он передумал. Перед лицом маячили пушистые концы пяти хвостов, и отыскать в меховом безумии ногу Михаэля казалось чем-то нереальным.
– Пожалей мои годы, я уже не так молод для таких приключений.
– Вам еще и сотни нет, не нагнетайте.
– Но чувствую себя гораздо старше, – выдохнул Кейран.
К его удивлению, проход вывел их к оранжерее: через металлический люк они попали в широкую вентиляцию и, выбив решетку, спрыгнули вниз.
Сквозь стеклянный купол ярко светило солнце и после полумрака Фонкордиса буквально выжигало глаза. Некоторые стекла были выбиты, и в оранжерее гулял ветер, заставляя покачиваться разросшиеся выжившие растения. Однако от летнего зноя эти слабые дуновения не спасали. Под стеклом, без должной циркуляции воздуха и без работающих огромных вентиляторов помещение походило на огромный парник, в котором было нечем дышать.
Кейран с отвращением обнаружил, как мерзко прилипла к спине влажная от пота рубашка.
Йель вытер пот со лба, огляделся вокруг и спрятал хвосты с ушами, оставаясь босиком и в рваных штанах до колена.
– В оранжерее есть черный ход. – Кейран указал куда-то сквозь заросли высохшего вьюнка, оплетшего книжный шкаф с фолиантами, стол и напольный кальцинатор.
– Я тоже о нем подумал. – Миэ кивнул в его сторону, и они двинулись вдоль стеллажей с пожелтевшими прошитыми папками, разбитыми глиняными и керамическими горшками с сухой землей и мертвыми растениями и десятками мраморных ступок.
Крадучись, точно воры, они перебежками лавировали по проходам между столами. Под ногами шуршали сухие листья и стебли, крошились песком на потрескавшуюся плитку.
Пахло нагретым деревом и сушеной прелой травой.
Кейран подумал о том, что время в таких ситуациях быстротечно. Они вышли из дома на рассвете, но дорога по катакомбам пешком и по каменному коридору заняла так много времени, что солнце уже оказалось так высоко.
Неожиданно на голове Йеля встали торчком уши, и он выставил руку, предостерегая Мастера.
– Быстро. Под стол.
Кейрана не пришлось дважды уговаривать, и они резво нырнули под массивную столешницу. Места для двоих мужчин там было достаточно, хоть и пришлось упереться друг в друга локтями, плечами и бедрами. Кейран прищурился, выглядывая из-под стола, но Йель схватил его за плечо и быстро оттащил подальше.
– Не высовывайтесь.
– С какой стороны они придут?
– С черного хода. – Михаэль серьезно посмотрел на него и прижал указательный палец к своим губам. Кейран кивнул и затих, слушая, как клацает замок на двойных дверях и скрежещет несмазанный механизм. По полу потянуло сквозняком. С улицы воздух шел свежий, но такой же горячий, как здесь. Кейрану очень хотелось достать платок, промокнуть взмокший лоб, и виски, и шею, и желательно делать это все с тонной недовольства и костерить каждого захватившего Орден Мастеров самыми нецензурными словами.
От невозможности это сделать он разозлился еще сильнее. Мало ему тут щуриться без очков, как кроту, теперь еще и потеть, как грешник в храме. Кейран медленно вдохнул пропахший пылью воздух и выдохнул, уставившись на замершего по правую руку Йеля. Тот прижимался горячим боком так плотно, что от него становилось еще жарче. И отодвинуться не было возможности, поскольку слева Мастер прижимался к столу.
Михаэля как будто вообще не беспокоила жара. Он застыл хищной лисицей, прижав уши к голове, и его темная хлопковая рубашка тоже мокро липла к спине и шее. Кейран заметил потемневшие кончики алых волос на загривке и висках и перевел взгляд на собственные колени. Каждый раз, когда его взгляд задерживался на Йеле дольше положенного, он осознавал, какой тот уже взрослый, самостоятельный мужчина, и от этого становилось странно.
– Хватит меня рассматривать, – лукаво улыбнулся Йель.
Кейран сделал страшное лицо, не имея возможности что-то сказать, а затем они оба застыли, когда послышался топот множества ног и бряцанье оружия.
– Они не могли далеко уйти!
– А этот проход точно ведет сюда?
– Мы сами через него тащили подъемник, конечно, я знаю!
Миэ немного подался вперед. Его чуть вздернутый нос потянул воздух, уши приподнялись над вихрастой макушкой, а руки напряглись, упираясь в пол. Он словно готовился к броску. По ногам Кейрана скользнул пушистый хвост, щекоча обнаженные лодыжки.
От щекотки по телу пронеслась дрожь. Голоса и топот приблизились, и Кейран уже приготовился либо лицезреть чужие ноги, либо выскакивать и рубить всех налево и направо, но рука Йеля легла на его бедро, останавливая.
Кейран вопросительно посмотрел на парня, и тот в ответ покачал головой, а потом показал в противоположную сторону.
– На корточках бежать? – Пришлось приблизиться к самому пушистому уху, чтобы сказать это, но рука Йеля держала крепко, и Кейран даже не пошатнулся.
Лисье ухо смешно дернулось, хлопнув Кейрана по носу, на секунду Йель словно окаменел, а потом повернулся и кивнул.
– Может, обыскать тут? Вряд ли они успели так быстро убежать, – сказал кто-то, позвякивая металлом.
– Думаешь, они стали бы прятаться? Они Мастера. Монтгомери гордость не позволит шкериться, как крыса.
– Монтгомери только с виду весь из себя, а на деле небось ботинки Старейшинам лизал за теплое место.
– Это могут быть лишь слухи. Так что будьте начеку. Тем более с ним этот мальчишка.
Кейран ткнул под ребра сердито прижавшего уши Йеля, чтобы напомнить о том, что пора двигаться. Он знал, как Михаэль всегда болезненно реагировал на эти слухи, и слова о Монтгомери и никакие разговоры Кейрана не могли это успокоить, хотя ему и правда было плевать.
Они тихо прошмыгнули от одного стола к другому, пригибаясь и едва не на четвереньках пробираясь к выходу. Валяющиеся повсюду на столах иссохшие растения помогали быть скрытными, и Кейран даже сумел быстро выглянуть, чтобы оценить обстановку. В оранжерее было два десятка человек из Ордо Юниус.
Неожиданно Йель крепко схватил Кейрана за запястье и потянул изо всех сил за собой.
– Что?..
– Они кого-то призвали, быстро уходим! – бросил через плечо Михаэль.
Едва он это произнес, раздался дикий вопль какой-то птицы, и под стеклянный купол вспорхнул Авис с кожистыми крыльями.
– Вон они!
– Убить!
Кейран никогда не думал, что настанет тот день, когда они будут убегать из Ордена Мастеров на всех парах. Он много лет приходил сюда работать, уходил днем, уходил за полночь, мог вообще спать в своем кабинете до появления в его жизни Йеля. Затем случился скандал, и даже тогда он и представить себе не мог, что будет бежать вслед за Михаэлем со всех ног на выход, как преступник.
Оранжерея проносилась мимо, как одна большая картина, горячий воздух сжимал со всех сторон и высушивал легкие.
Они буквально выбили двойные двери, вырываясь наружу, и
