-либо смог подобраться настолько близко по сухой траве, где каждый шаг сопровождался предательским шорохом⁈ Отбросив арбалет, охотница круто развернулась, направив на незнакомца украшенный трикветром кинжал. Жёлтые, сиявшие в темноте глаза… Тёмная мантия… Сидевший на плече ворон… Это был не вампир… но и не человек.
Неизвестный взмахнул ладонью, словно стряхивая пыль со страниц распахнутого фолианта — неведомая сила отшвырнула Нактарру назад, заставив катиться по земле безвольным бревном, иссекавшим себя собственным оружием.
Леонардо перевёл взгляд на изборождённое трещинами лицо Лайлы. Вальяжно приблизившись, некромант поднял окоченевшую вампиршу на руки, и вокруг него заклубился чёрный туман. Когда он рассеялся, о них напоминала лишь примятая солома.
Глава 14
Пряча слёзы в утреннем дожде, Харвуд вывозил из сарая тележку с навозом, когда у распахнутых ворот возникли двое неизвестных. Мужчина и женщина. Поставив одноколёсную тачку, крестьянин остановился, переводя понурый взор между незваными гостями: не надо было иметь семи пядей во лбу, чтобы по броне и оружию распознать воинов, вероятнее всего, наёмников, но, возможно, и разбойников.
— Это конь моего друга, — заглянул в хлев незнакомец в чёрном.
— Мне не нужны неприятности, — мрачно произнёс крестьянин. — Я сегодня брата похоронил. Ещё одной утраты отец не переживёт. Забирайте и уходите, — подняв тачку за потёртые ручки, Харвуд двинулся дальше.
— Значит, всё-таки убила… — тихо проговорил Рэксволд, едва тот отошёл. — Проклятие…
— Я и не сомневалась, — выжимая мокрую косу, вполголоса ответила Эрминия. — Там крови столько, будто быка забили.
— Лайла, Лайла, что ж ты творишь?.. — прошептал ассасин и вошёл в сарай, такой же угрюмый, как царившее в душе настроение.
Забрав Бамбука и повесив на приставленные к стене вилы мешочек с золотыми, жалкими откупными для нечистой совести, странники покинули двор. Однако даже за забором сквозь шум дождя слышали, как из дома доносятся старческие завывания.
* * *
Мерное потрескивание пламени нарушал стук какой-то склянки о деревянную поверхность, что повторялся каждые полторы секунды. Лайла открыла глаза и сразу же прищурилась: уж слишком ярким казался светлый каменный потолок. Немного поморгав, она повернула голову к источнику звука: в кресле у камина величаво сидел Леонардо. Не сводя с вампирши пристального взора, он не спеша постукивал колбой по резному подлокотнику.
— Долго же тебя искали мои вороны, — спокойно проговорил некромант.
— Ты-ы-ы, — вскакивая с кровати, зарычала Лайла. — Убью! — но не успела она сделать и шага, как вдруг застыла скованная невидимыми цепями: онемела от мысков до кончика языка.
— Сколько ненависти… — колдун смотрел в пылающие рубины глаз. — Понимаю. Тебе пришлось несладко. Однако королеве не пристало так себя вести, а уж гостям моего особняка и подавно, — он поднялся и, сцепив руки за спиной, подошёл к вампирше. — Судя по твоей короткой, но искромётной речи, во всех своих бедах ты винишь меня. Так позволь тебе кое-что показать…
По-волчьи жёлтый взгляд Леонардо стал бледным, как северная луна, — Лайла почувствовала ментальное вторжение, будто ворота в разум пыталось выдавить многотысячное войско, а она одна стояла с другой стороны, бессмысленно упираясь в хрустевший засов.
— Не сопротивляйся, и мне не придётся причинять тебе боль…
— Я… сильнее, чем ты думаешь, — направляемая гневом сила воли пробила брешь в заклятии, вернув вампирше способность говорить.
— Не настолько, как тебе кажется, — некромант прикоснулся к щеке девушки и проскользил пальцами по белому бархату кожи.
Сколько разъярённая Лайла ни силилась, сбросить магические оковы не смогла.
