– Что-то такое действительно было. – Король кивнул. – Зови. Я разрешаю. И обещаю дать свое благословение на брак. Старый Падилья, кажется, давно умер?
– Да, государь…
– Хочешь, на вашем венчании я буду твоим шафером? – небрежно спросил король.
Естественно, Тенорио был рад такому вопросу дона Педро. Сегодня монаршие милости сыпались на него, как из рога изобилия! Державный шафер щедро оделит новобрачных флоринами и дублонами.
Окрыленный де Тенорио направился в скромный замок неподалеку от Севильи – последнее достояние обнищавшего рода Инестрозы. Теперь-то уж этот гордый блюститель нравов не посмеет указать на дверь жениху своей племянницы!
В памяти дона Хуана всплыл образ кудрявой девчушки с Псалтырью в руке… В последний раз они виделись, когда Марии де Падилья было двенадцать или тринадцать лет, а ему, де Тенорио, уже двадцать… Тогда, помнится, в его кармане зазвенели несколько дублонов, полученных от де Инестрозы – старик в последний раз одолжил ему денег. И дон Хуан рвался поскорее прокутить это золото, нетерпеливо дожидаясь, пока, наконец, Мария дочитает кафизму до конца…
* * *
Де Инестроза выслушал приглашение на королевскую охоту с невозмутимо суровым видом, хотя внутри него все пело от нежданной радости.
– Также его величество приглашает ваших племянников Диего и Хуана. И… – Де Тенорио запнулся. – Мою невесту Марию де Падилья.
– Она не невеста тебе, – проворчал старый Инестроза. – Вы даже не обручены.
– Зато помолвлены, – возразил дон Хуан. – И я намерен представить королю Марию в качестве будущей супруги. А теперь я желаю ее видеть, и немедленно!
– Увидишь на охоте. – Де Инестроза из последних сил старался сохранить остатки былого достоинства.
– Именем короля! – грозно проревел де Тенорио. – Да будет вам известно, сеньор, что его величество оказал вам великую честь, согласившись быть шафером на нашем с Марией бракосочетания!
– Что ж… В конце концов решать королю, – сдался де Инестроза. – Иди в сад, там найдешь Марию. Она, как обычно, читает Священное Писание. Мария так добра, что, может быть, пожалеет и простит тебя.
Он ликовал: сам король становится ему почти родственником! Шафер – это не пустяк, это церковные узы…
Тенорио шел через апельсиновый сад, знакомый ему с детства. Деревья почти совсем облетели. Вот и беседка, где когда-то он сиживал с Марией, слушая ее небесный голосок.
Падилья подняла голову от книги Деяний святых апостолов, и ее личико, и без того бледное, побелело еще сильнее.
– Хуан? Ты?
– Значит, узнала.
– Да, узнала.
– Ну конечно! – засмеялся дон Хуан. – Меня трудно не узнать. Такой шрам через все лицо – один на всю Севилью.
Мария вскочила со скамеечки, книга выпала из ее рук:
– Не подходи ко мне!
Она прижалась к ажурной решетке мавританской беседки.
– Вот, значит, как, – с горечью вздохнул Дон Хуан. – А раньше мой вид не был тебе противен.
– Дело не в виде, – вздохнула девушка.
– Понимаю, – печально сказал дон Хуан. – Твой дядюшка порассказал тебе про меня всяких небылиц…
– Не только дядюшка! – Темные глаза Марии де Падилья сверкнули гневом. – Все – и мои братья, и слуги, и наш священник – знают о твоих гнусных похождениях!
Дон Хуан опустился на колени.
– Но ты ведь думала обо мне все то время, что мы не виделись? Мария, ты меня помнила?..
Падилья отвернулась.
– Помнила. И молилась о спасении твоей грешной души.
– Мое спасение – это ты, Мария! – с жаром воскликнул дон Хуан и осторожно взял ладонь девушки. Мария не отстранилась. – Будь моей женой, исполни волю твоего покойного родителя! Я клянусь тебе…
– В чем же?
– Мы удалимся от этого развратного мира, поселимся в маленьком замке. Будем вместе молиться. У нас появятся дети. Я всей душой стремлюсь к благочестивой, достойной жизни. Хочу забыть свое прошлое.
Бессвязно бормоча эти слова, Тенорио сам искренне им верил.
– Послезавтра я представлю тебя моему другу, королю Кастилии, как свою невесту, – продолжил дон Хуан. – А теперь прощай. Если ты появишься на королевской охоте вместе с твоими братьями и дядей, то это для меня будет означать твое согласие. Если они приедут без тебя – это станет для меня смертным приговором. Решай.
Дон Хуан поднялся с колен, помедлил. Затем, так и не осмелившись поцеловать Марию, стремительно покинул беседку.
Теперь ему казалось, что его судьба целиком в руках Марии де Падилья. И впервые за долгое время Тенорио почувствовал облегчение: весь груз своих мрачных мыслей и предчувствий он переложил на хрупкие плечи красивой черноволосой девочки из его детства.
Глава 2
Дон Хуан Альфонсо д’Альбукерке был страстным любителем охоты. А в последнее время канцлер полюбил охоту вдвойне. Почему? Да потому, что король тоже обожал все виды травли зверя и птицы: верховую, соколиную, ястребиную, псовую… Но главное – дон Педро во время охоты пребывал в хорошем расположении духа, был вполне вменяем. И канцлер мог обсудить с королем самые важные государственные вопросы именно на охоте.
– Егеря выследили огромного вепря-одинца, государь, – рассказывал Альбукерке дону Педро, ехавшему по лесной дороге рядом с канцлером. – Доезжачие обложили кабана. Сейчас зверь в лежке.
– Да-да, – рассеянно отозвался король.
– Так прикажете выпускать гончих?
Король не ответил.
Альбукерке встревожился. Обычно на охоте дон Педро был азартен, весел и говорлив, однако сегодня его поведение казалось странным. Мысли короля, похоже, витали далеко от предстоящей травли вепря-одинца.
Но ведь рано утром, когда они выехали из королевского замка, король только и говорил, что о предполагаемом возрасте кабана, о направлении ветра, о своих любимых гончих… Когда же дон Педро потерял интерес к предстоящей потехе? Это было очень важно понять, причем как можно быстрее!
Канцлер принялся вспоминать минувшее утро шаг за шагом. Поначалу все шло как обычно. На поляне, примерно в версте от логова кабана, кавалькада охотников остановилась для завтрака. На столах, расставленных прямо на траве, был горячий пунш, холодная ветчина, овечий сыр, пирожные для дам… Для дам…
Да-да, вот она, разгадка!
Альбукерке вспомнил юную красавицу, одетую в охотничий костюм, удивительно гармонировавший с ее личиком и точеной фигуркой. Канцлер видел эту девушку впервые. Она прибыла на охоту вместе с хорошо знакомым дону Альбукерке стариком Инестрозой. И сегодня возле них увивался де Тенорио…
Выбрав удобный момент, дон Хуан подвел к королю дона Инестрозу, девушку и двух юношей.
