И если будешь вести себя хорошо, то я…
– Ты меня поцелуешь. – закончил за нее Салех. – И, кстати, пока не будут найдены виновники покушения на твою жизнь, мы будем вместе жить в этой комнате. Ты будешь меня лечить, а я тебя охранять, моя леди.
– А когда найдут того, кто это устроил, и ты вылечишься, то сразу же меня выселишь? – насмешливо поинтересовалась девушка.
– Когда это произойдет я надолго запрусь с тобой в спальне, моя Стефи-ана. Но перед этим мы пойдем в храм, и я надену тебе свой брачный браслет.
Глава 43. У женщины две великие задачи: возбуждать и успокаивать. (М.Жванецкий)
– Когда это произойдет, я запрусь с тобой в спальне, моя Стефи-ана. А перед этим мы пойдем в храм, и я надену тебе свой брачный браслет. И мне плевать, кто раньше был в твоем сердце, потому что это место мое.
При воспоминании об этих словах настроение Стефианы снова радостно подпрыгнуло и губы сами растянулись в счастливой улыбке. А вспомнив, какое лицо сделалось у принца, когда она невинным голосом спросила: «Салех, а разве сейчас мы с тобой не заперты вдвоем в спальне?» – она не сдержалась и хихикнула, но тут же повторила строгим голосом:
– Ваше высочество, сидите спокойно, нужно обработать раны на шее. Они до сих пор не зажили.
Обнаженный по пояс принц проворчал:
– Это не единственные мои раны, которые не хотят заживать, Стефи. Ведь ты так и не сказала мне «да».
Девушка игриво повела плечиком:
– Я не слышала никаких вопросов, принц, чтобы что-то отвечать.
Стефиана чувствовала себя очень счастливой: больше не было страха, отчаяния, и того мутного тумана, склеенного из недоверия и злости, что жил в ее душе с первой встречи с Салехом. Рассказ служанки перевернул ее мир, заставив посмотреть на этого мужчину совсем другими глазами.
Будто вмиг прозрев, Стефиана смогла увидеть то, что всегда было в их отношениях: нежность и внимательность, с которыми этот мужчина всегда обращался с ней. Его терпение, когда он раз за разом пытался достучаться до ее закрытого от него сердца. Щедрость, с которой дарил ей подарки, делал комплименты и с удовольствием смеялся над ее шпильками в свой адрес.
И никогда, ни разу ничем не унизил и не оскорбил ее. Даже его шутки, всегда язвительные и колкие, никогда не унижали ее, а лишь вызывали желание съязвить в ответ. Салех всегда относился к ней с уважением, как к равной себе.
«Как я вообще могла вообразить, что он собирается сделать из меня рабыню?» – недоумевала Стефиана.
И сейчас она с удовольствием слушала себя и свою душу, радостно поющую, что этого мужчину не стоит бояться. Потому что он никогда не хотел причинить ей боль. И еще, потому что Салех всегда нравился ей, и теперь она могла себе в этом признаться.
– Не дразни меня, моя красавица. Я не так уж и болен, чтобы не утащить тебя сначала в кровать, и только потом повести в храм. И тогда у тебя не будет другого выхода, как только ответить мне согласием.
– Угрожаешь? – фыркнула Стефиана. – Прошедшую ночь мы провели с тобой в одной постели, а причин срочно бежать в храм так и не появилось. Ты крепко-крепко спал, мой принц…
Салех зарычал и одним движением усадил Стефиану к себе на колени. Стиснул, прижимая, и прошептал в ее приоткрытые губы:
– Не знаю, какую дрянь мне дала выпить ведьма, что я проспал все на свете, но больше я не возьму в рот ничего. Только твои губы, моя красавица.
– Что значит не… – начала возмущаться девушка, но тут же замолчала.
Сильные руки оплели ее тело, не давая отстраниться, и мужчина заставил ее замолчать, надежно закрыв рот поцелуем. Он ласкал ее губы, даря удовольствие, и наслаждался сам, чувствуя ее сладкую дрожь и учащенное дыхание.
Сотрясаясь от непонятного томления, Стефиана прижалась к Салеху, стремясь слиться с его большим, крепким телом.Воспоминания о его ласках, от которых до сих пор внутри все сладко ныло, не давали ей покоя. Заставляли тянуться, требуя прикосновений его рук и губ, и мечтать пойти дальше.
Салех жадно целовал, ловя ее стоны, медом растекающиеся у него во рту. Вздохи, заставляющие его руки жарко скользить по нежному телу, и разгоняя все мысли, как ураган опавшие листья.
– Я не позволю никому остаться в твоем сердце, моя Стефи-ана. – прорычал ей в рот и снова принялся целовать ее нежные, распухшие от его ласк губы. Спустился горячей дорожкой по шее, слегка прикусывая нежную кожу и заставляя вздрагивать и постанывать от каждого прикосновения.
Стефиана судорожно вцепилась в обнаженные мужские плечи, то ли отталкивая, то ли притягивая, оставляя на его коже красные следы от пальцев. Салех отодвинул ее тунику, обнажая тонкое плечо и впился в него поцелуем, больше похожим на клеймо.
– Ты моя, Стефи-ана. – снова прорычал ей в губы, и нырнул рукой в вырез платья, сладко сжимая грудь. Наклонился и сквозь тонкую ткань впился в заострившуюся вершинку, перекатывая ее губами, заставив девушку громко застонать от удовольствия.
– Сегодня ночью мы снова будем просто спать, моя леди, но не надейся, что это продлится долго.
Глядя в янтарные драконьи глаза, Стефиана медленно проговорила:
– Я надеюсь, что это не продлится долго. Потому что, когда на турнире все девушки в тебя еще только влюблялись, я уже была в тебя влюблена, принц Салех.
Твердые губы медленно раздвинулись в довольной, предвкушающей улыбке, янтарные глаза полыхнули и наклонившись к ее лицу Салех прошептал, касаясь дыханием ее губ:
– Поверь, моя красавица, долго ждать тебе не придется…
В дверь постучали. Вошел Сатур и невозмутимо доложил:
– Мой принц, Мастер Теней сообщил, что он нашел того, кто покушался на леди Стефиану.
Глава 44. Та девушка, что стала твоей первой любовью, что ни делай, останется с тобой навсегда
Его величество король Гердин II Баскийский в сопровождении охраны неспешно шел по коридорам нижнего яруса дворца, возвращаясь из покоев, где выздоравливал его единственный сын и наследник, принц Салех. На королевском лице застыла задумчивость, густые брови напряженно хмурились, а светлые глаза под густыми ресницами гневно сверкали.
Год назад король отметил свое двухсотлетие, но никто не сказал бы, что этот высокий, плечистый мужчина уже давно стал дедушкой десятков внуков от своих многочисленных дочерей. Упругая, скользящая походка, волевое лицо и цепкий взгляд делали его похожим на большого и опасного хищника, вышедшего на охоту. Характер у короля был тяжелым, ум цепким,
