Отчего-то память рисовала именно темные, шелковистые, непослушные. И глаза вовсе не волчьи серые, а карие, глубокие, с золотистыми искорками в глубине радужки.
— Линия, ты где витаешь? — настороженный голос вырвал меня из мутных воспоминаний, вернув в реальность.
— Голова сегодня болит.
— Обычно так говорят девушки, чтобы отмазаться от постели.
— Но… — растерялась я окончательно.
— Знаешь, мне даже нравится, что ты не даешь мне ответ.
— Давай, не будем сейчас, — за дверью кто-то остановился, а потом пошел дальше. — Вот вернусь и…
— Мы не станем с тобой ждать, — Мак усмехнулся и шагнул ко мне, становясь вплотную. — Я ведь нравлюсь тебе?
— Ты же мой начальник, — слабо запротестовала, когда мужчина склонился надо мной, ставя руки по сторонам от моей головы.
— Ты об этом всегда забываешь. Потому и проблемы нет. Езжай домой, собери вещи. А я за тобой заскочу через пару часов.
— Мы отправляемся вместе.
— И правильно. Хватит думать, — его дыхание смешалось с моим. — Давай доверимся инстинктам.
Говорить ему, что мои кричали двинуть ему по причинному месту, не стала. Позволила его губам мазнуть по моим и поднырнула под руку.
— Там лето? — спросила, почти выскочив за дверь.
— Говорят, в резиденции всегда весна, — раздраженно бросил мне в спину начальник.
Глава 46ЛИНИЯ
Чемодан нашелся в кладовке. Очаровательно розовый, он еще не избавился от бирки и упаковки, но обрел слой пыли. От покупки, ненужной, по сути, мне вещи, удержаться я не смогла. Оказалось, что не зря. Выкатив его на середину комнаты, я заметалась по своему нескромному жилищу в поисках нужных вещей.
— Весна, — мечтательно произнесла я и бросила на кровать еще одно платье. Вряд ли хоть одно из них пригодиться в Рассветном. Я ведь даже не знала, какой фасон принят в этом мире. Может я даже смогу увидеть императора!
От этой мысли в груди споткнулось сердце. А может, у меня авитаминоз начался. Мак вчера сунул мне в сумку баночку жевательных таблеток с апельсиновым вкусом.
Под кроватью оказался разорванный халатик, и я не помнила, как он там очутился и почему испорчен. Хорошо, что подобных вещиц у меня было много.
А ведь вполне возможно, мы с Маком будем жить в одном номере. Сама не поняла, как села на кровать, поверх вороха одежды. Да, я давно уже не невинна, и по мужчине соскучилась. Но рядом с начальником мне становилось немного неловко. Может, все дело в дистанции, которую я сама установила несколько лет назад. Так было надежнее. Не нужно было беспокоиться о неловких ситуациях, сомнениях, ревности и наивных надеждах. Мне было спокойнее от мысли, что есть кто-то на кого я могу положиться. И портить все близостью не хотелось.
Нравился ли мне Мак? Разве могло быть иначе? Он красивый, сильный, уверенный в себе.
«Не наглый», — вдруг совершенно отчетливо вздохнул сущность внутри меня. С такой тоской, что стало горько.
— Стоит попытаться, — произнесла я вслух, будто уговаривая саму себя.
На глаза попался небольшой бархатный мешочек, в котором я хранила самое дорогое. Когда я прорвалась в портал, в кулаке оказалась зажат кусок угля. Он всегда лежал на тумбочке, и я касалась его через ткань, чтобы набраться уверенности. Забросив сомнительное сокровище в сумочку, я успокоилась.
С тоской осмотрел свою квартиру, будто бы покидала ее навсегда.
Шторы покачивались из-за сквозняка, отбрасывая на кровать мягкие тени, шелковый абажур торшера нуждался в чистке, в стеклянном стакане с морозным узором на боку догорала свеча с ароматом лаванды. Кажется, я не зажигала ее. Странно, обычно на память я не жаловалась.
Мак заехал через два часа, как и обещал. Оглядел меня придирчиво и открыл дверь, пропуская в салон ведомственного автомобиля.
— Я бы могла и сама добраться, — возразила вяло.
— Ни к чему это, — отрезал начальник и смягчил приказной тон улыбкой. — Ты хорошо выглядишь.
Я сменила платье на удобную тунику до середины лодыжек, надеясь, что такой наряд не вызовет вопросов в другом мире.
— Все уместно? — все же уточнила я.
— Тебе все к лицу, — успокоил спутник и по-хозяйски обнял за плечи.
Чтобы не выглядеть глупо, не стала сбрасывать его руку и отодвигаться. Но отчего-то испытывала жуткий дискомфорт рядом с высшим, который всегда мне нравился. Правда нравился. Я не раз смотрела на него с интересом, спрашивая саму себя, хватило бы у меня обаяния, привлечь такого мужчину?
— Ты все еще неважно себя чувствуешь?
— Зачем там я? — говорить о своих слабостях не хотелось.
— Ведь сама знаешь, что ты мой лучший переговорщик, — Мак заправил выбившуюся прядь волос мне за ухо.
Остальную часть пути мы проделали в молчании. Если оно и тяготило начальника, то он никак этого не проявил. Мне все казалось, что он насторожен и чего-то опасается. Видимо наша поездка не так проста, как он хочет показать.
В портальном зале было пусто. Всегда представляла это место шумным и суетным, а на деле оно отзывалось эхом на каждый мой шаг.
— Каблуки там не табу? — запоздало опомнилась я.
— Не переживай. Мы участники переговоров. Даже если ты будешь завернула в шкуру священного единорога, никто и не подумает тебя упрекнуть.
Мой первый переход запомнился болью и мукой. В этот раз я зря затаила дыхание. Лишь легкое головокружение качнуло меня, а руки Мака удержали на месте.
— Спасибо, — пробормотала придушенно.
— Стоило тебе отлежаться денек, — пробормотал он тихо.
— Обычно я не болею.
Подхватив под локоть, оборотень повел меня в сторону ожидающей нас машины.
— Хорошо, что здесь не лошади.
— Ты не изучила документы? — возмутился начальник, но мне послышалось притворство в его голосе.
— Никогда не читаю инструкции. Мне хватает интуиции.
— За это я тебя и ценю.
Я заняла место у окна и опустила стекло, чтобы звуки улиц и запахи отвлекали от присутствия Мака. Оно все сильнее раздражало.
Вскоре я забыла обо всем. И было от чего! С искренним восхищением осматривала высокие дома из розового камня, узорчатые балкончики и прохожих, гуляющих по мостовым. Местные одевались почти как у нас. Разве, что длина юбок была более скромная. А вырезами декольте наши девицы могли смело соперничать с жительницами весеннего.
— Как отсюда можно уйти по собственной воле? — спросила я, вдыхая струящуюся в воздухе энергию. — Здесь замечательно.
