Книга Закрытая школа магии - Екатерина Елизарова

Разговор с директором ожидаемо ничего не дал. Аркадий Борисович выглядел неважно и быстро выпроводил нас. На возмущения по поводу недавнего разрыва ответил просто: разрывы происходили, происходят и будут происходить вблизи школы из-за ее расположения в аномальной зоне. А исключать только-только зачисленных новеньких повода он пока не видит. Вот и все.

– Раньше тоже так было? – спросила, покидая кабинет в полном недоумении.

– Нет, – ответил Алекс. – Аркадий Борисович всегда заботился о своих учениках, вникал в проблемы и не оставлял их без внимания.

– А еще не набирал кого попало в середине учебного года, – добавил Грег.

– Надеюсь, ты не меня имеешь в виду, – хмыкнула я.

– Как сказать, – усмехнулся он. – Принять-то тебя приняли, а толку? А тебя ведь еще и уговаривали, так?

– Ну…

– Странно все это и подозрительно, – заключила Соня. – Боюсь, придется в самое ближайшее время обратиться к Василию Семеновичу за помощью.

– Не растрачивай пыл понапрасну, – сказал Волк. – Васю, терзавшего нас разрывами на протяжении почти двух месяцев, насколько я помню, никто не исключил.

Соня только раскрыла рот и ошалело уставилась на Волка. Ответил за нее Грег.

– Он это делал неосознанно. В отличие от этих темных.

– Темных? – выдохнула я.

– Все порой совершают ошибки, – сказал Волк хмуро и поспешно ушел.

А вот меня задержали. Из двери своего кабинета высунулся директор и позвал к себе:

– Оксана, вы еще не ушли? Зайдите ко мне.

Я пожала плечами и пошла обратно.

– Как ваши успехи? – поинтересовался Аркадий Борисович, указывая на кресло напротив себя.

– Трудно ответить на этот вопрос однозначно, – сказала я дипломатично.

Не то чтобы я была довольна системой обучения, но жаловаться, глядя в усталое лицо директора, как-то не поворачивался язык. Ну и, в конце концов, я действительно умудрилась кое-чему научиться. Как ни странно.

– Возможно, придется сформировать новую группу, – продолжил Аркадий Борисович. – Если у тебя не клеится обучение с борцами – ты могла бы перейти в нее.

– Не думаю, что это хорошая идея, – покачала я головой, удивляясь внезапному переходу на «ты», а потом все же спросила предельно прямо: – Почему вы бездействуете? Обстановка в школе весьма непростая. А тут еще эти новенькие…

Мужчина склонил голову, потер переносицу и неожиданно признался:

– Да, в этом есть и моя вина. Видишь ли, Оксана, я серьезно болен, – произнес он и пытливо взглянул на меня, – и болезнь в последнее время все больше дает о себе знать, забирает все силы на борьбу. Разлад между старшими учениками – худшее, что можно придумать в такой ситуации. На них держатся школа и шаткое равновесие этих земель, понимаешь?

Я обескураженно кивнула, но все-таки спросила:

– А как же другие учителя?

– Хвала богам, они до сих пор не сбежали, – усмехнулся Аркадий Борисович и чуть скривился, как от приступа боли. – Но возложить на них нечто большее, чем обучение младших групп, не представляется возможным. Они по большей части теоретики с посредственным даром, совершенно не приспособленные для «сражений в полях».

– Что-то такое я уже слышала, – сказала, принимая эту версию. – И все же они есть. Да и другие маги, – добавила, имея в виду уже упомянутого Соней постового. – Почему же вы не поедете в больницу?

– О нет, – улыбнулся на это Аркадий Борисович. – Все, что могли, врачи уже сделали. Да и вообще, не собирался тебе жаловаться, однако… хотел просить. Ты взрослый, здравомыслящий человек, и они приняли тебя. Успокой их, пока они не наделали глупостей. Пусть вернутся к занятиям, подумают о предстоящих экзаменах, которые, к слову сказать, никто не отменял. Убеди их умерить бунтарский настрой, это никому не пойдет на пользу.

– Вот уж не думаю, что меня будут слушать, – пробормотала я растерянно.

– А ты все же постарайся, – широко улыбнулся директор и встал. – Верю в тебя, как ни в кого другого. Пойми, недоученные вспыльчивые одаренные могут быть опасны в миру. И для окружающих, и для самих себя. Их место здесь.

От последних слов мурашки побежали по спине, и я поскорее ушла, не став больше ничего спрашивать.

В чем-то директор, конечно, был прав, но от разговора остался неприятный осадок. На душе снова стало тяжело и как-то особенно горько. Наверное, поэтому я не захотела оставаться сейчас одна и, вместо того чтобы пойти к себе – спустилась в подвал к аналитикам. Вернее, собиралась спуститься. По дороге меня перехватил Волк.

Скрестив на груди руки и опершись о большую мраморную вазу в углу лестничного пролета, он как будто поджидал меня.

– Окси, надо поговорить.

– Да неужели? – буркнула я, и не подумав остановиться.

– Окс… – Он нагнал и схватил меня за рукав. – Не стоит ему доверять.

– А тебе стоит? – вскинулась я. – Нет и не может быть доверия в таких условиях. А без доверия и всего остального, – сказала, глядя прямо в невозможно синие глаза, и, высвободив руку, пошла дальше.

– Я не знаю его мотивов, но он меняется, Окси. И это не к добру. Валерия и ее свита – враги любому в этой школе. У них свои цели, отличные от наших. И он пустил их сюда, открыл путь, понимаешь?

– Ты, кажется, не был против, – напомнила я.

– Мне пришлось, – не стал отнекиваться он. – Но не я принял решение и не я пригласил их сюда. Подумай об этом.

– На досуге обязательно, – процедила я и ускорила шаг.

Догнать меня Волк, однако, уже не пытался.

* * *

– Ты ведь тоже это видишь, Окси? – спросила Альбина, едва я появилась у аналитиков. – Как сгущаются над школой тучи?