— Да к черту Изабель! — грубо выкрикнул он. — Мы с ней с таким трудом добились того, чего хотели. А теперь идем, тебе нужно переодеться в сухую одежду. Я отведу тебя к синьоре Ломбардо. Помнишь, мы у нее как-то обедали?
Помнит ли она? Она никогда не забудет ни одного дня, проведенного с Берном. Все они будут крепко сплетены, как драгоценная цепочка, в ее памяти.
Фелисити и Берн спустились к дому синьоры Ломбардо.
— Если бы ты запомнила дорогу, то могла бы найти здесь приют на ночь, — заметил Берн.
Синьора Ломбардо и две ее дочери сразу засуетились вокруг Фелисити. Они завернули ее в одеяла, вытерли и одели во все чистое и сухое.
Тревор лежал на кушетке в другой комнате. Он выглядел гораздо лучше.
Синьора Ломбардо принесла дымящийся кофе и булочки с маслом, и Фелисити съела завтрак, который показался ей самым вкусным за всю ее жизнь.
Двое мужчин помогли довести Тревора до берега, где стояла у причала яхта Берна. Солнце ярко светило, словно никакого шторма вовсе не было, и Фелисити почти поверила, что вчерашняя ночь с ее приключениями ей только приснилась.
— Подумать только, — воскликнул Тревор, — ведь это моя первая поездка на вашей яхте, Берн! Если бы я не сломал лодыжку, думаю, вы меня так никогда и не взяли бы на борт. А моей лодки вы не видели?
Берн отвязал канат, и «Ла Перла» заскользила по волнам от Рондинэ к острову Росса.
— Видел, только ты очень неудачно причалил, и во время шторма она уплыла в море. К счастью, я встретил человека, который взял ее на буксир. Она сейчас на Росса.
— Слава небесам за это! — произнес Тревор.
В клинике Тревора немедленно передали другим докторам. «Простое растяжение и несколько синяков, — таков был их вердикт. — Несколько дней покоя, и он будет в порядке».
Берн исчез, прежде чем Фелисити успела поблагодарить его, но ей еще надо было заняться и другими делами.
В кабинете у Хендрика она извинилась за свое отсутствие на работе накануне.
— Я знала, что вы поймете, как я беспокоилась за брата, — сказала она ему.
— Ну конечно, моя дорогая Фелисити. Мы все тоже очень за него беспокоились. — Хендрик улыбался, он был в самом веселом настроении. — А давайте сегодня бросим работу. Вам нужен отдых.
«Ну возможно ли, чтобы начальник был таким заботливым и понимающим?» — подумалось Фелисити.
Она вернулась в комнату Тревора, чтобы какое-то время побыть с ним.
— А где Берн? — поинтересовался он.
— Не знаю. Наверное, у него много работы, ему нужно наверстать упущенное время.
— Интересно, почему он вообще поехал на Рондинэ, — размышлял вслух Тревор. — Меня он там искал или тебя?
— Я еще не успела его об этом спросить, — ответила девушка.
— Он меня здорово пропесочил за то, что я повредил себе лодыжку и что отпустил тебя одну за помощью. Как будто тебя можно отговорить, если ты решила что-то сделать! — усмехнулся Тревор. — Мне кажется, он все еще неравнодушен к тебе.
— Вот уж глупости! У него на уме совсем другое, — резко возразила она.
Почти сразу после этого разговора в комнату вошел Берн, и Фелисити подумала, что он наверняка слышал две последние реплики.
— Как твоя нога? — спросил он Тревора.
— Неплохо.
— Значит, Фелисити не нужно здесь сидеть и держать тебя за руку?
— Почему? Может, вы сами хотите держать ее за руку? — дерзко проговорил Тревор.
Берн снисходительно посмотрел на лежащего юношу.
— Знаешь, иногда тебе не стоит лезть в дела взрослых. Это как раз тот самый случай.
Он почти силком вытащил Фелисити из комнаты и повел вниз по лестнице.
— Мне нужно с тобой поговорить, — сказал он так строго, что сердце у нее сжалось от дурных предчувствий.
— Я хочу поблагодарить тебя, Берн, за все, что ты сделал для Тревора… — начала она.
— Да, в хорошенькую историю ты меня втянула! — Он схватил ее за локоть и еще быстрее пошел вперед, в уединенный уголок сада, где стояла каменная скамья, почти скрытая за рядом стройных кипарисов.
— Откуда ты знал, где нас искать? — робко спросила Фелисити.
— Искать! — повторил он. — Да я обшарил весь остров! Ты куда-то пропала на рассвете и даже записки не оставила.
— Я волновалась за Тревора.
— Ты за него и вполовину так не волновалась, как я за тебя, дорогая моя.
На нее волной нахлынула радость. Впрочем, она не позволяла себе поверить, что сердитые слова Берна значили нечто большее, чем злость из-за потерянного дня.
— Я обошел весь город, — продолжал он. — Каждое кафе, каждое место, какое мог вспомнить. Мариано сказал, что ты заходила, но он не видел, вернулась ли ты. Я четыре раза бегал в полицию, но они ничего там не знали о «сумасшедшем англичанине и его сестре». Была уже полночь, и мне пришлось справляться со страшным штормом.
— О Берн! Прости, что принесла тебе столько беспокойства, — виновато сказала Фелисити.
— Да уж, есть о чем пожалеть! — заворчал он. — Но и тогда, когда я причалил к Рондинэ, я не знал, найду ли я тебя или Тревора. Сперва я пошел к синьоре Ломбардо, но она тебя не видела. Я обыскал все эти чертовы руины, лачуги, даже старый форт, и наконец наткнулся на твоего братца. Но оказалось, что теперь ты куда-то пропала. Он сказал, что ты пошла в деревню за помощью. Я чуть с ума не сошел, думая, что ты оступилась и упала, что с тобой случилось что-нибудь похуже, чем растяжение лодыжки.
Она подняла на него глаза:
— А разве тебе было не все равно?
— Ты прекрасно знаешь, что нет. Разве я не потратил все это время, пытаясь доказать тебе, как ты мне не безразлична?
— Но… ведь Изабель…
— Что — Изабель? При чем тут Изабель?
— Я думала, что вы с ней вместе уезжаете в Канаду, — прошептала Фелисити.
— А что, я поеду в Канаду, если ты за меня не выйдешь, — пригрозил он.
— Но мне так этого не хочется.
— Что? Выходить за меня замуж?
— Нет. Чтобы ты уезжал в Канаду, разве что я поеду с тобой.
Он нежно обнял ее и поцеловал в кончик носа. Фелисити обвила руками его шею.
— Бедняжка Изабель, — сочувственно произнесла она. — Ей казалось, что я девушка не твоего типа.
— И она была права. Ты совсем не в моем вкусе! Я всегда старался избегать рыжих. С блондинками и брюнетками я еще мог справиться, но ты… Когда ты смотрела на меня вот этими синими глазами — если бы у меня была хоть капля здравого смысла, мне надо было повернуться и бежать без оглядки.
— Наверное, в надежде, что я побегу за тобой? — насмешливо спросила она.
