операцией нужно восстановиться и отдохнуть.
Спорить с наставником я не стал. Мои силы действительно были уже на пределе. Если ещё утром я думал, что капитан выжимает из меня все соки, то теперь точно знал: прежние тренировки были всего лишь цветочками.
— Запомни главное, Игорь, — закурив, выдохнул дым Жуков. — Ни один план не работает в реальном бою. Всё, что может пойти не так, обязательно пойдёт не так. Против тебя играют все возможные факторы. Ты не знаешь ни количества охраны, ни где искать того самого хорошего человека, за которым идёшь.
Я кивнул, не став спрашивать, как капитан всё понял. Это было очевидно из моих собственных слов, а Артём Иванович дураком не был и мог сопоставить факты.
— Как только тебя обнаружат, а тебя обнаружат, — твёрдо произнёс Жуков, — заложник может пострадать. Поэтому, если встанет вопрос: пройти тихо и незаметно или начать устраивать бойню, всегда выбирай зачистку. Проще спрятать труп врага, чем оказаться с множественным противником за спиной в самый неподходящий момент. Ни тебя, ни твоего хорошего человека никто жалеть не будет. Запомни это и действуй правильно.
Он коснулся пальцем моего лба.
— И прежде чем лезть внутрь, подумай головой, а потом подумай ещё и еще. Начать бой можно в любой момент, — произнёс капитан. — И твоя задача — подойти к этому началу максимально подготовленным.
Я кивнул, а Артём Иванович сделал затяжку и, уничтожив окурок, хлопнул меня по плечу.
— Всё, иди, Игорь, — произнёс он. — Завтра встретимся здесь же в то же время. И не вздумай не явиться, понятно, ученик?
— Так точно, господин капитан! — ответил я, улыбнувшись. — Явлюсь. С пивом!
Покидая завод, я подумал о том, что с наставником мне повезло. Он действительно оказался хорошим человеком. Надеюсь, я покажу себя не менее хорошим учеником. Потому что Артём Иванович был прав. В проникшего на территорию боярского рода мага будут стрелять на поражение.
Глава 16
На вечер у меня была запланирована встреча с Золотаревым. Артемий Львович ждал меня всё в том же ресторане, на этот раз он ужинал. Те же четверо бугаёв в костюмах расположились через два стола, неподалёку сидела и помощница, считавшая мои деньги.
— Приятного аппетита, — произнёс я, останавливаясь рядом с адвокатом.
Тот в этот момент был крайне занят спагетти в соусе карбонара, так что лишь кивнул мне, указав на соседний диван. Стоило мне занять место, тут же появилась официантка, которая согнула спину в поклоне и невероятно заискивающе произнесла:
— Чего изволите?
— Эспрессо, пожалуйста, — ответил я.
Сотрудница ресторана ушла, а Артемий Львович отложил приборы и отодвинул тарелку в сторону. Вытерев рот салфеткой, адвокат отпил из бокала немного белого вина и, посмотрев на меня, заговорил:
— Итак, Игорь Васильевич, я всё выяснил, — начал Золотарев, поправляя манжеты рубашки. — Всё встало на свои места, и суть махинации теперь понятна.
— Я вас внимательно слушаю, Артемий Львович, — кивнул я.
— Согласно материалам дела, директор завода обратился к Василию Петровичу с просьбой о помощи, — произнёс адвокат. — Вашего отца убедили, что лишь приватизация и последующее перепрофилирование завода — единственный выход в сложившейся на тот момент ситуации. Будто только это могло спасти завод и сохранить рабочие места. На себя оформлять документы директор якобы не мог — у него уже был крупный кредит на дом, и ни один банк не дал бы добро на ещё один. Поэтому директору пришлось просить Василия Петровича, своего старого соратника, которому мог доверять. Вашему отцу было обещано, что все эти бумаги — формальность, и, как только появится возможность, все переоформят на директора.
Я покачал головой, но пока что говорить ничего не стал.
Отец и так уважал своего начальника. А уж если учитывать, что тот помог меня пристроить в лицей с последующим переводом в военную академию, то, можно сказать, был директору обязан. Разумеется, не мог отец отказать директору в такой ситуации — это было не в его характере, тем более что они не первый год знали друг друга и относились друг к другу очень хорошо.
Но с другой стороны, отец у меня хоть и наивный, но уж точно не идиот. Впрягаться в такую историю он бы не стал, понимая все риски. Уж что-что, а в делах завода он разбирался по долгу службы, должен был понимать, куда влезает. Стоило бы с ним встретиться и поговорить.
— Не переживайте, Игорь Васильевич, всё не так уж и плохо, — заметив, что я нахмурился, произнёс Артемий Львович. — Приватизация — это не нарушение закона. И проведена она по всем правилам. Проблема кроется в том, что потом с заводом и кредитными деньгами сделали. Но есть хорошая новость: Василий Петрович как минимум не подписывал платёжные поручения на перевод денег за рубеж. Что уже даёт нам поле для манёвра. А учитывая, что бухгалтерия завода исчезла, дело можно выиграть.
— Погодите-ка, как это исчезла? — удивился я.
— Вот так, — развёл руками адвокат. — Остались, конечно, какие-то бумажки, но основная документация пропала. И главный бухгалтер уехал заграницу. Следователи, конечно, работают, ищут, но пока что у них на руках не существует реальных доказательств того, что ваш отец поставил подпись. И соответственно, без прямых улик, они не могут его назначить виновным. Поэтому Василий Петрович — пока что только подозреваемый.
— Но копия платёжного поручения должна храниться в банке, — заметил я. — Почему нельзя оттуда её запросить?
— А с банком всё ещё интереснее, чем с заводом. Он обанкротился, был перекуплен, и там вообще никто ничего не знает. Ни где архивы, ни кто за них теперь должен отвечать.
— А вам не кажется это странным? — спросил я.
— Так времена какие наступили? — парировал адвокат. — Сейчас всё кажется странным.
А вот тут мне сказать было нечего, я, как никто другой, понимал, какие настали времена. Но всё равно, как-то очень уж странно эта афера была закручена. Ну вот прям совсем белыми нитками шита.
— Но и это нам тоже на руку, Игорь Васильевич, — сказал адвокат. — Если и банк не предоставит документы.
— Вы так говорите, будто не верите, что эти документы докажут невиновность отца, — уловив его тон, заметил я.
— Я верю, но если его подставили, то доказать, что
