двигалось два десятка последних фигурок. Он сконцентрировал пламя вокруг них, но эти живые факелы продолжали идти. Методично. Вырубая монахов одного за другим. Обнимая их собственным пламенем. Братья горели столь же прекрасно, как и все остальные. Так не останется никого!
Демон запаниковал. Он сбросил пламя, чтобы монахи могли отвечать нападавшим так, как они научились в последнее время: дико, зверски, вырывая конечности, терзая внутренности. Однако нападавшие, которые давно должны были умереть, были быстрее. И они куда лучше умели воевать.
Осталось пятеро стоящих на ногах монахов.
Четверо.
Трое…
Последний! Напротив него оказалась… девушка, судя по миниатюрным пропорциям (тело было сплошной чёрной головнёй), — и он вырвал ей руку до самого плеча. А она посмотрела на отлетающую конечность и закричала:
— Ах, ты, с-сука! Ты знаешь, как тяжело вырастить маникюр с цветочками!!!
В этот момент его ударили по голове сзади, и вторая девушка укоризненно произнесла:
— Какой маникюр, Настя? Он давно сгорел, приди в себя!
РЕАЛЬНО, КОНЕЦ
Тьма
Теперь он мог только смотреть. Смотреть, как эти странные существа из обгорелых скелетов превращаются обратно в людей. Во всяком случае, внешне они точно были людьми. А потом из леса выскочили другие. Неповреждённые. Они тащили одежду, воду в больших прозрачных бутылях. И верёвки.
Монахов связали, мало обращая внимание на их раны, — всех до единого. И никого из этих новых он не смог захватить, хотя и пытался — вокруг каждого сияла непробиваемая хрустальная сфера.
А потом демон преисполнился презрения к своим пленителям. Милосердие, бу-э-э-э… Они решили напоить его рой! Ну, пусть… Вода была обычной, чистой, сладковатой на вкус.
И тут он вздрогнул. И пришёл в ужас. После первых же глотков его тьму выкинуло за пределы облагодетельствованного тела. Демон почувствовал, что истончается. Отсечённые его части отлетали в тонком пространстве чернильными облачками и растворялись без остатка.
Вот теперь он начал уменьшаться по-настоящему. Кусок за куском. С каждым выпитым глотком.
Хотя бы одно тело!!!
Он выл и метался внутри. Он смог даже привести в сознание того, старшего. Но…
Странная женщина посмотрела в глаза отцу-настоятелю, поболтала пластиковой бутылкой и сказала:
— В этом мире не будет ада.
От бессилия он зарычал, попытался сжать зубы или укусить её, но его снова приложили по затылку. Бенедикту досталась своя порция воды из исцеляющего источника.
На этом существование демона на Новой Земле прекратилось.
А ТЕПЕРЬ РАЗГРЕБАТЬ…
Баронство Денисова, посёлок Азбука, всё тот же день 8 мая, ближе к вечеру
Кельда
— Любимая, ты уверена, что это безопасно?
— Ну, я, конечно, не могу поручиться, что это прям безопасно, но это точно однозначно не фатально. Сам подумай: что может какой-то залётный демон против богини?
— Ну да, аргумент.
— Вот и я говорю! — хотя на самом деле было немножко очково.
Я вызвала свою саламандру и пошла внутрь этих искорёженных душ.
Мама дорогая. Это было страшно. Уже нескольких мелькнувших воспоминаний мне хватило, чтобы понять: я в это наступать категорически не хочу. И не хочу это трогать, даже шестиметровой палкой.
Но тьмы там больше не было. Были просто люди.
Я проверила их всех.
Просто. Люди. Внутренний мир которых лежал в руинах.
Видели вы, как одномоментно седеет человек? До полнейшей белизны? Бенедикт сидел скорчившись, обхватив голову руками, и мелкая дрожь сотрясала его тело. Он практически не слышал нас. Никто из них не слышал.
— И вот ты провела эксперимент, — угрюмо спросил меня муж, — и что ты предлагаешь делать дальше? Что делать с этими «просто-людьми», м?
Вопрос был на миллион. Монахи были в совершенной прострации. Но сдаваться так просто я тоже не собиралась. В конце концов, у нас был положительный опыт превращения некро-монстров, а там людей тоже заставили пережить всякое!
— Эксперимент ещё не закончен, — я была прям сама решимость. И сама упрямость, мда. — Прописываю им неделю исцеляющего источника. А тебе предлагаю прогуляться, посмотреть на этот монастырь.
— Картинку с местом подглядела?
— Ой, да там этих картинок целый чемодан был, можно целую галерею выкатить.
— Так чего сидим?
