Руки Лорелеи сжались в кулаки, в глазах заблестели слезы – и потекли по щекам. Гордый побагровел. Он набрал воздуха в грудь, чтобы что-то ответить, но не успел. – Лорд Ворон! – прозвучал громкий требовательный крик. – Вы должны пройти с нами!
Лорелея обернулась, выхватывая меч, – к ним неслась дворцовая стража.
– Беги!
Телохранительница метнулась вперед, и ее меч обрушился на первого противника. Зазвенела сталь, вопль боли пронзил воздух, и обливающийся кровью гвардеец упал на землю. А Лорелея уже сшиблась со следующим.
– Бросайте оружие! – кричал десятник, бегущий чуть позади своих воинов. – Лорд Ворон! Иначе вы оба умрете!
Лорелея выбросила руку вперед и концом клинка распорола гвардейцу горло. Он с разбегу упал на колени, пытаясь зажать страшную рану, из которой вместе с кровью утекала жизнь. Лорелея шла вперед, работая мечом, молча, быстро, неотвратимо.
– Стой!
Она оглянулась. Гордый стоял, подняв руки, его меч в ножнах валялся на песке. Ворон не сводил с Лорелеи горящих глаз.
– Уходи! – приказал он. – Предупреди наших! а затем крикнул набегавшим гвардейцам: – Уберите луки, не трогайте ее! Я сдаюсь! Не трогайте ее! Она – мой телохранитель! Она просто выполняла свою работу!
Лорелея в ярости швырнула свой меч под ноги. Их обоих скрутили и положили лицом в землю.
– Отпустите ее, она женщина! – требовал Гордый, пока его вязали по рукам и ногам.
– Видали мы, какая это женщина! – огрызнулся десятник. – Три трупа зараз.
Один из гвардейцев хлестнул Лорелею по лицу рукой, закованной в латную рукавицу. Из носа и рта у нее потекла кровь.
– Ты за это ответишь! – рванулся Гордый, но получил крепкий удар в висок.
И следом еще один, в лицо.
Лорелея медленно привстала, хотя на плечах у нее висело два сильных воина. Выпрямилась, преодолевая сопротивление. Гвардейцы побледнели и схватились за мечи. – Нет! – закричал Гордый. В горле у него булькала кровь. – Лорелея, я приказываю! Нет! Не смей!
Она не успела ответить. Их обоих повели прочь, осыпая пинками. В шею Лорелее впился острый клинок.
– Только дернись! – прошипел десятник. – Рискни! Телохранительница молча пошла туда, куда ее подгоняли.
Глава 19
Телегу трясло. Куланн лежал на ней рядом с другими заклейменными наемниками. Несколько телег с живым грузом ползли к большой реке, несущей свои воды к морю. Лицо когтями драла боль – перед ней отступал даже голод. Только жажда сводила с ума.
Наконец телеги остановились и стражники позволили рабам сползти с них и напиться воды у колодца.
Куланн дождался своей очереди и жадно приник к разбухшему деревянному ведру, полному свежей сверкающей влаги. Он пил воду как саму жизнь.
После на наемника накатила слабость, он отошел в сторонку и лег прямо на землю. Его единственного из всех оставили в колодках, и боль в зажатых запястьях уже становилась невыносимой. Кисти опухли и налились краснотой.
Сквозь шум в ушах Куланн слышал звуки большого лагеря. Мысли путались, наемник уплывал куда-то в сумрак и покой.
– Эй, эй!
Сквозь дрему Куланн ощутил, как его кто-то трясет за плечо. Разлепил веки и увидел перед собой встревоженное детское лицо.
– А, снова ты…
Куланн с трудом сел. Ангус уставился на его ожог. Багровым осклизлым рубцом на лице наемника проступало «Р».
– Что это? – дрожащим голосом спросил мальчик.
– Раб, – хрипло ответил Куланн. – Собственность короля Бреса Лугайдийского.
– Я принес тебе еды и привет от Финада, – прошептал Ангус, озираясь.
– А ты отчаянный!
Ангус торопливо вытащил из-за пазухи мелко нарезанное вяленое мясо. Пока наемник жевал, мальчишка торопливо перечислял ему имена галерных рабов из бывших преступников, заветные слова, благодаря которым можно получить поддержку.
– Почему Финад снова прислал тебя? – перебил его Куланн.
– Я сам вызвался, – шмыгнул грязным носом Ангус. – Мы решили, что на ребенка никто не обратит внимания. Подумают, попрошайка. И я смогу подобраться к тебе.
Куланн посмотрел в синие глаза мальчишки и глухо сказал:
– Я должен тебе.
– Ты спас мне жизнь, – возразил Ангус. – Это я тебе должен.
– Ничего ты мне не должен, – оскалился Куланн. – Я вел наемников на штурм твоего города. Огнем и мечом мы заняли его для Бреса. Возможно, именно я убил твоих родителей.
Помедлив, Ангус произнес:
– Моих родителей убил не ты. Их убили Брес и милый Брайен. Говорят, он показывал всем окровавленный меч и хвастался, что зарубил мою мать в постели.
Куланн стиснул зубы, озаренный внезапной догадкой. – Так ты сын…
Ангус молча смотрел на него.
– Вот почему твое лицо показалось мне таким знакомым, – покачал головой наемник. – Воронья порода. – Я – Блоха, а не Ворон, – ответил Ангус. – Танцую на канате для добрых людей.
– Потому что я взял твой город для Бреса, – повторил Куланн. – Твои родители мертвы из-за меня.
– Они умерли из-за войны. И первым ее начал король Эннобар. Если бы тебя нанял он, ты бы убивал за него?
– Да. Я продаю свой меч за золото.
– Жаль, что ты продал его не Эннобару, – пожал плечами Ангус. – Тебя отвезут на галеры?
Куланн кивнул.
– Ты там умрешь? – спросил Ангус.
Куланн снова кивнул. Ангус тоже понимающе качнул головой.
– Ладно.
Мальчишка встал на ноги и обернулся по сторонам. Внимания они пока не привлекли, но стража уже начала собирать рабов обратно на телеги. Ангус посмотрел на наемника сверху вниз.
– Мне пора, – произнес он. – Ты продал свой меч Бресу, а Брес продал тебя на галеры. Лучше бы ты продал свой меч более достойному королю. В следующий раз подумай как следует, для кого ты будешь убивать. Прощай, Куланн Две Половины! Может, мы еще увидимся…
И Ангус побежал прочь. Куланн следил за фигуркой в ветхом плаще с ободранным подолом, пока она не скрылась из глаз.
– Не думаю, – пробормотал он себе под нос.
* * *
Солнце палило нещадно, просторная гладь могучей реки блестела так, что резало глаза.
Лодку, под завязку набитую рабами, швыряло на волнах. Люди лежали на досках воняющей испражнениями и рвотой кучей. Куланн смог плечами распихать соседей и пробиться к борту. Вокруг блевали, стонали, ругались. Наемник выпрямился, приподнявшись надо всеми. Глоток свежего воздуха был сладок, словно мед.
Наконец лодка добралась до галеры, ее притянули баграми, подняли из воды и втянули на борт.
