Тоже любишь розовый цвет?
— Конечно, — широко улыбнулась доброй тетеньке девчушка.
— Меня, кстати, Линда зовут… А тебя?
— Натка…
— Ната, ну-ка живо возвращайся на свое место! — раздался с противоположного ряда парных пассажирских кресел строгий мамин голос. — Ты мешаешь другим пассажирам!
— Ну, мааа! Там же ж не видно ничего, — заканючила девочка.
— Ната! Не заставляй меня ругаться!..
— Полагаю, ничего страшного не случится, — вмешалась в спор мамы с дочкой розоволосая девушка, — если мой спутник на время поездки займет место вашей девочки. А Ната останется рядом со мной, здесь у окна — раз уж ей так этого хочется.
— Ура! Здорово! Хочу с тетей Линдой! — тут же радостно захлопала в ладошки девочка. — Мам, можно, а? Ну пожааааалуйста!
— Ну, если вас это не побеспокоит… — улыбнулась покорившаяся капризу дочери мама.
— О чем вы говорите… Напротив, я буду только рада пообщаться во время поездки с вашей замечательной дочуркой. Очень, знаете ли, люблю детишек, — заверила Линда и, обернувшись к своему молчаливому спутнику, распорядилась: — Валера, ты поедешь там.
Понурый детина в камуфляже, безропотно подчинившись, аккуратно протиснулся через подобранные ноги наткиной мамы, перебрался на дальнее сиденье и там затихарился.
Линда же, под восторженный писк крохи-соседки, опустилась в кресло рядом с девочкой.
— А та машина, между прочим, не просто машина была, — тут же доверительно защебетало на ухо розоволосой «подружке» Натка.
— Да что ты говоришь, — так же шепотом откликнулась Линда. — И что же в ней такого особенного? Если не секрет, конечно.
— Не секрет, — закивала Натка. — Это сережина была машина.
— Сережина?..
— Ну да… Ведь Сережа мой брат! Да, да…
— Ого! Здорово!.. А смотри, что у нас с тобой тут еще есть, — Линда жестом фокусника вытянула из-за уха девочки миниатюрное зеркальце.
— Ух ты! — счастливо захлопала в ладоши девочка. — А можно мне?..
— Конечно бери, — налету уловив просьбу крохи, Линда положила зеркальце на протянутую детскую ладошку. — Это мой тебе подарок, Натка.
Плавно тронувшись, автобус отправился по стандартному маршруту в свой последний рейс…
Глава 30
Глава 30
Применять талант против набегающей толпы не имело смысла по той же причине, как и открывать стрельбу. Ведь это ж каким надо быть монстром, чтоб, даже спасая свою шкуру, начать хладнокровно убивать оболваненных студентов.
В образовавшемся цейтноте я чудом отыскал единственный достойный выход из сложившегося тупика.
— Шаг в тень! — озвучил я под нос фразу-активатор спасительного теневого умения.
И контролируемый вторым потоком сознания взгляд тут же стал лихорадочно перебирать загоревшиеся на периферии зрения картинки-предложения… В то время как контролируемое первым потоком тело, завертевшись на месте юлой, принялось отчаянно уворачиваться и отбиваться от рук самых шустрых студентов.
До спасительной аватарки темной подсобки, с заставленными коробками полками и россыпью знакомых рогаликов во вскрытой крайней, очередь дошла, когда меня уже захлестнуло сомкнувшейся с дух сторон толпой и, несмотря на отчаянные потуги отбиться, заваливало на пол совместным рывком сразу нескольких рук, мертвой хваткой вцепившихся в толстовку.
Но, как только выбор конечной точки теневого переноса был сделан, я просто сгинул из-под пальцев озверевших болванов, и тут же снова материализовался в тиши крохотного склада красотки Катюши.
Дожидаться во временном убежище возращения раздраконенной хозяйки буфета в мои планы, разумеется, не входило. Потому тут же последовала очередная команда:
— Шаг в тень!
И уже в более спокойной обстановке я продолжил выбирать скрытные и безопасные варианты продолжения побега…
В итоге, окончательный спуск до первого этажа осуществился после еще трех скрытых от взбудораженных студентов читерских скачков в тень моей слегонца потрепанной тушки. Сперва пришлось наведаться в пару запертых чуланов местных уборщиц (на понижающихся, разумеется, этажах), где в почти непроглядном мраке приходилось десяток-другой секунд топтаться среди старых швабр и ведер. Закончилась же череда скрытных перемещений в дальнем углу гардероба, в тени рядами развешенных пальто, пуховиков, шуб и прочей верхней одежды.
Легко отыскав среди нагромождений чужого барахла свою стильную косуху (благо в кармане имелся номерок нужной вешалки), я лихо перемахнул стойку перед скучающей на стуле гардеробщицей и под отчаянное кудахтанье ошалевшей от неожиданного визитера женщины рванул к наружной двери.
Разбуженный визгами гардеробщицы охранник попытался меня перехватить, но не дотянулся, и я благополучно выскочил на заваленное свеженаметенным сугробом крыльцо…
Сорвавшись под рев мотора с места, я едва удержал на дороге заюзившую на свежих сугробах «мазду». Но длинные шипы новой зимней резины таки нащупали сцепку с асфальтом и, увернувшись в последний момент от бокового касания с высоким бордюром, я ровно понесся к забитой транспортом автостраде.
Заруливая в поток машин, краем глаза засек в боковом зеркале знакомую махину «рендж ровера», будто из ниоткуда материализовавшегося вдруг в институтском дворе, и спешно выруливающую со стоянки следом за мной.
Тут же, в подтверждение догадки, на весь салон заверещал айфон, через блютус подключившийся к стереосистеме авто. На панельном экране обозначился входящий от Митюни. Но в моей памяти еще слишком свежи были воспоминания о нашей ни разу не дружеской последней встрече и, сбегая от преследователя в поток машин, я решительно мазнул пальцем по красной трубке, отбивая нежеланный вызов. А следом тут же еще и отправил на добытом из кармана гаджете митюнин номер в черный список.
Обилие машин вокруг и грязные сугробы под колесами спорткара мешали достойно разогнаться на моей красотке. Но я все равно, не сбивая скорость ниже сотки, упрямо катил вперед, на грани фола лавируя в плотном потоке, и по мере надобности, в нарушение всех правил, рисковыми рывками по встречке огибая очаги зарождающихся пробок.
Митюнин монстр в зеркалах «мазды» больше не мелькал, но я продолжал упрямо давить на газ, удирая дальше от невидимой погони. А пока один поток сознания контролировал экстремальный стиль вождения, вторым — параллельно я по новой прокручивал в голове странный разговор с разительно переменившейся всего за неделю бывшей подругой…
Очень похоже, что первоисточником ментальных паразитов, которые захватили сознание уже практически всех студентов политеха (и наверняка еще тучу народа за его стенами) стали «бабочки» Терентьевой. Мне-то удалось отмахнуться от этой крылатой мерзости, поскольку ментальный навык раскрыл ее маскировку, но у обычных людей отбиться от такой «бабочки» нет ни единого шанса. И то, что все зараженные стелются перед Машкой, как рабы перед госпожой, однозначно указывает на