ИСПОГАНЕННОЕ МЕСТО
Швисский монастырь, день тот же, вечер
Кельда
Место было пасторально-красивым. Высокий холм, вокруг которого кольцом были разбросаны фермы. И приближающийся закат окрасил мелкие рассыпанные по небу облака в нежно-розовый.
— И что нас настораживает? — лекторским тоном спросил Владимир Олегович.
— Люди, — мы пристально вглядывались в мёртвую пастораль. — Люди где?
Беглый осмотр показал, что хозяйства пусты.
А беглый осмотр монастыря — почему они пусты…
Должно быть, здесь по щиколотку стояла кровь. Потом она засохла, местами сделавшись похожей на чудовищную пастилу, местами потрескавшись и встав чешуйками, как грязь в канаве. И мухи. Мух было невообразимо много. А ещё, кажется, там в телах копошились серые твари побольше, вроде крыс.
Я поскорее вышла на воздух, хотя дурнотный запах добивал и во двор.
— Андле нужна. Терпеть не могу этих тварей. Особенно поевших человечины.
— Тогда нам не Андле нужна, а сразу дракон. Сжечь всё нахер, — внёс конструктивное предложение Вова.
Я посмотрела на громадину храма.
— Жалко. Такая красота. Витражи цветные… Посмотри, розетка — восемь лепестков. Отмыть его да посвятить восьми?
— А давайте трёх сестёр позовём? — предложил практичный Мишка. — Приберём эту братскую могилу. Пять минут, и дело в шляпе. Ваня сгоняет.
25. А ЖИЗНЬ ПРОДОЛЖАЕТСЯ
ДОМИНИРУЯ НАД ОКРУГОЙ
И Ваня сгонял. И привёл. Ваня же, кстати, привёл Петю, временно сбежавшего от своих важных императорских дел, — всё же занятно на эдакое диво посмотреть.
Жёны барона Денисова оценили фронт работ и дружно согласились, что если есть желание сохранить красоту, то внутри должна работать Рут, а Тиша с Лиззи снаружи покараулят, если вдруг что начнёт выскакивать. И вместо ужасающей кучи человеческих останков, кишащих зоологической дрянью, мы получили густой слой чёрного пепла. Это было уже не так страшно. Никогда я не видела масштабных извержений вулканов, но в моём понимании все эти лютые последствия последних дней Помпей должны были выглядеть примерно так же.
Сборная команда заглянула внутрь опустевшего строения.
— Ну, теперь тут и Никола запросто справится, — радостно выдала Настя-медичка, — у него «чтоб полы мылись» с самого начала овладения водным даром хорошо получалось. И мальчишек воздушников позвать надо, я сейчас крикну, они живо проветрят!
Здравая мысль! Убрать этот застарелый запах смерти, а то аж мурашки по загривку бегают.
Никола пришёл, сурово закатывая рукава. Следом за ним, внушая некоторый мистический страх, текла местная мелкая речушка, поразительным образом напоминающая нечто живое и обладающее сознанием. У входа в храм Никола обернулся к ней и сказал:
— Прости меня. Одно могу обещать: ты пройдёшь сквозь землю и очистишься. Это наша работа. Мы должны.
И вода потекла через порог, превращая пепел в тяжёлую взвесь.
Извергающиеся из осквернённых ворот потоки чёрной жижи выглядели довольно-таки аллегорически. Потом пошла вторая порция воды. Потом третья, совсем уже чистая. Заработали воздушники, поднимая в воздух мелкую водяную взвесь, наполняя ею всё пространство до самого потолка. Капли стекали по стенам, унося с собой грязь и гадость, а потом словно заработали огромные вентиляторы, с такой силой прогоняя через омытый храм воздух, что витражные окна мелко дрожали. И отвратительный смрад разложения наконец-то отступил.
Тем временем в прочих помещениях монастыря было решено начать тщательный осмотр. И вскоре выяснилось, что кое-кто здесь ещё остался. Двое крайне истощённых людей, прикованных в подвалах специальными серебряными цепями.
Один, брат Ансельм, был широк в кости и ранее, вероятно, дороден. Сознание его совершенно смешалось. Я проверила его на наличие тьмы, ничего не обнаружила и попросила Ваню сразу отправить его в Лелино, к остальным.
А вот второй, брат Симеус, поразил меня крепостью духа.
Он был уверен, что мы — всего лишь новая и хитрая интрига существа, поработившего монастырь. Он вышел во двор, не сопротивляясь. И разговаривал с нами, как с галлюцинациями. И даже когда через порог храма потекли густые, словно маслянистые змеи, потоки пепельной воды, Симеус не выказал особенного недоумения. По-моему, то, что
