Алексея оказало знакомство и дружба его со «страстным энтомологом Валентином Алексеевичем Беляевым, который энергично собирал жуков, а Алеша ему помогал».
Близко был знаком Алексей и с орловским ботаником профессором В. Н. Хитрово. По его поручению Алексей вместе со своим двоюродным братом Санеем исколесили территорию Орловщины и прилегающие к ней районы Брянской области.
Но самое первое путешествие Алеша совершил от Шереметьева до истоков Оки. Хотелось точно установить, откуда берет свое начало эта река. От села до истоков реки было около ста верст, и весь поход длился в общей сложности десять дней.
Много лет спустя эта первая самостоятельная экскурсия Алексея будет описана в его капитальном труде «Мои путешествия». Читая их, не перестаешь дивиться изумительной зоркости автора, широте знания окружающей среды, поэтичности изображенных им пейзажей, яркости и живости отдельных сценок. И вместе с тем, какая легкость и простота стиля!..
Для наглядности приведу лишь небольшой отрывок из названной книги.
«До полудня мы вошли в Околки. Этот небольшой дубовый лесок с примесью других лиственных пород и густым подлеском из орешника не имел редин и полянок, обычно покрытых в июне ковром цветущих растений. Среди осок, злаков, и папоротников изредка встречались черноголовка обыкновенная, нивяник и поникший колокольчик, а у опушки попадались заросли марьянника, распускающего желто-синие соцветия. Насекомых было очень мало. Только при выходе из леса на стволе дуба мы увидели блеснувшего металлической окраской довольно крупного жука. Рассмотреть его как следует не удалось, так как он тотчас перебежал на другую сторону ствола. Быстро подкравшись к дереву, я успел прикрыть ладонью жука. Находка моя оказалась замечательной. Впервые я увидел жужелицу краснотела, которая от других жужелиц отличается способностью взбегать по стволам дуба до самой кроны, где находит и уничтожает гусениц непарного и кольчатого шелкопрядов. Саней также заинтересовался краснотелом и долго рассматривал его в морилке».
Биографы Алексея Ивановича Куренцова единодушно отмечают, что он рано пристрастился к чтению. Сперва очень понравилось читать про животных и птиц А. Брема, А. Кайгородова и Д. Святского. Потом его увлекли описания путешествий и приключений.
Но, пожалуй, самое сильное впечатление произвели на Алексея труды знаменитых путешественников и исследователей Дальнего Востока В. К. Арсеньева, Н. М. Пржевальского, Р. К. Маака. Это они вызвали у него такой горячий интерес к природе Уссурийского края. У Куренцова появилась настойчивая мечта, как можно быстрее отправиться в Уссурийский край — «в эту страну сказочных лесов, замечательных зверей, птиц и чудесных бабочек».
И вот… в 1919 году Алексей Куренцов из Кром исчез.
«В двадцатых годах нашего столетия, — пишет далее В. Беляев, — в городе Уссурийске, носившем тогда название Никольска-Уссурийского, расположенного в Приморском крае, километров на сто севернее Владивостока, находилось правление Южно-Уссурийского отделения русского географического общества. В этом-то городе и появился в 1920 году молодой энтомолог Алексей Куренцов».
Никольск-Уссурийский… Так это ведь тот самый город, где накануне войны с японцами стояла Первая Сибирская дивизия и где некий офицер охотился на бабочек, заворачивая их в штабные ведомости. Позже я узнаю, что самых разных бабочек было полно и на улицах самого Уссурийска. Не исключено, что именно там, на улицах этого города, были пойманы и серицин амурский, и людорфия дальневосточная, и переливница Шренка. Только теперь этот город стал называться короче — Уссурийск. А Шкотово, где стоял штаб полка? Сохранилось ли оно? Да. Нашел я упоминание и о нем.
…Оказалось, что в Уссурийске Алексей Иванович появился не случайно. Вместе с двумя другими молодыми людьми — ботаником И. К. Шишкиным и Б. Я. Ростовых — он приглашен был для работы в Южно-Уссурийском отделении русского географического общества, которое возглавлял А. З. Федоров.
Тогда же Алексей Иванович познакомился и с местным молодым натуралистом, а позже — профессором, доктором биологических наук Г. Д. Дулькейтом.
«Иван Кузьмич Шишкин, — вспоминает Г. Д. Дулькейт, — приехал на год раньше Алексея Ивановича. Это был человек с громадным запасом знаний и замечательной памятью. Даже для Алексея Ивановича он был постоянным наставником. Из наших разговоров стало очевидно, что несмотря на освоение до неузнаваемости многих удобных для использования угодий, все же и среди растительности и в энтомофауне, в особенности среди бабочек, как выяснил Алексей Иванович, продолжали встречаться типичные и характернейшие для края растения и насекомые. У самого города и даже на его улицах появлялись громадные бабочки: хвостоносцы Маака, людорфии, а по широким низменным лугам реки Суйфана носились большие корейские перламутровки».
Но Куренцов, страстный любитель пеших походов, мечтал, как можно быстрее отправиться в экспедицию.
И вот первого мая 1921 года вместе с лаборантом Б. Ростовых, научными работниками А. И. и Н. И. Кардаковыми и Г. Дулькейтом Алексей Иванович отправился на окраину тайги, за 18—20 километров от города, на речку Чертовку и Олений ключ. А спустя несколько дней — другая экспедиция, которую назвали «Сучанская ботаническая». Ее возглавил И. К. Шишкин, а помощником был Куренцов.
Пять месяцев продолжалась она в Сучанском районе. Работа была проделана большая. Много ценного материала было собрано здесь. Только растений зарегистрировано 980 видов! Много нового для науки принесло и изучение насекомых.
Обработав полевой материал, Алексей Иванович напечатал во Владивостоке три свои первые научные статьи.
В 1923 году Куренцов выехал из Уссурийска. Прощаясь с друзьями, он сказал, что будет продолжать образование. А потом?.. Потом, наверно, снова вернется в Уссурийский край.
И вот Куренцов снова на родине, на любимой Орловщине, встреча с которой так волновала его после каждой разлуки! По приезде в Кромы он поступил в местную школу, чтобы учить ребят биологии. Преподавание в школе чередовалось с подготовкой для поступления в вуз.
Проходит время, и снова — разлука. На этот раз, покинув Кромы, Алексей Иванович уехал в Ленинград и там поступил в университет. Учебу в университете совмещал с работой в институте защиты растений. А летом 1930 года он путешествовал в горах Кавказа.
Тогда же, в 1930-м году, в Кромской район, на фельдшерский пункт села Гуторово, приехала юная выпускница Орловского медицинского техникума. У девушки было редкое, но красивое имя — Гортензия. Веселая и добрая, она быстро сдружилась с семьей фельдшера Андрея Павловича Ноздрачева, тепло, по-родственному, встретившей молодую специалистку. Она часто навещала их, помогала им по дому и даже оставалась у них ночевать.
Между прочим, жена Ноздрачева — Анна Петровна — доводилась Алексею Ивановичу Куренцову двоюродной сестрой. И, пожалуй, нет ничего удивительного в том, что в доме Андрея Павловича нередко заходила речь о молодом родственнике, ленинградском студенте, который так увлечен изучением природы.
Вспоминали, например, о том, как он, будучи совсем молодым человеком, юнцом, совершил путешествие к истокам Оки и как потом, тайком от родных и близких, «сбежал» на Дальний Восток. Ясно, что эти разговоры не
