— Не понимаю, — нахмурился Зафс.
— Ах да. Ты «забыл», что каждый легис имеет постоянную связь с Отцом. Через него вы общаетесь друг с другом, и во многом это обусловливает силу и возможности легисов. Из любого конца Вселенной твои братья могут связаться между собой через Отца и получить от него информационную поддержку… И вот представь, в разгар войны с телепатами появляется минерал, способный защитить человека от ментала. И по всей видимости, этот же минерал препятствует связи легиса с Отцом.
— Легисы выбрали войну. Уничтожение менталов.
— Да. Твоя раса предпочла уничтожение целых народов. Вы не смогли отказаться от могущества и потерять преимущества мгновенной связи с супермозгом Отца.
— Ты уверена, что все было именно так? — тихо спросил Зафс.
— Нет, не уверена. Но почему тогда экспедиция скрыла обнаружение минерала-экрана? Думаю, легисы предпочли разработать препарат, который в случае захвата одного из них телепатами полностью блокировал зоны коллективной памяти. Ведь существование легисов, расы властителей Вселенной, наиболее хранимый секрет. Вы — тайна. Ваш Отец — тайна вдвойне. Его местоположение не известно, его сила — сила скрытого интеллекта, его дети — дети тайны.
— Препарат действует недолго. Меньше суток, — напомнил Зафс.
— Видимо, этого считалось достаточно для принятия решения — самоубийство или разработка плана побега.
— Ты говоришь страшные вещи, — нахмурился сын.
— Причем не имея явных доказательств, — согласилась Даяна. — Это только подозрения и догадки.
— Но они логически вытекают из всего происходящего. Я получил извне, из коллективной памяти легисов состав блокирующего препарата. Экспедиция скрыла факт существование камней-экранов…
— Есть еще один экран, — добавила леди. — Он на твоей руке.
Зафс проследил за взглядом матери: Даяна смотрела на его браслет из витахрома.
— Живое железо? — поднял брови сын.
— Да. Оно препятствует контакту с машиной, и именно из-за него ты вырос другим. Не совсем легисом.
— Но витахром не прерывает нашего телепатического обмена. Его действие избирательно?
— Да, скорее всего, живое железо просто сбивает настройку и не позволяет машине найти своего сына.
Зафс задумчиво погладил браслет. Так вот почему его просили никогда не снимать украшения — браслет прятал его от машины. От Отца и братьев.
«Интересно, а сестра у меня есть?»
Глядя, как пальцы сына перебирают звенья браслета, Даяна внезапно почувствовала боль в спине. Много лет назад, когда она сама была еще ребенком, в ее тело спрятали кусок витахрома. Именно спрятали, так как срочная операция по замене поврежденного при аварии позвонка не была внесена в ее медицинскую карту. Отец Даяны — граф Оскардуан — знал, что его дочери предстоит династический брак, и по нелепому выбору судьбы супругом Даяны мог стать представитель планеты, где любой трансплантат, замена органа или малейшая искусственная косточка считались изъяном. Граф скрыл операцию, и его дочь, не зная того, провезла в своем теле кусок запрещенного металла в мир, где металлы были объявлены вне закона: пустынная планета Песочница была родильным домом для легисов. После случайного ритуального зачатия в Купели храма Матерей Даяна несколько месяцев не могла понять, почему вдруг ее память обрела необычные свойства. Малейший толчок рождал в ней видения и образы из чужой жизни, ни один вопрос не вызывал затруднений — жена посла лорда Геспарда знала все о галактиках и народах, их заселяющих. Информация поступала к ней таким потоком, что Даяна чуть не сошла с ума. Ее знания казались безграничными, ее сведения о жизни других миров стали столь достоверными и полными, что жену посла Конфедерации чуть не обвинили в шпионаже. Леди Геспард знала все.
Кроме того, что с ней происходит.
Ее брак не подразумевал потомства. Она никогда не позволила бы себе изменить мужу. Беременность как причина странного недомогания даже не рассматривалась.
А ее сын — легис, впервые не получил связи с Отцом. Запрещенный на Песочнице витахром препятствовал контакту, и неоформившийся, но уже разумный плод пытался достучаться до сознания матери.
Он чуть не свел ее с ума…
Разорванные воспоминания связались памятью Зафса, Даяна бережно перебирала каждый день, проведенный ее сыном вдали от нее. Плакала вместе с ним над разбитой коленкой, чинила какой-то невероятно упрямый механизм, бежала по тропинкам утреннего парка и дралась на ринге…
Зафс с улыбкой наблюдал за матерью.
— Чему ты радуешься, сынок?
— Смотрю на тебя и понимаю — двадцать лет назад ты сделала правильный выбор.
— Откуда вдруг такие мысли? — удивилась мать.
— Ты собиралась рассказать мне об Отце, но медлишь. Увлекаешь какими-то разговорами, не торопишь и ждешь. Ты хочешь дать мне время для отдыха?
Даяна пристально взглянула на сына и кивнула:
— Я знаю, сколько сил отнимет у тебя ментальный рассказ. Ты еще не полностью очистился от транквилизаторов…
— И потому я повторяю — ты поступила правильно, отдав меня на воспитание. Вряд ли родная мать смогла быть так разумно жестока с любимым ребенком. А родители Варнаа — смогли. Они знали, что выполняют некую миссию, и точно придерживались предписания — не давать памяти легисов завладеть приемным сыном.
— Они ничего не знали о легисах, — вздохнула Даяна.
— Не знали, но видели достаточно. Их пугали безграничные возможности, просыпающиеся в грудном ребенке.
«Жаль, что я не смогу сказать им спасибо. Сила легиса в способности просчитывать, а не анализировать человеческие поступки. И доктор Варнаа как раз научил тебя не просчитывать людей, а прочувствовать. Легисы высокомерно пренебрегают переживаниями людей, Зафс, ты вырос больше человеком, чем сыном машины…»
«Я не жалею об этом, мама, — раздался в голове Даяны голос сына. — Способность любить и отвечать на любовь стоят двадцати лет жизни в тумане…»
«Не торопись. Взгляни сначала на мир легисов, ждать осталось не долго. Но прежде я покажу тебе то, что много лет назад ты оставил во мне. Эти знания спрятаны глубоко, и, возможно, только ты сумеешь прочесть их полностью. Уровень восприятия легиса никогда не был мне доступен, так что — читай. То, что сам написал…»
Даяна протянула руки, сын их принял. Она распахнула сознание, как книгу с неясным переводом, полустертыми страницами и размытыми картинками. Когда-то сын показал ей то, что прочесть до конца она так и не сумела, примитивный человеческий мозг не в состоянии воспринять полноценный контакт активного легиса-телепата…
Зафс закрыл глаза и медленно вошел в мир, названный Вселенной легисов…
Огромная зелено-голубая планета повисла перед ним. Каррина. Тысячелетия одиночества, заполненного размышлениями…
