Книга Фокусы реальности - Ольга Войлошникова

— Конечно! — согласно кивнули оба барона. — Чтоб под ногами не мешались.

24. ФИНАЛ ИСТОРИИ

А ОБЯЗАТЕЛЬНО УБИВАТЬ?

Следующим пунктом была Линдис. Сейчас бы душещипательно рассказать, что ах такие страшные повреждения… Ну, страшные. Видали и хуже. Меня после пятидесятипятилетней практики даже и не тошнит почти уже. Мда.

Хотя, честно, я стараюсь не смотреть, сразу ухожу хотя бы в полутранс.

Итак, всё было немного рутинно и в чём-то напомнило мне историю с Настей-орчанкой. Я исцелила девушку и заглянула к ней в сознание. Какой неприятный тип… И… Надо же…

Я передала картинку Кадарчану. Эвенк поводил головой и уверенно указал на север:

— Там. Километров шесть. Стоят, — он пожевал губами и добавил: — Странный человек, однако. Голова много, ум один.

Мужики переглянулись. Надо им сказать.

— Вы знаете, эта девушка, Линдис, искренне считает, что напавшие на неё люди захвачены демоном.

— Одержимые демонами? — переспросил Денисов. — Что-то в рассказах у шведок про демонов мелькало.

— Нет, господа, не демона ми. Одним демоном. Одним на всех.

— Вот! Говорю же! — вскинулся Кадарчан. — Один ум. Один рулит!

Мужики принялись обсуждать свои стратегии в связи с открывшимися обстоятельствами. Я слушала вполуха. А потом и вовсе перестала, углубившись в воспоминания Линдис. Судя по сохранившимся образам, выходило, что в монастыре проживало около сотни монахов. В таком нехилом количестве огненные маги на нас ещё ни разу не нападали.

Мужики так здорово всё распланировали, и тут мне в голову пришла совершенно дурацкая мысль.

— Милый, — спросила я, — а нам обязательно убивать людей, одержимых демоном? Или только демона?

Повисла настороженная тишина, кто-то засмеялся, а ещё кто-то голосом Пушного объявил:

— Э-э-э-э-эксперименты!

Кажется, сыночки отметились.

— Нет, я серьёзно! — ну, я же действительно серьёзно! — Вот, мы имеем людей, одержимых демоном. Причём, единственным, — я, правда, пока не поняла, важно это или нет, но ради справедливости уточнить стоило. — Далее, из воспоминаний Линдис я могу заключить, что демон попытался подчинить её снова, и ему это не удалось. От этого он пришёл в бешенство. Вопрос — почему? И значит ли это, что мы каким-то образом можем избавить людей от этой одержимости?

Эта мысль была настолько очевидно новой для всех — да она собственно, и для меня была совершенно новой — что мы начали обдумывать её на ходу.

Как? Что? Какие с Линдис происходили события?

Поскольку событий по существу было не слишком много, мы быстро выяснили, что все шведки — а заодно, пока была возможность, и вообще все жители Денисовского баронства — были напоены водой из Лелинского источника исцеления. И даже неоднократно.

— Ну вот! Нашли же! — целительская составляющая во мне ликовала. — Предлагаю поставить эксперимент!

— Любимая, ты представляешь, сколько это мороки? — кисло спросил меня Владимир Олегович.

— Да сколько там мороки! Не особо и больше. А с другой стороны, мы будем точно знать: изгоняет это демонов или нет? Мало ли какой умелец ещё чего в этот мир протащит? А если не изгонит, никогда не поздно их убить… ну-у… потом. Шомполами в ухо, м?* Давайте пробовать! Всё равно нам всем гореть, да какая разница…

*это юмор такой, ага.

Мужики переглянулись. Согласились, что «ну, так-то да…» — и начали корректировать свои шикарные планы.

РОЙ ОБЕСКУРАЖЕН. РОЙ В ЯРОСТИ

Окрестности Денисовского баронства

Тьма

Через час его рой начал спотыкаться и падать, и он пришёл в ещё бо́льшую ярость от того, что не вспомнил о необходимости насыщения и не дал им сожрать никого из тех разношёрстных убогих тварей, которых он встретил в лесу. Вокруг не было никого и ничего, пригодного в еду. Хуже того, вокруг, очевидно, не было ничего, свидетельствующего о человеческом поселении, а значит, мальчишка оказался хитрее обычных человеческих детёнышей!

Однако, его тела не могли уже двигаться дальше, и он позволил им упасть на землю и лежать, проваливаясь в своё желанное беспамятство. Слабые, жалкие тушки, неспособные выдержать на ногах двое суток подряд!

