Заказы принимает Микки. Он поднимает взгляд и узнает меня.
– Привет.
У него в носу блестит колечко.
– Что ты пьешь, Иден?
– Ванильный латте с двойным карамельным сиропом, – по привычке говорю я.
Микки кивает и записывает мой заказ на клочке бумаги, но меня тут же охватывает раскаяние. Надо немедленно это прекратить. Сколько можно жаловаться на лишний вес и продолжать объедаться мороженым и пить ванильный латте! Нужно менять что-то самой, а не надеяться на перемены.
– Ой, подожди, – говорю я Микки, – лучше просто обезжиренный белый американо.
Невкусно, зато без жира и сахара.
Он выбрасывает первый листочек, пишет новый заказ и приклеивает к прилавку за предыдущим. Поворачивается к кассе, пробивает чек. Подмигивает и говорит:
Друзьям и родственникам скидка.
Я протягиваю ему пятерку, а он возвращает мне сдачу. В кафе шумно от разговоров и машин, взбивающих молоко и перемалывающих кофе.
– Я написал, что ты здесь, – шепчет Микки, многозначительно глядя на Тайлера, который стоит к нам спиной, жонглируя чашками и сиропами.
– Спасибо, – отвечаю я и продвигаюсь дальше, уступая место следующему посетителю.
За кофе отвечает Тайлер, так что я могу проверить его способности. Он берет следующий заказ, читает и старательно готовит напиток. Как отличник на уроке. Девушка передает чашку клиенту, а Тайлер готовит следующий заказ. Наконец очередь доходит до оранжевого стикера с моим заказом. Он оглядывается, замечает меня и расплывается в улыбке. Протягивает девушке листочек и, должно быть, спрашивает, можно ли отлучиться на минуту, потому что та кивает, и они меняются местами. Девушка занимает место возле кофемашин, а Тайлер идет ко мне, по дороге отвесив Микки легчайший подзатыльник. А я мечтала, что он сделает мне кофе.
– Я надеялся, что ты появишься. – Тайлер кладет руки на разделяющую нас стойку и наклоняется ко мне: – Извини, что оставил тебя одну. Я выходил в половине шестого, не хотел тебя будить.
– Ничего, – отвечаю я, – твое послание было трудно не заметить.
– Я хотел написать записку, как в кино, но у меня не нашлось бумаги.
– Ты правда собираешься красить стены?
– Да.
Он переводит взгляд с моего лица на руку, на которой поблескивает новенькая татуировка.
– Я видела твой твит. Ты чуть не довел Рейчел до сердечного приступа.
Тайлер издает смешок.
– Я не хотел его публиковать, а потом вспомнил, что мы решили не обращать внимание на мнение окружающих. Во всяком случае, теперь они узнали об этом непосредственно от меня.
– Вот будет весело, когда запись увидит Джейми, – говорю я и представляю эту ужасную картину: Джейми в ярости швыряет телефон на пол, а затем собирает его до кучи, чтобы показать моему отцу. Надо же, наши родные узнают о счастливом воссоединении с помощью соцсетей.
– Джейми уже видел, – спокойно отвечает Тайлер. – Пару часов назад он прислал мне сообщение: «Твою мать, ты совсем охренел?»
Появляется девушка с моим кофе в картонном стаканчике. Стаканчик обжигает руки. Я благодарю девушку, а Тайлер говорит ей, что сейчас вернется.
– Осталось двадцать минут, – обращается он ко мне. – Я после работы – в клуб. А ты чем будешь заниматься?
– Не знаю. – Я пожимаю плечами и провожу пальцем по ободку крышки. – Зайду к тебе попозже.
– Хорошо. – На его лице появляется извиняющаяся улыбка, когда он бросает взгляд через плечо на девушку, в одиночку сражающуюся с новыми заказами. – Надо идти.
Тайлер наклоняется и быстро чмокает меня в уголок рта.
Я выхожу из кафе. Я знаю центр Портленда как свои пять пальцев. Спокойно выпить кофе можно на площади Пионеров. Сажусь на ступеньки и отпиваю глоток. Ну и гадость! Девушка не виновата, просто я терпеть не могу обезжиренный американо.
На площади людно; неудивительно – лето, да еще и замечательная погода. Я сижу, дую на противный американо и думаю: Портленд, конечно, мой родной город, вот только я здесь никого не знаю. Школьные друзья давно разъехались по колледжам. Мамины и папины родственники живут в Розбурге. Только Тайлер и Эмили. Да еще Амелия. Почему я раньше о ней не вспомнила? Она была моей лучшей подругой с шестого класса. Мы все делали вместе, а когда я переехала, мы отдалились. Так сложились обстоятельства. Мы жили в разных штатах, и поддерживать связь не получалось. Но она до сих пор здесь. Поступила в Университет Портленда. Я ставлю кофе на ступеньку, достаю телефон и нахожу ее номер. Хотя мы вяло переписывались, я не видела ее три года – с тех пор, как распрощались у нее на крылечке, заплаканные шестнадцатилетние девчонки, не понимающие, как будем жить друг без друга. В таком возрасте все кажется концом света.
Набираю номер и прижимаю к уху телефон, барабаня пальцами по коленке. Гудки. Вряд ли она ответит. В любом случае надо хотя бы сообщить ей, что я в Портленде.
Амелия отвечает в последнюю секунду:
– Иден?!
В ее голосе слышится неподдельное удивление. Я не собираюсь ходить вокруг да около:
– Знаешь, зачем я звоню?
Амелия молчит. В отличие от всех остальных, она любит догадываться. Но сегодня ей ничего не приходит в голову, и она отвечает:
– Надеюсь, ты мне скажешь.
– Ну, – я беру в руку стаканчик с кофе и задираю голову в небо, – я просто сижу сейчас на площади Пионеров…
– Что? Ты в Портленде?!
– Да! – Я отпиваю кофе. – Приехала в воскресенье вечером.
– О господи! Что ты здесь делаешь?
Ее волнение передается мне, и я понимаю, что скучала по Амелии больше, чем мне казалось.
– Долгая история, расскажу при встрече. Ты где сейчас? Занята?
– Я в кампусе, – смущенно признается она. Амелия знает: я сейчас начну возмущаться, что можно делать в кампусе посреди летних каникул, и продолжает, не дав мне открыть рот: – Записалась на дополнительные занятия, чтобы подтянуть некоторые предметы… Слушай, приходи сюда, я сейчас на улице. Ты знаешь, где библиотека?
Я закатываю глаза и встаю. Определенно, Амелия не изменилась. Она всегда говорила за двоих, и меня это устраивало. Я мысленно рисую дорогу в Университет Портленда. Это недалеко отсюда, можно дойти пешком. Не помню, где у них библиотека, но как-нибудь разберусь.
– Уже иду!
– Не верится, что ты здесь!
– Мне тоже, – честно отвечаю я. – Увидимся.
Завершив звонок, я подключаю к телефону наушники и ищу в плей-листах бодрую летнюю песню. Увы, там сплошной депресняк. Наконец натыкаюсь на Хантера Хейза, который вполне соответствует моменту. Давно у меня не было такого прекрасного настроения. Улыбаясь во весь рот, я иду по летнему городу: кофе в руке, очки, наушники, татуировка – истинная жительница Портленда. Я вернулась домой. Хорошо, что я уехала на целых три года, и еще лучше, что Тайлер решил жить здесь. Ни в одном другом городе я не испытала бы такого счастья.
