Селестрия пристально рассматривала письмо еще долгое время. Была ли это еще одна женщина, которая влюбилась в ее отца по уши? Он ей тоже давал деньги? Была ли она его возлюбленной, любовницей? И что он вообще делал в Италии? Она хотела узнать дату отправки письма, но на конверте ее не оказалось, да и почтовый штемпель был очень неразборчивым. Наверняка существовала довольно веская причина, из-за которой отец не хотел, чтобы кто-то нашел это письмо, — но она еще не знала какая. Она отложила письмо в сторону, засунула фотографию в карман и продолжила поиски.
Очень скоро она наткнулась на пачки банковских счетов, перевязанных веревкой. Их насчитывалось несколько десятков, и все они были аккуратно рассортированы: казалось, что какая-то добросовестная секретарша заботливо разложила их по папкам. Селестрия бегло просмотрела их, не вполне понимая, что ищет. Вдруг ее взгляд упал на круглую сумму денег, которую отец снял со счета. К ее изумлению, деньги были перечислены на совершенно незнакомое ей имя, некому Ф. Дж. Б. Салазару. «Так вот куда уплыли наши денежки», — подумала она, и от волнения ее сердце бешено заколотилось. Переводы были крупными, регулярными, а их количество таким большим, что она ахнула от удивления. Она также не могла не заметить, что за последние два месяца переводы стали более крупными и частыми.
Она с головой ушла в банковские счета и даже не услышала телефонного звонка. Спустя минуту в дверях появилась миссис Уэйнбридж.
— Селестрия, с тобой хочет поговорить мистер Эйдан Куни.
Она неохотно оторвалась от бумаг и ответила на звонок в кухне.
— Эйдан, — сказала она.
— Дорогая, мне так жаль твоего отца. Какое несчастье!
— Да, знаю. Это ужасно.
— Я позвонил в Корнуолл. Надменный дворецкий сказал, что ты здесь.
— А, Соумз, — сказала Селестрия и улыбнулась. — Боюсь, он чересчур напыщенный.
— Ты одна?
— Да. Я не могла больше находиться там ни минуты. Ты не представляешь, как там ужасно. Все скорбят. Тела не нашли. Похоронить некого. Просто какое-то ужасное состояние неопределенности. Я должна была сбежать оттуда как можно скорее. — Она так быстро говорила, что речь стала сбивчивой.
— Позволь пригласить тебя на ужин, — предложил он. — Только ты и я. Я позабочусь о тебе. — Его голос был насыщенным и зернистым, как коричневый сахар. Она почувствовала, как слезы наполнили ее глаза, и ее охватило страстное желание немедленно очутиться в его объятиях.
— С огромным удовольствием, — ответила она. Казалось, его отношение к ней ничуть не изменилось, несмотря на самоубийство отца, и она была ему благодарна за это.
— Я заеду за тобой в семь. — Он помедлил, а затем сказал: — Если я тебе вдруг понадоблюсь, ты знаешь мой телефонный номер.
— Спасибо. Со мной все в порядке, не беспокойся. Увидимся позже. — Она положила трубку, улыбаясь. Эйдан Куни — как раз то, что ей было нужно. — Уэйни! — закричала она. — Не жди меня на ужин. — Миссис Уэйнбридж как раз вышла, тяжело дыша, из другого крыла дома.
— Какой-то приятный молодой человек? — спросила она, положив руки на талию.
— Да, он действительно приятный. Мама наверняка бы рассматривала его как достойного претендента на руку и сердце, хотя я не уверена, что согласна с ней.
— Тогда кого бы ты хотела видеть на его месте?
— О, я не знаю, — ответила Селестрия, пожав плечами. — Кого-нибудь совершенно непредсказуемого. Кого-то, кто не смотрел бы на меня безропотными и покорными глазами.
— А я на твоем бы месте вспомнила народную мудрость о том, что дареному коню в зубы не смотрят.
— Вот именно. Я как раз уверена, что он достаточно послушная лошадка!
— Ты не услышала, что я тебе говорила.
— Я ищу настоящего льва.
— И наживешь только одни проблемы.
— Совершенно верно, — улыбнувшись, сказала Селестрия. — Их-то я как раз и ищу.
Миссис Уэйнбридж покачала головой.
— Что прикажете делать со всеми этими бумагами? — спросила она, заметив, что они разбросаны по всему полу в кладовой. — Если бы мистер Монтегю был еще жив, он бы крайне удивился.
— Да ничего, просто оставь их здесь. И вели Джеку Брайану наточить ножи как следует. Возможно, они мне понадобятся!
Селестрия взяла такси и подъехала к банку Кутса, расположенному в Уэст-Энде, где попросила о встрече с менеджером.
— Мистер Смит на ленче, — проинформировала ее бухгалтер операционного отдела.
— Но это довольно срочно, — сказала Селестрия, нетерпеливо постукивая пальцами по столу. — Меня зовут Селестрия Монтегю. — К негодованию Селестрии, ее имя, казалось, ни о чем не говорило служащей банка.
— Вам лучше поговорить с мисс Бентам, — посоветовала женщина, поняв, что заносчивая молодая леди является важной особой. — Я здесь новенькая. — Она сконфуженно кашлянула и удалилась на поиски своей коллеги.
Селестрия стояла, окидывая взглядом высокие потолки и роскошные деревянные столы, каменный пол и большие массивные двери. Здесь царил дух бюрократии и роскоши, который напомнил ей об отце. Она вдруг явственно представила себе, как он входит сюда в своем темном костюме и пальто, в одной руке держа портфель, а на другую элегантно повесив зонт с загнутой ручкой. В банке почти никого не было, кроме пожилого мужчины в костюме и котелке, который выписывал чек в углу зала.
В конце концов появилась мисс Бентам — женщина средних лет, носившая традиционный костюм, практичные туфли на прочных каблуках и плотные колготки. Увидев Селестрию, она улыбнулась. Выражение ее лица, обычно деловое и спокойное, сменилось оживлением.
— Мисс Монтегю, — сказала она и, еще не приблизившись, охотно протянула ей руку. Селестрия подала свою, и та многозначительно пожала ее. — Пройдемте в мой кабинет, где нам никто не будет мешать. — Следуя за ней, Селестрия видела, как добротные туфли мисс Бентам отчеканивают шаги на гладком полу, а раздававшийся при этом звук каблуков эхом отдавался в полупустом помещении. Пожилой мужчина в котелке повернулся: его внимание привлекла прекрасная молодая девушка с танцующей походкой. Селестрия перехватила взгляд старика и так надменно посмотрела, что застала беднягу врасплох, заставив его отвернуться.
Кабинет мисс Бентам представлял собой красивую комнату с витиеватым бордюром, обрамляющим стены, и огромным подъемным окном, которое выходило на тихий закоулок. Она предложила Селестрии присесть на обитый тканью стул и угоститься чашечкой чая, от которой та вежливо отказалась.
— Я пришла сюда, чтобы поговорить о своем отце, — сказала она, положив себе на колени коричневую сумочку из крокодиловой кожи.
— Мистер Монтегю является очень надежным клиентом, — ответила мисс Бентам, но на ее лице тотчас промелькнула тень беспокойства.
— Являлся, — поправила Селестрия.