Они стонали и хрипели во сне, а демон наслаждался потоками свежей, яркой боли и ужаса его недавних жертв. Наслаждался до тех пор, пока один из ручейков не оборвался. За ним ещё. И ещё… Демон не знал, как назвать это чувство, которое опустилось на него.

Недоумение?

Никогда — и, если уж на то пошло, нигде — не переживал он такого.

Всё происходило не так, как должно было. Эти люди не умерли. Они не перестали существовать. Им перестало быть больно. Хуже того, им почти перестало быть страшно.

Невозможно!

Невозможно…

А ведь в первые часы не было ни одного намёка на то, что что-то пойдёт против обычного порядка.

Кто-то вмешался и отобрал его пищу! С этим следовало разобраться. Кто посмел⁈ Р-р-разобраться. Р-р-р-разор-р-рвать!

Ярость всё сильнее клокотала в нём.

Между тем питающих его ручейков, нитей боли, становилось всё меньше, покуда они не иссякли совсем.

Однако, прошло довольно много времени, прежде чем он смог поднять хотя бы одно из этих жалких тел. Бессилие плоти приводило его в полнейшее неистовство. И ещё — он наконец узнал ответ на тот вопрос, что возник когда-то, пока он ещё сидел внутри саркофага. Потом оно как-то забылось, было множество вкусных дел, и не до того…

Тьма не могла повелевать полностью бессознательным телом. И потому, пока они спали, он был просто привязан к этой груде мяса!

Наконец, один зашевелился.

Он заставил его выломать палку и бить остальных, пока они не поднялись, вялые и шатающиеся. Двумя последними, оставшимися на земле, он решил пожертвовать, чтобы накормить остальных. В конце концов, всегда можно найти новые тела. Главное, чтобы у него остался хотя бы один носитель. Хотя бы один.

Он бы убил всех, кроме одного, если бы был уверен, что последний будет бежать быстрее. Но здесь, в этом мире, это было невозможно. Демон не мог сожалеть. Лишь исходить злобой. Злоба требовала выплеска. Вымещения.

Он убьёт всех! Всех, кто помешал ему вкусно насытиться сегодня! И эти обрыдлые тела! Он найдёт других носителей. Лучше. Нужно другое место. Какой-нибудь город, где многолюднее. Потом. Чуть позже.

Демон гнал свой рой на юг. Пока они могут пригодиться.

ЛЮДИШКИ

День тот же

Тьма

В отдалении показался тот лес, в котором он оставил кучу обгорелых тел. Если бы он не был так поглощён своей яростью, то заметил бы, что в окружающем ландшафте что-то неуловимо изменилось. Может быть, заметил бы. Потому что наспех организованные магами-земельщиками окопы были покрыты живым луговым дёрном и полностью сливались с пейзажем.

Его встретили стрелы. Несколько идущих впереди монахов упали, но он среагировал быстро, и кольцо чернорясников окружила стена огня. Стрелы сбивались в ней, теряли силу, сгорали на подлёте…

Людишки, своей бронёй и оружием напоминающие тех воинствующих монахов, что пленили его полторы тысячи лет назад, бросились со всех сторон. И ещё зелёные твари, похожие на того странного мальчишку, только здоровенные, как великаны, на огромных шерстистых зверюгах. Они ломились сквозь огонь, и он усилил концентрацию пламени. Запасов энергии ярости должно было хватить надолго!

Да! Они горели! Правда, не так быстро, как прочие, раньше. И не сразу. Некоторые падали, превращаясь в обугленные тушки, но почему-то… почему-то от них не исходило питающих болью и страхом источников. Ни одной, даже малейшей капли! Сейчас ему было некогда с этим разбираться. Потому что в огне упали не все. На их доспехах засветились какие-то знаки. И на шкурах этих огромных зверей — тоже!

Вокруг роя сжималось кольцо горящих, но слишком медленно гибнущих врагов. Ещё огня!!! Больше!!!

Человечки падали, но на их место вставали следующие! И они успевали наносить повреждения его носителям! Калечить. И… Они не убивали. Они… Они оглушали? Зачем⁈ Вокруг роя стоял вал огня, и всё-таки сквозь него продолжали пробиваться отдельные фигурки. И не убивали, ведя свою странную битву.

Демон почувствовал неладное и усилил мощь огня по крайнего предела. Пламя уже не просто ревело, оно выло, словно там, в аду.

Это сработало! Глупых людишек становилось всё меньше. Достаточно будет убить последних. А упавших монахов можно будет поднять, посмотреть, кто-то наверняка ещё способен идти…

Да сколько можно⁈ В этом адском пламени ещё стояло,