в лесу и случайно попали в этот поселок, — говорю я.
— Мы? Что-то я никого кроме тебя больше не вижу, — смеется он, оглядывая меня, будто бы кто-то мог прятаться за моей спиной.
— Я и Игорь, но его сейчас нет, — отвечаю ему.
Когда я произношу имя Игоря, Кирилл вздрагивает и поднимает на меня удивленный взгляд, но снова ничего не говорит.
— Тогда, может быть, зайдешь в гости? — ласково говорит Лихай.
Он отстегивает цепь от столба и наматывает на свою руку.
— Поторапливайся, — грубо велит он Кириллу, дергая за цепь. — Не видишь разве — у нас гости!
С этими словами он делает мне приглашающий жест.
Поднимаюсь по ступенькам. В любое другое время я ни за что бы не пошла в чужой дом к незнакомому мне человеку, но сейчас мне был важный каждый, кто хотя бы имел вид человека в этом чертовом поселке и с кем можно было бы поговорить и что-то вызнать.
Лихай любезно распахивает передо мной дверь, и я вхожу. Разуваюсь в таком же тесном коридорчике, как у Русланы, вешаю куртку и сумку, вхожу. Комната у него большая, все стены оклеены карандашными рисунками с изображением каких-то монстров. Тут не прибрано, повсюду валяются обломки от мебели, в углу лежат часы с торчащими наружу пружинами. Лихай входит за мной.
— Ну, как нравится? — спрашивает он.
— Да, очень, — говорю я, чтобы не обидеть хозяина.
— Присаживайся, — он кивает мне на кресло.
Сажусь в него, как вдруг у него подкашиваются ножки, и оно падает на пол, едва я успеваю с него соскочить.
— Ой, извини, — смеется он. — Я и забыл, что оно у меня сломано.
Хмуро на него смотрю, да ничего он не забыл, специально предложил мне сесть в сломанное кресло.
— Тогда на диван, — говорит он.
— Тоже сломан? — с подозрением оборачиваюсь я на него.
— Нет, с диваном всё в порядке, — он усмехается, вешает цепь на крючок у стены и задвигает кресло подальше в угол.
Осторожно присаживаюсь на диван, вроде устойчивый. Сам же хозяин залазит с ногами на шаткую двуногою табуретку и балансирует на ней, рискуя опрокинуться на пол. В комнату входит Кирилл, вносит охапку дров, присаживается на корточки перед печкой, открывает чугунную дверцу и подбрасывает в неё поленья. Пламя начинает потрескивать, принимая подношение. Кирилл ещё немного шевелит кочергой и закрывает дверцу.
— Так что же тебя привело к нам? — спрашивает Лихай.
— Я же говорю, мы заблудились в лесу и вышли на ваш поселок, — отвечаю ему.
— Угу, угу, — кивает он и загадочно добавляет, — все мы рано или поздно заблуждаемся в этом мире.
— Не подскажите, как попасть в какой-нибудь другой поселок или деревню? — спрашиваю его. — Может быть есть дорога?
— Нет тут никакой дороги, — отвечает он. — Кто сюда попадает тот навеки остается, если только кто другой не выведет, и то, если в другой мир. Но не все этого заслуживают, — добавляет он, как-то хитро посматривая на Кирилла. Тот хмурится и опускает голову.
— Что это значит? — уточняю я.
— А ничего, — смеется Лихай.
Не нравится мне он и вообще — мне здесь никто не нравится, и сам поселок этот — странный до ужаса. Я уже даже жалею, что сбежала с пожни и забрела сюда, на том лугу нас давно бы отыскали. Но если бы меня там силком выдали замуж и увезли в непроходимый лес? Судорожно сглатываю.
— Тебя что-то гложет? — участливо произносит он и смотрит на меня ярко-карим глазом.
— А вы как думаете? — огрызаюсь я. — Я совсем не хочу тут навеки оставаться, я домой хочу!
И его губы вдруг растягиваются в блаженной улыбке, словно ему нравится моя злость, он будто питается ею. И чем пристальнее он на меня смотрит, тем более явственнее я ощущаю какую-то опустошенность в себе, безнадегу, что уже ничего не поделать, что остается только смириться и оставаться жить тут у Серафимы Трофимовны, работать на почте, таскать тяжеленую сумку изо дня в день. Чувствую, как на плечи наваливается неподъемный груз, горблюсь, смотрю в пол, вижу цепь на ноге у Кирилла, поднимаю глаза… Лихай резко отдергивает от меня руки, в ладонях у него новая цепь, видимо хотел на меня накинуть. В ужасе шарахаюсь от него, соскакиваю с дивана. Он недовольно цокает языком. Пячусь назад, смотрю на Кирилла, ему как будто всё равно, что происходит. Стоит, подпирая стенку.
— Куда это ты так подскочила? — ухмыляется Лихай, и вдруг его лицо становится страшным и злым, проступают глубокие морщины.
— Кирилл, — я хватаю его за руку, — помоги мне!
Но он как ватный, не шелохнется, прячет глаза в пол. Вся его былая мужественность куда-то испаряется. Злюсь на него.
— Он тебе не поможет, он смирился, принял свою участь, и ты прими, красавица, — вкрадчиво произносит Лихай, спрыгивает со своей табуретки и медленно надвигается на меня.
Отступаю от него в коридор, он движется за мной следом. И я только сейчас замечаю, что у него по шесть пальцев на руках и на ногах. От этого у меня мурашки бегут по всему телу.
— Куда это ты так спешишь? — хмыкает он, приближаясь ко мне. Держит наготове цепь, вот-вот накинет петлю на меня.
— Меня Серафима Трофимовна ждет, — мямлю я, и от страха жмусь к стене.
— Бабка Ягодина что ли? — разочарованно произносит он и опускает руки. — Ты у неё что ли поселилась?
— Да, и она меня с минуты на минуту ждет, — уже смелее говорю я, — и она знает куда я пошла.
Он меряет меня презрительным взглядом и недовольно цокает языком.
— Ну так скатертью дорога, — выпаливает он.
Вскакиваю в сапоги, хватаю с крючка куртку и сумку, и выбегаю из этого проклятого дома. На крыльце вдруг запинаюсь и кубарем скатываюсь со ступенек прямо в лужу. Лихай хохочет, стоя в дверном проеме. Поднимаюсь и пулей вылетаю за калитку. Несусь к Серафиме Трофимовне.
Захожу в дом, запираю дверь на засов и только тогда перевожу дух. Серафима Трофимовна выходит мне навстречу, видит, как с меня потоками стекает грязь и качает головой.
— Ты как у Лихая в гостях побывала, — смеется она.
— Так я от него и есть, — ворчу я, скидывая сапоги.
— Ох, батюшки, — всплескивает руками Серафима Трофимовна. — Как тебя же угораздило к нему попасть?
— Там у него на цепи Кирилл, это ещё один парень, который с нами был. Я не знаю, как он к нему попал, хотела помочь…
— Не береди лихо, пока оно тихо, — вновь качает головой Серафима Трофимовна, — как бы нам беду отвести. Это же Лихай, теперь
