«Вообще, не все так просто», — в голове раздалось хмыканье древней книги, которой не очень понравился энтузиазм ее ученика.
«Да я понимаю, — согласился с ней Никита. — Если все станут меньше бояться ошибок, будут не только новые хорошие открытия или повороты. Но и плохие… Та же Земля, возможно, и не смогла бы пережить подобный подход, слишком у нас все нестабильно и без дополнительных потрясений. Но в Эдеме, когда у местных жителей под рукой столько разных сил и духовной энергии, неужели нельзя создать общество, у которого был бы достаточный запас прочности для любого испытания?»
«Это все теории, даже эльфы в итоге были вынуждены свернуть с этого пути, — ответила парню Си. — И ты упускаешь еще кое-что важное. При всей простоте этой системы с прощением остается важный нюанс. Искренность и равновесие. Именно они, потому что без первого не сработают слова, а без второго поступки. Ты только представь — те, кто убил твою бабушку, приходят и просят прощения. Но ты при этом видишь гаденькие улыбки на их лицах. И когда первый этап прощения не срабатывает, они переходят ко второму — к действию. И дарят тебе коробку конфет! Как думаешь, подобных слов и поступков будет достаточно, чтобы ты их простил?»
«Нет, конечно!» — покачал головой Никита, отгоняя ужасное видение.
«Про это я и говорю, — книга была совершенно спокойна. — Нельзя просто так решить, что завтра все начинают прощать. Нужно, чтобы вы были готовы, чтобы цена, поступок, которым будут закрываться ошибки, не был формальностью. Чтобы это всегда было что-то равнозначное. И чтобы каждый был готов не только принять, но и заплатить эту цену».
«Око за око, зуб за зуб»? — спросил парень.
«Не так однозначно, все же какой-то элемент снисхождения в каждом конкретном случае можно и заложить. Но в целом очень хороший образ, добрый», — согласилась Си.
— Прошу прощения, что надолго отвлекся, размышлял о первом правиле и том, как он могло бы изменить мир, — закончив обсуждения с древней книгой, Никита вернулся к разговору с Найто. — Ты спросил, что я о нем думаю… И что-то мне подсказывает, что тебя интересует совсем не голая теория. Ты хочешь, чтобы мы забыли о прошлом и заключили союз?
— Эй, он вообще-то только что пытался нас убить! — вздыбил шерсть Уигрей. Обычно добродушный мехведь-болтун явно настроился на бой.
— Подожди, — Никита поднял руку, останавливая своего союзника. — Найто говорил о правиле эльфов, и там, если слов недостаточно, принято подкреплять свое желание прощения действием.
Парень все это время продолжал буравить взглядом Квилла и поэтому успел заметить тот короткий момент, когда младший барон решился. Вот Найто холодно оценивает развалины шахты как будущее поле боя. А вот его взгляд на мгновение затуманился — значит, эльф стал думать о будущем. О том, что ему принесет то или иное решение.
— Я расскажу вам о серебряном дубе… — наконец, сказал он.
— Не стоит так утруждаться, я и сам могу рассказать о дереве, что раньше росло посреди двора каждого высокого дома, — возразил ему Захария, явно недовольный тем, что представитель так нелюбимых им Квиллов столь легко выбирается из ситуации. И это когда впервые за всю его жизнь сила была на стороне обрезанного эльфа. Конечно, не его самого, а его странного союзника, но Захарию сейчас совсем не волновали подобные мелочи.
— То, что я расскажу, будет не просто пересказ содержания старых картинок, — Найто поморщился, ему совсем не нравилось, что рядом есть тот, кто может пусть частично, но знать то, о чем он собирается говорить. С другой стороны, решил эльф, он же не собирается врать. Вернее, мог бы, не будь тут обрезанного, но теперь и в правде можно было увидеть кое-какой смысл. — Серебряный дуб был основой для первых артефактов эльфов Севера. Наши предки нашли то единственное, что могло вместить в себя суть их духовных кристаллов. Не отражение — как с современными артефактами. И даже не управляющую нить, которая может вести за собой вашу мощь, задавая ей направление — как создают свои творения редкие магистры, достигшие вершин своего пути. А настоящее полноценное продолжение вас самих, словно у вас появилась лишняя рука, лишнее измерение внутреннего мира…
— И ты сделаешь нам эти артефакты, эльф? — Уигрей теперь смотрел на Найто совсем по-другому. Из врага он превратился для него в символ силы, его силы, и мехведь уже не мог отказаться от того, чтобы ее попробовать. Как там они говорили до этого? Поступок за прощение? Что ж, ради такого пушистый вождь определенно был готов последовать древним правилам.
— Я сам не смогу, — Найто покачал головой. — Для создания артефакта из всего дерева подходят лишь несколько ветвей. Нужны особые мастера, которые смогут их ощутить, а потом раскрыть их силу. Но если мы заключим союз, то мои друзья из внешнего мира за пару месяцев точно смогут перенаправить к нам кого-то подходящего.
Никита слушал рассказ Найто о тайной силе случайно созданного им дерева и думал о том, что скрытые источники для артефактов что-то ему напоминают. Парень окинул взглядом серебряный дуб и увидел в нем помимо собственного центрального еще пять других как будто прозрачных ключей. В любой другой ситуации Никита решил бы, что это какая-то особенность мира духов, и не придал бы ей особого значения. Но сейчас парень был почти уверен, что это именно они. Те самые ветви, которые смогут подстроиться под духовный кристалл своего владельца.
— Мастер, — к Никите взволнованно обратился Захария, — в старых текстах, что я читал, подобные артефакты создавали, прежде всего, носители света. Может быть, вы сумеете…
Обрезанный эльф пришел почти к тем же выводам, что и парень, только своим путем. И когда он заговорил, Никита увидел, как блеснули глаза Найто. Стало очевидно, что и тот, рассказывая о тайне серебряных дубов, держал в голове вариант, что человек сможет раскрыть ее здесь и сейчас.
«Знаешь, что я думаю?» — решил поделиться Никита с Си.
«Что свету все хотят сесть на шею и свесить ножки?» — ехидно уточнила древняя книга.
«Да нет, — отмахнулся парень. — Ведь без остальных я бы даже и не подумал о таком использовании этого дерева, так что давай считать наши будущие артефакты совместным творчеством. Меня больше смущает то, как идея прощения показала себя на практике. Не как согласие, не как гармония, а как банальный подкуп…»
«Аха-ха-ха! — темная половина Никиты встретила его рассуждения громким смехом. — Не забудь, подкуп ради собственной выгоды. Уверен, Найто рассчитывает, что один из созданных тобой артефактов обязательно достанется ему».
«Возможно, — реакция Си была не столь категорична. — Но я бы все равно не отбрасывала эту идею. Многие вещи на заре своего становления выглядели не очень красиво. Те же светлые ордена, которые уничтожали тьму, оставляя после себя только выжженную землю и пепел. Но в итоге за грубой силой пришел разум, пришло понимание, что двигаться вперед можно и по-другому… Так и тут — мне бы очень хотелось посмотреть на мир, где подобный подход смог бы прижиться. Прижиться и победить. Как бы тогда все выглядело?»
