когда Федя постучал в дверь, чтобы проводить меня к машине, я как раз надевала туфли.
– Красота! – воскликнул он.
– Страшная сила, – согласилась я и шагнула через порог. Теперь главное не простудиться. Вот будет смешно-то, а.
– Яна… – послышался восхищенный вздох откуда-то сзади, я обернулась и увидела Лию. В узком бархатном платье, черном, как ночь, расшитом сияющими кристаллами-звездами.
– Вау, – только и могла произнести я. – Ты тоже на бал?
– Получается, что так, – она пожала плечами. – Представляешь, Мие досталось приглашение на концерт. И нам пришлось разделиться. Она сказала, что это как в фильмах ужасов, вот.
– Думаешь, там раздают платья? – хихикнула я.
– Боюсь, что нет.
– Она будет злиться?
– Да, – Лия мотнула головой и посмотрела куда-то мимо меня, далеко-далеко. То ли в прошлое, то ли в будущее. – Думаю, что да. Здесь мы почему-то ссоримся. Хотя никогда раньше не…
– Все наладится, – пробормотала я, не зная, что это – слова утешения или правда.
– Девочки, идемте, – вмешался Федя, о котором мы ухитрились немного забыть. – Машина ждет.
– Слушай. Может, ты поможешь ей с зельями? – спросила Лия, когда мы уже спускались по лестнице. – От моих советов она бесится. Слова Лиры пропускает мимо ушей. Всего один зачет получила пока… И тот нечестно. Потому что я подлила ей свое зелье, когда она отвернулась.
– Помогу, конечно, – кивнула я. В предвкушении бала я готова была пообещать что угодно. Ну ладно. Почти что угодно и только тем людям, с которыми дружила.
– Спасибо, – ответила Лия и через секунду завопила. – Во дают!
Потому что нас ждал роскошный черный кабриолет.
Стоило, конечно, садиться в такую дорогую и пафосную машину, чтобы большую часть дороги провести в тоннеле, а потом в гигантском лифте, который медленно, со скрипом, опускал нас на уровень набережной.
– Кем ты себя чувствуешь? Золушкой или королевой бала? – задумчиво спросила Лия, натягивая черные кружевные перчатки до локтей.
– Ни той, ни другой. Еще… не понимаю кем.
– Интересно, по какому принципу нас выбирали.
– Интересно, – я прикрыла глаза. В памяти снова всплыли слова Сида про встречу на балу. В тот момент он уже знал, что я отправлюсь сюда? Или это благодаря ему у меня появилось приглашение? Вопросы, вопросы. Сплошные вопросы. Чем ближе к тебе подходит фейри, тем неопределенней становится жизнь, это я уже уяснила.
– Приехали, – водитель подрулил к узкой неприметной двери в стене подземного тоннеля. – Вам сюда. Хорошего вечера.
– Спасибо, – хором сказали мы, а потом очень долго выбирались из салона, пытаясь не запутаться в платьях, не наступить на платья, не сесть друг другу на платья…
– Почему об этом не пишут в романтическом фэнтези про псевдоисторические времена? – воскликнула Лия, когда мы наконец-то героически справились с непосильной задачей «выйти из машины». – Героини там ловко выпархивают из дилижансов и карет, а надо бы, надо бы…
– Надо бы, чтобы это происходило на протяжении страницы как минимум – рассмеялась я.
– От половины страницы до двух. В зависимости от пышности юбки.
– Хороший критерий, чтобы отличить попаданку от той, кто тренировалась выходить из кареты с самого детства! – я наставительно воздела палец. – Время на покидание транспортного средства.
– В стрессовой ситуации, – улыбнулась Лия, толкнула дверь, и мы оказались в темном коридоре, освещенном факелами. Ледяной зимний ветер тут же ударил в лицо, и я почувствовала, как леденеют пальцы.
– Давай быстрее… – начала было я, но тут подземелье словно почувствовало, что мы мерзнем, и дохнуло на нас теплым воздухом.
– Спасибо за обогрев! – вежливо сказала Лия куда-то в потолок, и мы пошли вперед.
Через несколько минут коридор вывел нас на променад. А точнее – к маленькой ротонде в виде солнечных часов.
– Добрый вечер, – из темноты вынырнула Лира в черно-серебристом чешуйчатом платье. А следом за ней – еще трое наших сокурсников. Мне хватило нескольких секунд, чтобы понять… Что-то не так. Все они были в нарядах цвета ночи.
У Зарины платье, как пустынная пыльная тьма.
У Ани – чернильно-синее летнее небо.
У Витька… о, как же смешно он выглядел в нарядном фраке и с кружевным воротничком! Фрак у него был как лоснящиеся валы грозового моря, черный с зеленоватым отливом.
И расцвеченный звездами бархат у Лии…
Я тряхнула головой. Почему я тут такая белая… то есть, сиреневая ворона? Что происходит?
Тем временем Лира уже шла вперед, показывая дорогу. И с каждым шагом поднималась все выше и выше над землей, по невидимым ступенькам.
– Сами вы не сможете завершить переход, – сказала она. – Не доросли… не доучились еще. Но я всегда помогаю первокурсникам попасть на бал. Тем, кто лучше всего проявил себя в алхимии.
А потом обернулась и посмотрела мне в глаза:
– И тем, кого позвали фейри.
Я поднималась все выше по невидимым ступенькам, глядя в спину Лире, и никак не могла перестать размышлять над ее словами. «Позвали фейри…» – значит ли это, что меня позвал Сид? Или не он? Или… не только он? Кем… или чем я буду сегодня вечером? Уж точно не той, кто лучше всех проявил себя в алхимии. Я закусила губу, пытаясь делать вид, что все в порядке, хотя внутри все дрожало, сердце то и дело обрывалось и дыхание перехватывало.
– Вот он, чертог для танцев, – Лира остановилась и повела рукой, будто отводя в сторону призрачную завесу.
– Вот это да-а-а-а… – выдохнула Лия и ткнула меня в спину. – Не зря пытались сюда забраться, да?
– Ага, – ответила я и поняла, что хотя бы на несколько минут избавлена от горечи и размышлений о неопределенности собственного бытия. Потому что невозможно одновременно переживать и отчаянно, изо всех сил, искренне восхищаться. Это была лучшая из танцевальных площадок, которые я видела в своей жизни. Ни один бал ни в одном фильме, мультике или книге не мог похвастаться такими волшебными декорациями.
Вместо пола под ногами сверкал и переливался огромный круг из полупрозрачной мозаики. Он повторял знаки зодиака с солнечных часов внизу, только вот… здесь они были словно живые. Медленно двигались, пританцовывали, то появлялись, то исчезали и, кажется, даже пытались говорить друг с другом. Стрелка же этих гигантских «часов» уходила в недостижимую высь, и оттуда к краям площадки тянулись цепочки огоньков. Это были крохотные факелы, пламя в которых металось и подмигивало, наполняя зимний вечер живым теплом. Тем самым, которое помогало человеку пережить самую длинную ночь в году и сто, и тысячу лет назад. В центре круга несколько пар танцевали степенный и плавный танец, что-то старинное, завораживающее.
Внизу шумело и билось о берег море, а здесь было тепло,
